Где мировые бренды собирают большую кассу и чем китайский fashion-рынок отличается от казахстанского, abctv.kz рассказала выпускница Пекинского института моды и технологий (Beijing Institute of Fashion Technology), ныне владелица одноименного бренда ZHUZBAY Айжан Жузбай. Она за год создала три непохожие друг на друга коллекции: UNBROKEN (несломленный), BRAVE (храбрый), и SMART (умный).
К работам дизайнер подошла нестандартно, совместив несовместимое: натуральную, лакированную, хромовую кожу из Турции и Марокко, шерсть из Монголии, китайский шелк и итальянские ткани. Причем отшивались все вещи, по словам самой Айжан Жузбай, в разных странах: часть в Пекине, ручную работу она заказывала мастерам из Индии, а казахские украшения и сәукеле изготавливали в Казахстане. Практически на каждом изделии вышиты узоры "кошкар мюйиз", символизирующие горного архара – редкое мифическое животное, проживающее в горах и ассоциирующееся в Казахстане с властью и богатством. Именно он стал логотипом бренда.
– Айжан, несломленный и храбрый – это про Вас?
– Скорее про те качества, которые я ценю в людях и которые постепенно воспитала в себе, а позже отразила в своих работах. Я не шью цветочные платья для кукольных девушек, я творю для тех, кто, несмотря на внешние факторы, создает империи.
– То есть Ваши клиенты – это бизнесмены и политики?
– Мои клиенты – харизматичные, уверенные в себе лидеры. Это состоятельные люди, которые никогда не берут что попало, наоборот, долго изучают бренд, клиентскую аудиторию и репутацию дизайнера, прежде чем станут чьим-то клиентом. Это жители больших городов, которые ценят время и практикуют многозадачность. Учитывая все это, я создала костюмы-"трансформеры", в которых днем можно пойти на работу, а вечером на деловой ужин или в ресторан. В моих коллекциях есть офисные платья, в которых, сняв "спинку", перекрутив бретельки и дополнив образ яркими аксессуарами, можно получить вечерний наряд за пять минут.
– Если не ошибаюсь, Вы занимаетесь еще и созданием "необычной" ткани?
– Да. Благодаря китайско-японско-итальянским технологиям мы планируем создать ткань, которая будет отталкивать воду и грязь. Но пока это больше пилотная версия, которую мы тестируем. Нам уже удалось добиться водонепроницаемости ткани, теперь предстоит сделать ее грязеотталкивающей. О составе пока говорить не могу. Но не стану отрицать, что, помимо шерсти и полиэстера, в ней будут использованы химические "ингредиенты" – в незначительном количестве.
Домашнее задание ценою в 300 долларов
– Как получилось так, что Вы обучались моде в Китае?
– Несмотря на то, что я всегда мечтала о Париже, рассматривала Нью-Йорк и Лондон в качестве альтернатив, на тот момент я была бы рада даже переезду из Караганды в Алматы, в единственный на тот момент модный город в Казахстане. Но мама настояла, и я уехала изучать язык и фэшн-направление туда, куда все обычно едут за знаниями в сфере экономики, нефти, газа и логистики. Позже, конечно, поняла, что не зря. Китай одевает почти весь мир – 70% зарубежных брендов отшивают свои коллекции на китайских заводах. Китайцы умеют создавать продукт любой категории и качества, на разные карманы. У них полно собственных качественных брендов, которые раскупаются настолько быстро, что не успевают доходить до зарубежных рынков. Наверное, поэтому мировые брендовые магазины стремятся открыть совместные шоу-румы с местными дизайнерами.
У молодой творческой аудитории там полно возможностей реализовать свои идеи за счет огромного количества модных выставок и предложений стажировок. Их студенты "голодные" на знания, открыты новым идеям и всегда готовы развиваться. Сейчас я даже рада, что судьба забросила меня в Китай: он дал мне конкурентные привилегии перед другими дизайнерами.
– В числе этих конкурентов значатся казахстанские дизайнеры?
– Нет. Я не отрицаю, что в Казахстане есть дизайнеры, которые вышли на международный рынок и занимают там неплохое положение. Но я говорю о признанных дизайнерах и брендах с многолетней историей и репутацией.
– О каких преимуществах идет речь?
– Знание, как работают и чем живут рынки СНГ и Китая, мировоззрение покупательской аудитории. А на сегодня это два больших рынка, которые являются основными потребителями дорогих люксовых нарядов мировой фэшн-индустрии. Именно по этой причине многие именитые дома моды предлагали мне стажироваться и работать у них.
– А Вы?
– В будущем не исключаю творческие коллаборации с зарубежными брендами, хотелось бы разработать совместные коллекции с казахстанскими и китайскими дизайнерами, понимая, что это двигатель бизнеса и развитие меня, как творческой личности. Но сейчас мне нужно реализовывать собственные амбиции, воплощать свои идеи в реальность.
– Айжан, а насколько дорого обучаться в Китае на дизайнера?
– Сейчас со всеми взносами выходит около 4,5-5 тысяч долларов в год. В 2010 году, когда я поступала, это была, конечно, другая сумма. Первый год я бесплатно изучала язык благодаря одной из образовательных программ. Остальные четыре года осваивала профессию. Причем заплатила только за первый курс. Все остальные годы обучение покрывала стипендия, которую я получала за хорошую учебу.
Еще одна статья расходов – это домашние задания. Мы с сокурсниками всегда замахивались на что-то необычное, потому что нам хотелось показать всем, что казахи такие молодцы, так здорово умеют шить и круто все преподнести. Все это, естественно, обходилось недешево. На одно задание мы могли потратить 300-400 долларов. А вместе с деньгами и кучу времени. Мы не спали ночами, придумывали, кроили, шили. С учетом того, что многие ребята были из финансово обеспеченных семей, некоторым из нас приходилось тяжело в этой борьбе.
Если честно, в экономических вузах учиться проще: списал или зазубрил все за ночь, утром пересказал – получил баллы. В нашей профессии сложнее: срисовать и списать не получится, учитель знает почерк каждого, кто на что горазд, кто и как растет в творческом плане.
– То есть Вы из семьи со средним достатком?
– У меня папа по профессии железнодорожник, мама – технолог общественного питания. Оба ведут среднестатический образ жизни. Возможно, поэтому они и отправили меня на учебу за границу, чтобы я увидела другую жизнь.
– Чему Вас научила китайская школа?
– Наверное, трудолюбию. Признаюсь, я ленивая, частенько могла спать до обеда в выходные, тогда как мои китайские сокурсники, несмотря на холод, уже с утра сидели в классе с кофе, таскали манекены с общежития в кампус и обратно. Они не привыкли жаловаться и ныть, потому что выросли в жесткой конкурентной среде. И вот эта китайская школа жизни, когда много людей и тебе надо доказать, что ты лучше всех, многому меня научила. Помните, в нулевые годы, когда в Казахстане по пальцам можно было пересчитать дизайнеров, в случае успеха одного говорили, что он лучше всех. Так вот, одно дело быть лучшей среди десятка, другое – среди сотен тысяч. Здесь нужно постоянно расти в творческом и профессиональном плане.
Кстати, в Китае никто не подключает деньги или связи, каждый полагается только на свои силы. Тогда как в странах СНГ такой подход не редкость. Вокруг полно платежеспособных дизайнеров, детей состоятельных родителей, распиаренных у себя на родине, но при этом не признанных в мировом обществе моды, где ценится талант, почерк и изюминка, а не финансовая состоятельность. В "большую четверку" мировых гигантов моды – New York, London, Milan, Paris – пускают далеко не всех. И если кому-то все же удается туда попасть по "кредитному доверию", им приходится полжизни своим трудом доказывать, что они этого достойны. Но, с другой стороны, без финансов тоже невозможно создать хороший продукт…
– А Вы бы хотели попасть в это сообщество?
– Я пока не считаю себя профессионалом этого уровня и финансово не подготовлена. Хотя стремлюсь к этому, отслеживаю последние тенденции в сфере моды. У меня есть свое видение, чувство вкуса и стиля, которое я намерена развивать, я постоянно учусь, чтобы рождать свежие идеи и отличаться от уже существующих профессионалов. Чтобы быть среди лучших, нужно быть как минимум равной, а чтобы удержаться на этом уровне, нужно быть еще лучше. Поэтому я усердно тружусь и прикладываю все усилия, чтобы Казахстан занял почетное место в сфере мировой моды.
Китайцы – хорошие клиенты
– Многие казахстанские дизайнеры едут в Россию, будучи уверенными, что это окно в модное мировое сообщество. Вы как считаете?
– Я не игнорирую этот рынок. Российские женщины красивые, модные, хорошие покупатели. Но рынок меняется, и вполне возможно, что лет через десять акцент переместится на Пекин либо Шанхай, а может, даже на Гонконг или Тайвань. Они сейчас активно развиваются в этом плане. В Гонконге хорошо продаются бренды, потому что там они на 30 процентов дешевле, чем в Пекине, из-за налогового законодательства. Мировые бренды, как H&M, ZARA, Louis Vuitton, Gucci, Burberry, Prada, около 40% своих продаж делают в бывшей португальской колонии – городе Макао, или так называемом китайском Лас-Вегасе, за счет состоятельных китайцев, которые массово едут туда. То есть сейчас уже Китай является самой крупной стоковой страной, где покупается и продается все.
– А Вы сами вернулись в Казахстан?
– Не совсем так. Многие удивляются, что сама я отсюда, а основная моя студия находится в Пекине. Просто так получилось, что на момент окончания обучения во всем мире, включая Казахстан, начался большой кризис. И я решила не рисковать, продолжить учебу в Пекине, хотя планировала поступать в магистратуру в Нью-Йорк или Париж. А потом все как-то завертелось, и я осталась там, где меня знают, где я уже привыкла и знаю хорошо язык. В Нью-Йорке мне нужно было бы снова вставать с колен на ноги, а в Китае я уже стояла на ногах, там у меня был шанс реализовать свою идею быстрее, чем где-либо. И я это сделала, открыла свой мини-бизнес. Но и дом никогда не забывала. Поэтому сейчас работаю на две страны и свою основную студию думаю перевести в Астану. На данном этапе наблюдаю за рынком.
– Можете немного рассказать об особенностях китайского рынка?
– Иностранцу в Китае можно работать либо по франчайзингу, либо в союзе с китайскими партнерами. С магазинами, конечно, выгоднее работать, потому что налог делится пополам – по 17 процентов. Если ты работаешь один, соответственно, отдаешь 34 процента от дохода государству. Но в любом случае там намного комфортнее вести бизнес – просторнее и безопаснее рынок, да и клиентская аудитория больше, в отличие от других стран. Если же смотреть со стороны личного тщеславия, признаюсь, лучше в Казахстане. Люди, которыми я восхищалась в школьные годы, теперь являются моими клиентами, носят одежду, которую я сшила, вдохновляют и радуют меня.
Кстати, в Китае никто не открывает магазин просто так, там это продуманная маркетинговая система, нежели спонтанное решение. И одно дело, когда тебе про это рассказывает учитель в классе, другое – когда ты на вечеринках за бокалом шампанского встречаешься "лоб в лоб" с лидерами мировой фэшн-индустрии и узнаешь все секреты бизнеса – от оформления и правильной локации магазина вплоть до того, как преподносить итальянские вещи китайской публике. Это важно. Поэтому, прежде чем открывать магазин, дизайнеры в Китае ищут опытного директора бренда, который всеми этими знаниями обладает.
– Наверняка, конкуренция огромная?
– Так и есть, но она там "живая". Китайские дизайнеры могут в открытую восхищаться соперниками, покупать одежду конкурентов, если она им нравится, могут открыть бутик и пригласить на вечеринку конкурентов. Они уверены, что возможность выбора привлекает больше клиентов и делает их постоянными. Наверное, потому что китайцы в этом плане переросли эгоизм и смотрят на бизнес как на творчество.
В Казахстане рынок устроен немного по-другому – каждый сам за себя. Тогда как у китайских дизайнеров есть единство, они поддерживают друг друга, на все международные поездки, фестивали и выставки моды едут компанией, берут один стенд на всех и называют его Made in China. Казахстанские дизайнеры зачастую едут отдельно – показать, кто на что горазд. Хотя в последнее время вроде как стали кооперироваться.
С другой стороны, наверное, многих можно понять. Казахстанский рынок маленький, и найти дизайнера на своем уровне достаточно сложно: кто-то создает масс-маркет, кто-то – кутюр.
– То есть казахстанскому фэшн-рынку еще далеко до Китая?
– Я бы вообще не стала сравнивать эти два рынка. В одном Пекине живет более 30 миллионов человек, а это два Казахстана. Кроме того, у китайцев другой вкус, свое мировоззрение, другие финансовые возможности. В каком-то плане они впереди планеты всей. Хотя, конечно, и казахстанцы не отстают, следят за тенденциями в технике, науке, моде, музыке. Порой даже больше знают, что происходит в мире, чем китайцы, у которых заблокированы многие социальные сети. Но рынок потребления сравнивать было бы неправильно, потому что в Казахстане совсем другой спрос, другая клиентская аудитория, в отличие от Китая, где народ уже готов к экстремальным, интересным и необычным вещам.
– Можете провести параллель между казахстанскими и китайскими клиентами?
– Казахстанцы намного симпатичнее, ухоженнее, умеют сочетать вещи, многие обладают хорошим вкусом и каким-то аристократизмом во внешности. От этого вещи на них смотрятся намного дороже, чего не сказать о китайцах. Да, есть аудитория в Китае очень крутая и современная, аристократы, но есть и такие, которые могут платье не погладить, насколько бы богатыми они не были. Они немного небрежны в этом плане. Для них вполне нормально пойти на свадьбу в том, в чем они ходили днем. А дежурное платье на все торжественные праздники – красное. У них нельзя в нем сходить в ресторан, в кино или просто прогуляться, как мы это делаем в Казахстане. Несмотря на это, китайцы очень хорошие клиенты. Они скупают брендовый товар, часами простаивают очереди за фирменной одеждой. Наверное, потому что долгие годы находились в тени, а когда произошел резкий экономический подъем, у них появилось самолюбие, желание хорошо одеваться, выделиться из толпы, стремление к европейским канонам и красоте, которые навязали нам всем французские и итальянские дизайнеры.
– А что можете сказать о казахстанской моде?
– Наш фэшн-рынок пока не состоялся. Пару лет назад он начал немного подниматься, но кризис приостановил это развитие. Наверное, поэтому мы пока и не взрываем мировой подиум. Из ста брендов в Казахстане только 20 по-настоящему показывают уровень. Если брать вкупе – эксклюзивность и цену, перспективными вполне могут стать только 10. Но лишь пятеро из них смогут выйти на международный уровень.
Если честно, я немного завидую молодежи, которая родилась после нулевых годов, в уже процветающем Казахстане. Особенно тем, кто родился в городах-миллионниках, в мегаполисах, потому что у них огромные возможности. Я делаю большую ставку на Z-поколение будущих дизайнеров.
Алина Альбекова
