Главная причина – это введение санкций против Газпромбанка и ослабление курса российского рубля. Казахстан сильно зависит от курса рубля, поскольку Россия наш крупный торговый партнер. Общий товарооборот составляет 26 млрд долларов, а импорт превышает 16 млрд долларов и включает множество критически важных товаров.
Поэтому для Казахстана важен паритет с российским рублем, который исторически составлял 5 тенге за рубль. Такой паритет позволяет балансировать интересы казахстанских производителей и потребителей. В 2014 году курс рубля опускался до 3 тенге, и это привело к массовым шоп-турам в Россию. В 2022 году был период, когда рубль укрепился до 9 тенге и соответственно импорт из России подорожал в два раза. Это являлось серьезным проинфляционным фактором.
Тем не менее Россия достаточно быстро нашла способ обойти газовые санкции США. После этого рубль укрепился и вернулся к значению 100 рублей за доллар. Казахстанский тенге остался выше 500. С начала 2024 года тенге ослаб почти на 20% (с 440 до 525 тенге за доллар), тогда как рубль потерял лишь 10% своей стоимости (с 90 до 100 рублей за доллар).
Так почему же тенге слабеет?
Долгосрочно курс тенге зависит от фундаментальных факторов. Или, как говорит председатель Нацбанка, "курс тенге является отражением экономики Казахстана". На него влияют цены на нефть, торговый баланс, отток и приток капитала.
Но в моменте на курс тенге влияют спекулятивные настроения. Поскольку валютный рынок небольшой (порядка 200 млн долларов в день), то "раскачать" курс достаточно несложно. И на фоне любой паники курс может сильно "прыгать" в противовес фундаментальным факторам.
Поэтому главный недостаток свободно плавающего курса – высокая волатильность. Она усиливает неопределенность на рынке, увеличивает девальвационные ожидания и снижает доверие к тенге. В 2018 году, до того, как Нацбанк прекратил делать опросы по девальвационным ожиданиям, более половины населения Казахстана ожидали девальвацию.
Поскольку мы сильно зависим от импорта, то любое ослабление курса приводит к росту цен. На это накладывается эффект храповика, когда цены фиксируются с запасом при ослаблении курса, но не снижаются при его укреплении. Это главный аргумент в пользу более управляемого курса.
По классификации МВФ свободно плавающим курсом признается режим с интервенциями менее трех раз в шесть месяцев (менее трех рабочих дней каждая). Это условие в Казахстане не соблюдается. Нацбанк проводил интервенции в июле, августе, сентябре, октябре, ноябре 2024 года. Только в ноябре интервенции превысили 1 млрд долларов. И это не учитывая операции с Нацфонда и ЕНПФ.
До 2015 года в Казахстане действовал режим валютного коридора. Главный аргумент противников фиксированного курса – это сжигание резервов. Есть миф о том, что тогда, в 2014-2015 годах, на удержание курса тенге якобы было "сожжено" 30 млрд долларов резервов. По официальной статистике Нацбанка за 2014-2015 годы, до перехода на свободно плавающий курс золотовалютные резервы выросли на 4,5 млрд долларов.
Сейчас, при свободно плавающем курсе, Нацбанк продолжает проводить валютные интервенции "для предотвращения чрезмерных изменений курса тенге". При этом нет четких критериев, что понимается под "чрезмерными изменениями курса".
Нацбанк использует валютные интервенции, продажу валюты из Нацфонда, операции с активами ЕНПФ, норму об обязательной продаже 50% валютной выручки. При таком вмешательстве курс не может называться свободно плавающим. Даже МВФ в своих отчетах не признает курс тенге свободно плавающим.
Казахстанская экономика, в которой 80% экспорта составляют сырьевые товары, еще не готова к свободно плавающему курсу. Свободно плавающий курс автоматически переносит любую нестабильность цен на сырье и курса рубля на тенге.
В многообразии валютных режимов есть две крайности - одной стороны, фиксированный курс, с другой стороны, свободно плавающий курс. Но многие страны применяют переходные валютные режимы. К примеру, скользящая фиксация, скользящая привязка к корзине валют, расширяемый валютный коридор и так далее.
У Нацбанка достаточно ресурсов и инструментов, чтобы управлять курсом без значительного ущерба для ЗВР, которые составляют 44 млрд долларов. По сути, делать то же самое, что и сейчас, но последовательно и предсказуемо.
Управление валютным курсом позволит сгладить волатильность, сбить девальвационные ожидания и снизить эффект переноса ослабления курса на цены.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
