В отчете KPMG за 2019 год говорится, что "зеленые" проекты становятся устойчивой частью стратегий развития мировых нефтегазовых компаний. К 2030 году инвестиции в возобновляемые источники энергии (ВИЭ) могут занять до 20% от общих инвестиций крупнейших из них. Согласно данным Rystad Energy, инвестиции в альтернативную энергетику только в ближайшие пять лет составят $17,5 млрд.
О том, зачем и "КазМунайГаз" приступил к изучению перспектив по энергопереходу и развитию альтернативной энергетики, "Курсив" поговорил с заместителем председателя правления по стратегии, инвестициям и развитию бизнеса АО "НК "КазМунайГаз" Дастаном Абдулгафаровым.
– Фонд "Самрук-Казына" активно продвигает среди портфельных компаний тему энергоперехода. Что такое энергопереход для "КазМунайГаза"? Почему вы решили этим заняться?
– Многие страны и компании, в том числе мировые корпорации, поддерживая Парижское соглашение по климату, ставят перед собой цели по сокращению выбросов парниковых газов. Ужесточается углеродное регулирование на глобальном, региональном и национальном уровнях. "КазМунайГаз", как участник глобального энергетического рынка, также видит риски и ищет возможности, связанные с трансформацией мировой энергетики.
На глобальном рынке нам необходимо учитывать разрабатываемые механизмы углеродного регулирования. На страновом ряд дочерних предприятий "КазМунайГаза" в течение последних лет находится под прессингом национального Экологического кодекса и входит в Национальный план распределения квот на выбросы углекислого газа. Компании обязаны ежегодно снижать выбросы СО2, а с учетом заявления главы государства в ООН о достижении углеродной нейтральности к 2060 году мы понимаем, что ежегодное снижение в какой-то момент должно пойти по экспоненте.
Кроме того, важным направлением дальнейшего развития "КазМунайГаза" является инвестиционная привлекательность компании. Без обстоятельного подхода к низкоуглеродному развитию и реальных зеленых проектов в нашем портфеле привлечь серьезных инвесторов не получится. В этом году "КазМунайГаз" планирует утвердить программу низкоуглеродного развития и актуализировать стратегию развития на 2022–2031 годы, где будут учтены изменения в глобальной климатической повестке и в портфеле активов компании.
– Что будет включать в себя программа низкоуглеродного развития "КазМунайГаза"?
– Основная цель программы – снижение углеродного следа по группе компаний.
В нее войдут как текущие возможности снижения углеродного следа, включая повышение энергоэффективности и ресурсосбережение, так и дополнительные направления деятельности для декарбонизации.
Одно из важных направлений декарбонизации – развитие возобновляемой энергетики. Так, программой низкоуглеродного развития предусмотрен отдельный блок по вовлечению ВИЭ в общий энергобаланс группы компаний. Отмечу, что на среднесрочную перспективу мы изучаем потенциальные возможности технологии по улавливанию, утилизации и хранению углерода (CCUS).
Недавно мы подписали Меморандум о сотрудничестве в сфере CCUS с компанией "Шелл Казахстан Б.В.". Планируем совместное изучение потенциальных возможностей для реализации пилотного проекта по использованию этой технологии, будем разрабатывать критерии улавливания и утилизации углерода.
В мире появляются и апробируются новые технологии генерации и хранения энергии. Нефтегазовые тяжеловесы рассматривают водород как возможность расширить влияние. "КазМунайГаз" также приступил к изучению перспектив в сфере производства водорода.
– Какие есть KPI по программе низкоуглеродного развития группы компаний?
– Прямые выбросы СО2 группы компаний "КазМунайГаз" (по операционным активам с долей участия 50 и более процентов) составляют около 7,4 млн тонн (в 2019 году), или порядка 2% от странового объема. Отмечу, 2019 год определен как базовый, наиболее приближенный к типичной операционной деятельности группы компаний, в отличие от 2018 года, на который повлиял экономический кризис, и 2020-го, на который оказала влияние пандемия коронавирусной инфекции.
В рамках разработки программы низкоуглеродного развития мы выработали предварительные KPI по снижению выбросов парниковых газов: в том числе, сокращение на 15% до 2031 года (от уровня 2019 года). Эти цели соотносятся с общестрановыми целями в рамках Парижского соглашения по климату и планами по ежегодному полуторапроцентному сокращению квот на выбросы парниковых газов, распределяемых Министерством экологии для группы компаний КМГ.
– Давайте поговорим про вызовы, стоящие перед промышленными предприятиями в связи с ужесточением Европейской системы трансграничного регулирования и амбициями других стран по достижению углеродной нейтральности. Возможно ли, что в среднесрочной (до 2030 года) и долгосрочной (до 2050 года) перспективе продукция КМГ будет невостребованной?
– "КазМунайГаз" интегрирован в международные рынки, нас не может не беспокоить усиливающееся международное климатическое регулирование. Большая часть нашей продукции поставляется в Европейский союз.
Несмотря на то что нефтегазовая отрасль не вошла в сферу охвата трансграничного углеродного регулирования ЕС на первом этапе, мы видим значительное ужесточение системы торговли выбросами парниковых газов и расширение сферы охвата транспортного сектора и ЖКХ.
Эти обстоятельства дают возможность прогнозировать дальнейшее снижение спроса на нефть и нефтепродукты в ЕС под влиянием углеродного регулирования. Возможно, нам нужно приступить к приоритизации развития производств с выпуском товаров с добавленной стоимостью, поиску альтернативных рынков сбыта продукции, а также внедрению программы низкоуглеродного развития и развития новых бизнес-направлений, связанных с декарбонизацией, в соответствии с национальной и международной повесткой. В этой связи мы проводим сценарное моделирование по возможному влиянию климатического регулирования на производственную деятельность КМГ.
Хочу подчеркнуть, что "КазМунайГаз" был и остается нефтегазовой компанией, то есть фокусируется на добыче, переработке и транспортировке нефти. Устойчивое развитие по всем направлениям деятельности и поступательное снижение углеродоемкости производства с взвешенным подходом к декарбонизации мы определяем одной из наших основных стратегических задач на следующие десять лет.
– А сохранится ли спрос?
– Согласно аналитическим исследованиям, мировой спрос на нефть в количественном исчислении растет, но в структуре потребления будет уменьшаться за счет роста доли альтернативных источников. Вместе с тем, по прогнозам, за нефтью сохраняется доминирующая доля в структуре долгосрочного мирового спроса, которая составит 27,5% к 2045 году, что на 4% ниже уровня 2019 года.
Основа нефтегазовой компании – ресурсная обеспеченность. Это основа для формирования доходов по всей цепочке стоимости группы компании. Для достижения поставленной цели по увеличению объема добычи мы определяем нашей важнейшей задачей прирост запасов нефти. В ближайшее десятилетие КМГ намерен сосредоточить деятельность по разведке и добыче на максимально экономически эффективном уровне.
– Давайте подробнее остановимся на увеличении энергоэффективности и развитии возобновляемой энергетики. Это ведь непрофильный вид деятельности для компании?
– Мы рассматриваем меры по ресурсосбережению и повышению энергоэффективности, а также возобновляемую энергетику как направления, имеющие наибольший потенциал по декарбонизации в ближайшей перспективе.
Говоря об энергоэффективности, мы прежде всего смотрим на возможность "быстрых побед" на всех производственных этапах – от добычи до переработки нефти. Важно отметить также и необходимость повышения эффективности системы энергоменеджмента и предотвращения утечек и выбросов метана.
В отношении реализации проектов по возобновляемым источникам энергии "КазМунайГаз" планирует владеть собственными активами ВИЭ – ветровыми, солнечными и гидроэлектростанциями, что позволит начать нарабатывать собственные компетенции по примеру других мировых нефтегазовых компаний, а также повысить энергетическую независимость активов. Так, в июле 2021 года мы подписали меморандум с Eni о сотрудничестве по разработке проектов энергетического перехода для производства и реализации электроэнергии от ВИЭ, изучения перспектив по реализации проектов в сельском хозяйстве для производства биотоплива, а также в области водородной энергетики.
Кроме того, КМГ может стать потребителем зеленой энергии ВИЭ, заключив офтейк-контракт с крупными потенциальными инвесторами. Этот подход позволит осуществить частичное замещение традиционного электропотребления на ВИЭ, тем самым снижая углеродный след, без привлечения серьезных инвестиций в капитальное строительство.
– Важным аспектом устойчивого развития и энергоперехода является прозрачность данных. Как с этим обстоят дела у вас?
– В 2020 году, на основе отчета об устойчивом развитии за 2019 год, деятельность КМГ в области устойчивого развития впервые была оценена международным рейтинговым агентством Sustainalytics на уровне 69 баллов из 100. При этом риск-рейтинг ESG составил 34,5 балла (высокий риск).
Также хочу обратить внимание, что КМГ занял первое место в рейтинге 50 лучших компаний по раскрытию нефинансовой информации в корпоративных отчетах компаний по итогам работы за 2019 год в рамках независимой оценки PwC.
С 2019 года КМГ на ежегодной основе размещает проект раскрытия информации о выбросах углерода в рамках Климатической программы по углеродной отчетности CDP (Carbon Disclosure Project), где раскрыт углеродный след всех операционных активов КМГ, включая международные (Румыния, Грузия). По итогам 2019 года КМГ присвоен климатический рейтинг "С", что является среднеотраслевым показателем для нефтегазовой сферы.
В первую очередь мы сами заинтересованы в максимальном раскрытии своих показателей в сфере устойчивого развития, так как зачастую инвесторы при принятии решений ключевую роль отводят именно нефинансовой информации. Кроме того, в эпоху открытых границ и рынков вклад компании в решение общих глобальных проблем становится ее визитной карточкой.
Подписывайтесь на Telegram-канал Atameken Business и первыми получайте актуальную информацию!
