Канадская провинция Саскачеван оказалась в эпицентре уранодобывающего бума. Там разрабатывается рудник, на который, по прогнозам, будет приходиться 13% всего мирового предложения. Всемирная ядерная ассоциация считает, что Канада потенциально может обогнать Казахстан в качестве крупнейшего производителя урана. Об этом пишет Bloomberg, передает inbusiness.kz.
На западной окраине канадской провинции Саскачеван, у излучины озера, окруженного бесконечными зарослями черных елей, в лесу был высечен небольшой аванпост, обозначающий то, что сегодня может стать самым популярным новым горнодобывающим проектом на Земле. Это пустынное, неумолимое место. Даже в апреле снег все еще крепко держится на льду, покрывающем озеро. Днем и ночью воют пронизывающие до костей ветры. В радиусе 50 миль нет ни городов, ни деревень, ни, если уж на то пошло, вообще никаких признаков жизни — за исключением редких черных медведей или волков.
Что есть в Саскачеване, так это уран. Много урана. Коренная порода настолько насыщена им, что считается, что территория вокруг всего лишь одного участка озера может генерировать достаточно ядерной энергии, чтобы обеспечить энергией более 40 миллионов домов в течение четверти века.
В одном из углов лагеря образцы отложений — маленькие черные радиоактивные бруски — аккуратно разложены ряд за рядом на стеллажах. Адам Энгдал надевает защитные перчатки, берет один из образцов и просвечивает его: “Это мой любимый”.
Энгдал, геолог из начинающей горнодобывающей компании NexGen Energy Ltd., с гордостью показывает его всем. Он на удивление тяжелый, как гантель, по словам Энгдаля, это верный признак того, что штанга плотно набита урановыми минералами.
Долгое время все это никого особо не волновало. Особенно после катастрофы на Фукусиме в 2011 году. Ядерная энергетика снова стала слишком пугающей, а уран, хрупкое и смертельно опасное топливо, которое питает реакторы, превратился в тихую заводь на мировом рынке сырьевых товаров. Но по мере того, как климатические изменения усиливались, а правительства по всему миру вновь обратились к устойчивой безуглеродной энергетике, вырабатываемой атомными станциями, интерес к урановым месторождениям, подобным этому, возрос сначала медленно, а затем, после начала военных действий в Украине, в бешеном темпе. Внезапно большая часть мира почувствовала потребность в альтернативе российской энергетике.
На сегодняшний день в мире строится 61 атомная электростанция. Еще около 90 находятся на стадии планирования, и было предложено более 300. Предпринимаются даже попытки возобновить работу старых заводов, которые были закрыты много лет назад.
Резкий рост цен на уран свидетельствует о масштабах и скорости возвращения к ядерной энергетике. За последние пять лет цены на этот металл выросли на 233%, что более чем в три раза превышает рост цен на золото и медь, даже после небольшого снижения в 2024 году. Эта мания распространилась и на фондовый рынок, где трейдеры бешено повышают цены на акции урановых компаний. За последние четыре года доходы многих канадских горнодобывающих компаний выросли более чем на 400%, и рыночная стоимость NexGen сейчас составляет почти 4 миллиарда долларов, хотя компания не продала ни фунта металла и не планирует этого делать как минимум до 2028 года. В этот сектор пришли крупнейшие финансовые деятели: Ли Ка-шин, Стивен Коэн, Стэн Дракенмиллер и другие.
Бум, конечно, может закончиться крахом. В прошлом такое случалось со многими. Ураниум-Сити, расположенный примерно в 130 милях к северу от лагеря NexGen, служит ярким напоминанием об этом. Когда-то оживленный шахтерский поселок, сегодня превратился в город-призрак. (По данным Статистического управления Канады, численность населения по последней переписи составляла 91 человек.) Все, что потребуется, - это еще одна авария со смертельным исходом, чтобы серьезно проверить вновь обретенный энтузиазм в отношении ядерной энергетики. И даже если мир избежит еще одной ядерной катастрофы, острый вопрос о том, как и где утилизировать радиоактивные отходы, остается ключевым уязвимым местом для любой инициативы по строительству нескольких реакторов.
Даже в Канаде, которая вскоре может стать мировым производителем урана № 1, сохраняются очаги враждебного отношения к ядерной энергетике. В Британской Колумбии, провинции, которая, как и Саскачеван, богата природными ресурсами, по-прежнему действует запрет на добычу металла и строительство атомных станций. Однако по большей части канадские лидеры воспользовались моментом. Премьер-министр Джастин Трюдо недавно сделал добычу урана ключевым элементом плана страны по нулевому выбросу вредных веществ в атмосферу, что является ироничным поворотом для лидера, который вступил в должность десять лет назад, пообещав отвлечь экономику от добычи сырья и всех ее резких взлетов и падений.
Прямо сейчас проблема с ураном кажется чем-то отдаленным. В феврале, на ежегодном собрании представителей горнодобывающей промышленности, которое нельзя пропустить, расположенном недалеко от Майами, ребята из урановой отрасли стали главными героями шоу. Инвесторы и банкиры проявляли лишь мимолетный интерес, когда выступали золотодобытчики и литиевые компании, оставляя ряды пустых стульев в отеле Diplomat Beach Resort, но они плотно заполняли зал всякий раз, когда на трибуну поднимался руководитель урановой компании. Для Трэвиса Макферсона, коммерческого директора NexGen, все это было немного ошеломляющим событием. Так много инвесторов требовали встречи с ним один на один, что он просто перескакивал с одной встречи на другую в течение двух дней подряд. К концу он провел 60 сессий, что, по словам организаторов конференции, могло бы стать рекордом.
“Мы шутили с ними, - сказал Макферсон. - Четыре года назад, когда мы приезжали, нам, вероятно, принадлежал рекорд по наименьшему количеству встреч”.
Привлекательность уранового бизнеса во многом заключается в том, что спрос и предложение на уран не совпадают. Спрос на металл со стороны Китая, Индии, Японии, США и Европы растет значительно быстрее, чем шахтеры могут добывать его из-под земли. По одной из оценок Тревы Клингбил, президента TradeTech, поставщика данных для отрасли, спрос может превысить предложение более чем на 100 миллионов фунтов стерлингов в год к 2030-м годам.
“Когда у вас есть ядерный реактор, замены нет”, - говорит Майк Алкин, директор по инвестициям Sachem Cove Partners, компании за пределами Нью-Йорка, которая инвестирует исключительно в уран и акции уранодобывающих компаний.
Изоляция России только усугубляет дефицит поставок. Европейские страны не только борются за альтернативные виды топлива, чтобы заменить российский природный газ, который используется для питания многих их электростанций, но и сами — и большая часть остального мира — полагались на Россию в поставках сырья и обогащенного урана. Поскольку вторжение в Украину продолжается уже третий год, несколько стран предпринимают шаги по закупке металла в других странах. США полностью запрещают использование российского урана. Разрыв между спросом и предложением “подобен товарному поезду, сходящему с рельсов”, говорит Алкин.
Месторождения урана разбросаны по всей Земле — от Казахстана, который в настоящее время является крупнейшим производителем урана в мире, до Южной Африки. Но немногие из них так богаты, как месторождения в бассейне Атабаска в Саскачеване. Именно здесь, на берегу озера Паттерсон, расположен лагерь NexGen. Со всех сторон к нему устремляются конкурирующие компании. В нескольких милях к западу компания Fission Uranium Corp. близка к реализации собственного проекта. Чуть восточнее ведет разведку компания F3 Uranium Corp.
Немного дальше на восток компании Denison Mines Corp., Orano Canada и Cameco Corp., которые сегодня управляют самым богатым урановым рудником в мире, начнут новые проекты, увеличат мощности на существующих и вновь откроют закрытые шахты. Здесь земля настолько богата полезными ископаемыми, что на некоторых рудниках, включая NexGen, уран приходится разбавлять перед продажей. Такая чистота является результатом образования пород, которые начали формироваться более миллиарда лет назад. Когда эрозия породила разрыв между слоями подземных пород разных периодов, образовались плотные скопления металла. Ли Кюриер, основатель и генеральный директор NexGen, называет свой рудник — и бассейн Атабаски в целом — “необычным местом”. Орест Вовкодав, аналитик по добыче полезных ископаемых в Scotiabank в Торонто, предпочитает термин “единорог”. По его оценкам, на рудник NexGen будет приходиться 13% всего мирового предложения.
52-летний Кюриер, уроженец Австралии, по профессии бухгалтер. В 2010 году, когда он работал в частной инвестиционной компании в Лондоне, его заинтересовал бассейн Атабаски. В то время ему было поручено оценить урановые проекты по всему миру, и геолог, с которым он познакомился по пути, убедил его в том, что западная половина бассейна обладает огромным потенциалом. Геолог подозревал, что многие месторождения с высоким содержанием урана остались нетронутыми. Это было совершенно противоположное мнение. Большинство экспертов полагали, что большая часть металла была извлечена во время одного из ранних взрывов урана. Кюриера это не смутило. И вот, после того как катастрофа на Фукусиме привела к обвалу цен на уран, он собрал группу инвесторов, которые скупили участок земли и права на добычу полезных ископаемых вокруг озера Паттерсон по дешевке — они заплатили всего 3 миллиона долларов — и начали бурение в 2013 году. Старатели в Саскачеване подумали, что он сошел с ума. “Они смеялись над нами, спрашивая: ”Зачем вы туда едете?" - сказал Курье. В лучшем случае, по их словам, участок был ”маленьким и разбросанным".
Спустя десять месяцев после начала проекта стало ясно, что скептики, возможно, правы. Компания NexGen запустила в землю 20 буровых установок, но практически ничего не добилась. Кюриер начал беспокоиться. Разведка урана - дело непростое. Буровые скважины могут находиться в опасной близости от места скопления металла — всего в пяти метрах — и все равно их не обнаружить. У большинства исследователей заканчиваются деньги, прежде чем они находят крупное месторождение. Команда NexGen продолжала тратить деньги, пока, наконец, холодным зимним днем в начале 2014 года, попытка № 21 не принесла того, чего так ждал Кюриер: образец был насыщен ураном с высокой концентрацией. 30-й образец попал в материнскую жилу.
Сегодня на озере Паттерсон кипит жизнь. Здесь есть около 25 палаток с подогревом, фитнес-центр, кафетерий, передвижные офисы и геологические лаборатории. Рабочие изучают образцы урана и составляют планы строительства рудника. В более спокойные моменты они прорубают лунки во льду и ловят форель.
Кюриеру все еще трудно поверить, что он отвечает за то, что, если все пойдет по плану, станет крупнейшим в мире урановым рудником. Он помнит, как инвесторы дразнили его, даже после того, как бурение скважин подтвердило, сколько урана находится под озером.
“Люди часто спрашивали меня: ”Каково это - иметь лучшее в мире открытие на худшем в мире рынке?"
Кюриер надеется, что получит окончательное разрешение на строительство шахты к концу этого года. Если нет, то в начале 2025 года. По его словам, лопаты будут погружены в землю на следующей неделе.
Изображение Uwe Lange с сайта Pixabay
Читайте по теме:
Уран – новые реалии: как изменения на мировом рынке повлияют на Казахстан?
