Сегодня многие страны переживают период экономического спада из-за коронакризиса. Можете ли Вы обозначить основные черты кризиса в Казахстане?
В Казахстане отличительной чертой кризиса стало резкое падение сферы услуг, в частности секторов торговли и транспорта. Это было связано в первую очередь с введением карантинных ограничений. Позже картина будет еще более печальная. Происходит замедление промышленного производства. При этом Казахстан продолжительное время оставался в числе стран, у которых промышленность росла, несмотря на кризис. В частности, из-за роста добычи нефти в некоторые месяцы он доходил до 4%. Единственная отрасль, которая пока сохранила динамичный рост, – обрабатывающая промышленность, а внутри нее – металлургия. Это результат больших инвестиций, которые были сделаны в предыдущие периоды в металлургические проекты, а также спрос, сохраняющийся по-прежнему на внешних рынках, в частности на китайском.
Если проанализировать внешнюю торговлю, мы увидим, что товарооборот с Китаем растет достаточно интенсивно, почти на 5% за первую половину 2020 года. В некоторых сегментах темпы экспорта доходили до двукратного увеличения объемов.
Но сейчас во всех промышленных секторах РК происходит замедление. Горнодобывающая промышленность уже ушла в минус по итогам июля 2020 года. И обрабатывающая также стремится в минус. По всему Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) взаимная торговля пока просела примерно на 16%. Глядя на товарную структуру, видно, что в первую очередь просела не регулируемая союзом торговля минеральными продуктами – нефтью, нефтепродуктами, газом и электроэнергией. В основном снизилась торговля ими между Россией и Беларусью. Причем снижение связано прежде всего с падением цен на черное золото.
Коль Вы затронули тему ЕАЭС, то хотела бы напомнить о том, что страны – участницы объединения собирались принять "Стратегию развития ЕАЭС до 2025 года". Каков статус данного документа? Насколько мне известно, ранее спорными были примерно 20 позиций, все остальные меры, а их около 300, вопросов не вызывают.
"Стратегию развития евразийской экономической интеграции до 2025 года" готовили для согласования и подписания в мае 2020 года, но не получилось. У глав государств возникли замечания, решено было документ доработать и подписание перенести на осень. Вроде как правки уже внесены и согласованы. Но напомню, за несколько недель до памятного майского Высшего Евразийского экономического совета проходил Евразийский межправительственный совет, где на уровне премьер-министров все было согласовано. Но, когда документ перешел на обсуждение президентам, ситуация кардинально изменилась – возникли вопросы и критические мнения. На что следует обращать внимание и что следует мониторить в перспективе ближайших трех-пяти лет в плане евразийской интеграции, так это на отчетность по итогам развития. Есть несколько документов, по которым отслеживается результативность деятельности ЕЭК и прогресса интеграционных процессов. Один из важных документов – доклад о реализации основных направлений интеграции, подготовленный Евразийской экономической комиссией (ЕЭК). Эти доклады публикуются раз в два года (пока опубликованы за 2016 и 2018 годы), неплохо было бы сделать публикацию таких документов ежегодной. Еще один важный документ – "Белая книга" ЕАЭС (доклад ЕЭК "Барьеры, изъятия и ограничения ЕАЭС"), где указываются все возможные препятствия и барьеры во взаимной торговле, реализации четырех свобод. Прогресс по снятию барьеров можно отследить на специальном сайте общих информационных ресурсов и открытых данных функционирования внутренних рынков ЕАЭС. Однако формат "Белой книги" позволяет не только перечислять препятствия, там дается оценка усилиям стран в их снятии.
В Казахстане часто жалуются, что его бизнес давят в ЕАЭС. Но по количеству создаваемых барьеров он не отстает от других стран. К тому же большая часть барьеров – взаимные. Это свидетельствует об общей неготовности наших государств, к примеру, обеспечить допуск к участию в госзакупках в странах-партнерах, нежелании работать в режиме единого рынка и конкуренции. Сокращение препятствий должно выглядеть как отчетность, и этот тренд должен быть одним из главных в работе. Еще один важный момент – запуск работы общих рынков газа, нефти и нефтепродуктов, электроэнергетики. Поскольку большая часть торговли приходится все же на эти рынки и пока они не сформированы, трудно говорить о том, что ЕАЭС хоть в какой-то степени является единой экономической системой. Понятно, что на большей части этих рынков доминируют естественные монополии. От их тарифов зависит конечная цена на продукцию и конкурентоспособность экономик.
Но все эти пункты будут реализованы в течение пяти последующих лет. А что волнует казахстанский бизнес сегодня, который уже выходит со своим товаром на рынки стран – партнеров по союзу?
Сейчас для бизнеса важной темой становится внедрение системы маркировки и прослеживаемости товаров. На часть товаров эта система уже была внедрена в 2016-2019 годах. Например, на меховые изделия. В этом году планируется ею охватить алкогольную продукцию, в ближайшее время – обувь, фармацевтические изделия и т. д.
Проблема в том, что Россия быстрее партнеров движется в этом направлении. Нет ничего плохого в том, чтобы выстроить единую систему прослеживаемости. Сократится теневая экономика, не смогут грузоотправители так просто занижать серьезным образом таможенную стоимость товаров. Но есть ряд вопросов. Чтобы внедрить систему маркировки и установить соответствующее оборудование, предприятия понесут большие расходы. И чем меньше бизнес, тем будет выше удельная стоимость издержек. Россия торопится в данном направлении, Казахстан пока отстает. Будет ли скорость выровнена, как дальше построят взаимодействие по таким важным направлениям, как развитие экспортных рынков, экспортных производств? Понятно, что если Россия введет эти нормы первая, то казахстанские экспортеры должны волей-неволей устанавливать маркировочное оборудование.
Тогда давайте поговорим об эффективности деятельности институтов евразийской интеграции, ведь сейчас для быстрейшего выхода из кризиса для Казахстана очень важно, чтобы его товаропроизводители могли выходить со своей продукцией на соседние рынки в рамках ЕАЭС без проблем и преград.
Об этом, к сожалению, мало говорят публичные эксперты, но пишут в малоизвестных документах ЕЭК, отчетах. Это низкая эффективность в целом, как бюрократии, совокупности специалистов, так и отдельных структур.
К примеру, напомню, как быстро согласовали "Стратегию развития евразийской экономической интеграции до 2025 года" на уровне глав правительств, но в пух и прах разнесли на уровне президентов. Это говорит о том, что, в принципе, уровень проработки документов достаточно низкий. Хотелось бы его повысить, чтобы практически все было уже готово на уровне департаментов ЕЭК. Постоянно возникают какие-то вопросы к эффективности работы Суда ЕАЭС. Он выносит объективные решения, но они не могут быть имплементированы на национальном уровне. Дело в том, что национальные регуляторы не стремятся к тому, чтобы заставлять компании, которые получали преимущества за счет снижения цен и выдавливания конкурентов, выполнять решения, которые наказывают эти компании. Этот важный момент всегда нужно иметь в виду, когда кажется, что период кризисный, а интенсивность сотрудничества вроде как не растет естественным образом. Здесь всегда нужны меры структурного характера – менять качество работы интеграционных институтов, чиновников и т. д.
Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев в мае указал, что включение вопросов здравоохранения, образования и науки в сферу компетенций Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) будет противоречить сути Договора о создании ЕАЭС. То есть он предложил не спешить утверждать "Стратегию развития ЕАЭС до 2025 года", а тщательно ее доработать. Токаев считает, что двустороннее сотрудничество между странами ЕАЭС и без того многогранно и затрагивает практически весь спектр социальных и гуманитарных отношений. Соответственно, рассмотрение этих вопросов в пятистороннем формате с привлечением ЕЭК может затруднить их реализацию. Что Вы думаете на этот счет?
Гуманитарное сотрудничество шло особняком для того формата евразийской интеграции, который внедрен в последние годы. Если мы говорим о гуманитарном сотрудничестве больше, чем о сотрудничестве на уровне систем образования, которого, как мы видим, не особо много в наших странах, то речь идет об общих ценностях. Нам тяжело сформулировать сегодня какие-то общие ценности, которые можно транслировать на уровень гуманитарного сотрудничества.
Что нас, по большому счету, объединяет, кроме ценности единой победы в Великой Отечественной войне? Желание вместе модернизировать общественные процессы? Развить демократию? Да нет, конечно. Выстраивать конструкции на пустом месте – процесс малоэффективный. Можно на него потратить время и другие ресурсы, но вряд ли он даст результат.
Нам лучше сфокусироваться на тех направлениях, где у наших стран что-то получается, процессах, эффективность которых можно еще повышать и видеть какой-то результат.
Кульпаш Конырова
Подпишитесь на наш канал Telegram!
