Можно сказать, что экспертное сообщество ждет активизации "по всем фронтам" – от улучшения темпов экономического роста до увеличения активности деструктивных группировок. Представленный казахстанским советом по международным отношениям прогноз включает в себя такие тренды, как улучшение экономической ситуации, усиление политического сотрудничества, предстоящие электоральные кампании, проблематика международного терроризма, демографическая ситуация и экологические проблемы.
На площадке службы центральных коммуникаций глава совета Ерлан Карин обозначил 10 основных трендов, которые будут характеризовать ситуацию в регионе в текущем году.
На первом месте – экономическое развитие, которое в 2018 году будет более положительным, чем в 2017-м, страны Центрально-Азиатского региона выйдут на позитивную динамику экономического роста – в среднем порядка 2,7% ВВП.
"В каждой стране она будет по-разному, поскольку объем экономики во всех странах несколько иначе, – отмечает г-н Карин. – Единственная оговорка, что, например, конечно, в ряде стран позитивная динамика экономического развития также будет обусловлена различными другими факторами, в том числе и внутриполитическими факторами. В частности, насколько будет эффективной или устойчивой деятельность правительства, например, в Кыргызстане, где все зависит от взаимоотношений правительства, парламента, от расстановки политических сил. Но, тем не менее, общая динамика в этом году должна сложиться достаточно положительно".
Второй тренд – это активизация регионального сотрудничества. Эксперты ожидают, что взаимодействие государств региона выйдет на новый уровень и новые форматы.
"Если в 2017 году мы видели просто активизацию контактов между лидерами разных стран, в частности визиты президента Узбекистана, встречи президентов Казахстана и Узбекистана и другие такие формы контактов, которые проходили более активно, то в 2018 году, мы думаем, страны Центральной Азии продолжат поиск осмысления и выхода на более устойчивую форму взаимодействия. Если это сохранится, то, возможно, в 2018 году лидеры стран Центральной Азии впервые соберутся за долгие годы в многостороннем формате", – считает г-н Карин.
Третий тренд, который будет определять развитие событий, – это ожидаемые электоральные кампании. На первом месте стоят президентские выборы в России, которая является одним из ключевых игроков в Центрально-Азиатском регионе. При этом "будет важно не столько какое влияние окажут итоги выборов, сколько сама риторика и заявления, которые будут звучать в ходе президентских выборов, которые, возможно, обозначат определенный контур российской внешней политики в будущем и в центральноазиатском направлении".
Внимание экспертов привлекают и внутриполитические события в Кыргызстане, где, по прогнозам, ожидается активизация и дальнейшее нарастание внутриполитической активности.
"В частности, изменение характера взаимоотношений между основными политическими центрами – президент, премьер и парламент. Возможна активизация именно в партийном поле в связи с вероятным возвращением Алмазбека Атамбаева в большую политику. Предполагается, что он в скором времени может быть избран лидером в нынешнее время правящей Социал-демократической партии Кыргызстана. Конечно, все это так или иначе окажет определенное влияние на общую ситуацию в Кыргызстане. В связи с этим некоторые, в том числе кыргызские, эксперты не исключают сценария досрочных выборов в парламент Кыргызстана", – отметил г-н Карин.
Четвертый тренд – это противодействие экстремизму. По прогнозам, в связи с изменением военно-политической ситуации в Сирии и в Ираке страны Центрально-Азиатского региона могут столкнуться с угрозой возвращения бывших боевиков в регион. По данным различных аналитических организаций, на территории Сирии и Ирака в составе различных террористических группировок принимали участие около пяти тысяч выходцев из стран Центральной Азии, и многие из них предпринимали попытки возвращения в регион. Кроме того, в 2017 году наметилась еще одна тенденция – выходцы из стран Центральной Азии принимали активное участие в террористической радикальной деятельности на территории других стран, в частности России, стран Западной Европы и даже США. "Поэтому эта угроза будет сохраняться. На фоне сохраняющейся угрозы активизации так называемых спящих радикальных течений внутри стран региона, что заставит центральноазиатские республики уделять больше внимания этим вопросам и активно взаимодействовать, как между собой, так и с внерегиональными игроками, для выработки более эффективной стратегии противодействия. Иными словами, 2018 год будет очень напряженным в плане отражения новых угроз для безопасности стран Центральной Азии", – констатировал г-н Карин.
Логичным продолжением становится пятый тренд – усиление так называемого афганского фактора. Эксперты полагают, что военно-политическая обстановка в Афганистане продолжит ухудшаться, что будет усиливать афганскую проблематику в международной и региональной повестке.
Помимо конфронтации сил международной коалиции и радикальных группировок (в первую очередь "Талибан"), в регионе нарастает и влияние ИГИЛ.
"Даже за последний месяц все крупнейшие теракты в Кабуле и других регионах в Афганистане были осуществлены смертниками и боевиками движения ДАИШ. И то, что в 2016-2017 годах многие эксперты говорили, что влияние факторов ДАИШ несколько преувеличено, к сожалению, оказалось не так. ДАИШ наращивает свое присутствие, и вместе с тем усиливается общая военно-политическая напряженность в этом регионе. В связи с этим ожидается, что со стороны США будет выработана новая афганская стратегия, которая также будет иметь очень большое значение для стран Центральной Азии, для того чтобы как-то подхватить афганскую конъюнктуру и в своей внешней политике тоже", – констатировал г-н Карин.
Шестой тренд – это курс на цифровизацию, которая набирает обороты в регионе. Здесь, по мнению экспертов, тон уже задает Казахстан, где принята и реализуется государственная программа по развитию цифровизации. В этом же направлении движется и Кыргызстан, но, как отметил г-н Карин, ее реализация обусловлена "различными внутриполитическими факторами", поскольку сама программа в Кыргызстане "является больше авторским проектом нынешнего правительства и его главы – Сапара Исакова".
"Тем не менее, данная тенденция наблюдается уже и в других странах Центральной Азии, и в Узбекистане тоже, где также в 2018 году ожидается запуск аналогичных, в том числе региональных проектов по развитию цифровизации. Поэтому этот тренд будет одним из определяющих в 2018 году. Движение в рамках этого курса цифровизации будет также так или иначе влиять на характер взаимоотношений государства и граждан. То есть будут меняться как форма коммуникаций власти с обществом, так и сами определенные правила и принципы, хоть не сразу, но постепенно. С которым необходимо будет уже считаться", – убежден г-н Карин.
Седьмое место эксперты отдали демографическому фактору. По их прогнозам, население Центральной Азии в 2018 году перейдет отметку в 70 миллионов человек, что сделает регион более значимым и привлекательным в экономическом плане.
При этом проявляются две важные тенденции. Во-первых, в странах региона происходит резкий рост уровня продолжительности жизни, поэтому будет увеличиваться доля пожилого населения. Во-вторых, увеличивается и доля детского населения, и, по прогнозам, в 2018 году она составит третью часть от общей численности населения.
"Эти моменты, по нашему мнению, должны учитываться правительствами стран при проведении собственной экономической социальной и внутренней политики, чтобы учитывать изменения характера демографической картины", – отметил г-н Карин.
Восьмым трендом эксперты обозначили предстоящий в 2018 году саммит ШОС в Китае. Поскольку в прошлом году состав ШОС расширился (в него вошли Индия и Пакистан), резко повышается геополитический и политический вес этой организации, и впервые на саммите ШОС, который пройдет в начале июля в Китае, соберутся лидеры "Шанхайской восьмерки".
"Саммит будет объединять 40% населения Земли и 1/3 часть глобальной экономики. Конечно, будет повышаться положение и роль стран Центральной Азии, поскольку они автоматически становятся участниками статусной организации. С другой стороны, важен не столько сам факт предстоящего саммита, сколько то, что он пройдет именно в Китае, поскольку Китай стремится сформулировать собственное видение международной повестки в последние годы, и, наверняка, Китай использует площадку ШОС для выдвижения новых и оригинальных инициатив в сфере международной политики. Поэтому как минимум данный саммит будет одним из самых цитируемых и упоминаемых среди экспертов", – считает г-н Карин.
Девятый тренд непосредственно связан с Казахстаном. Это председательство республики в Совете безопасности ООН. Это событие "повышает субъектность в целом Центрально-Азиатского региона в международных процессах". При этом казахстанская дипломатия "получает уникальный опыт медиаторства в международной политике, получает уникальный опыт участия в одной из самых больших международных организаций".
"Со всех сторон это событие является важным и уникальным. Важен не сам факт председательства Казахстана в Совбезе ООН, а то, что благодаря этому Центральная Азия получает голос в этой организации", – отметил г-н Карин.
Последний, десятый тренд – экологический.
"Мы считаем, что в этом году значительно поднимется актуальность водной проблематики стран Центральной Азии. Этому будет способствовать ряд конкретных событий. Кроме того, этот год юбилейный, в этом году исполняется 25 лет с создания международного фонда "Спасение Арала", пройдут важнейшие встречи и обсуждения в рамках этой даты. Ожидается, что в этом году состоится подписание конвенции о правовом статусе Каспия. Все эти события должны способствовать тому, чтобы страны Центральной Азии более предметно начали обсуждать значимость водной проблематики", – подытожил г-н Карин.
Ирина Севостьянова
