Российского бизнесмена и экономиста Дмитрий Потапенко кто-то называет успешным человеком. Другие – модным словом "инфоцыган". При этом он 25 лет в бизнесе, в том числе, зарубежном. Его интересует общепит, ритейл, производство, строительство. Основатель и управляющий партнер компании
Management Development Group Inc. Среди партнеров и клиентов компании: ведущие сетевые ритейлы "Перекресток", "Эльдорадо", "Техносила", "Мир", "Старик Хоттабыч", "М-Видео", "Л'Этуаль", "КиноМакс" и многие другие. В интервью Atameken Business бизнесмен рассказал о том, как в сегодняшних реалиях взаимодействовать двум давним соседям, чтобы не оказаться в сложной ситуации.
– Дмитрий, нынешнюю ситуацию Вы называли не кризисом, а концом света. Поясните.
–Моя книга, которая вышла в конце прошлого года, называется "Теория экономического потрясения" и кризис, который происходит, называется институциональный кризисом. Причем, начался не 24 февраля и даже не тогда, когда произошли события в Казахстане, а года три-четыре назад. Его фундамент лежит в системных противоречиях между тем, что ошибочно называется государством и гражданским обществом, и с каждым днем гражданское общество и финансово-промышленные группы, которые и являются основой общества, задают все больше вопросов: зачем мне необходимо это государство?
– Тогда, можно ли называть нынешнюю ситуацию апогеем?
– Нет и даже близко нет. То, что происходит сегодня на территории сопредельного государства – Украины, Россия могла вытащить, скажем так, джокера, а вытащила два туза на мизере. Соответственно, все частные компании, финансово-промышленные группы, госструктуры, те внутренние конфликты, которые имеются и должны были быть, созданы не Россией, например, внешний долг Канады благодаря бездарным действиям, в том числе Трюдо, вырос в 24 раза. Так вот Россия, могла немного постоять в уголке, подождать, когда разразиться мощный финансовый кризис и получить с этого массу дивидендов. Вместо этого мы начинаем территориальную экспансию, это мягко сказано. Тут стоит заметить, что в 21 веке территории не являются фундаментом для развития экономики.
– Так сложилось, что наши две страны давние партнеры, ближайшие соседи, наши экономики тесно связаны. В нынешней ситуации, когда мы наблюдаем большое количество перетоков бизнеса и финансов российских компаний в Казахстан, на Ваш взгляд, чего здесь больше: "плюсов" или "минусов"? И для кого что?
– У Казахстана ключевой вопрос: какую политику он будет вести. На мой взгляд, Казахстан должен свои усилия ставить 70 на Китай и 30 на Россию. У вашей страны есть ряд вызовов: это север и юг, и обнищание порядка 6 млн граждан, которые условно из начального уровня среднего класса сваливаются опять в нищету. Поэтому с точки зрения приезда не большого количества бизнесменов из России, если бы я был президентом, то принимал бы их с распростертыми объятиями, поскольку в основном это креативный бизнес, айтишный. Будет ли он конкурентом и надо ли из-за этого нервничать? Думаю, нет. Скорее всего, это бизнес будет использовать Казахстан как перевалочную базу, не потому, что здесь плохо, а потому что здесь маленький рынок сбыта и будем честны, национальные особенности были, есть и будут. В этом случае, российские компании здесь пришлые.
–Но при этом они могут создавать рабочие места, платить налоги и прочее. Что на самом деле говорят предприниматели в разговоре с Вами?
– На самом деле я многим сам рекомендовал Казахстан, хотя бы для обхода санкций. При этом не нравится подход российского государства, которое относится к Казахстану, как младшему брату и такой прокладке, которая в любую секунду исполнит волю большого брата, будет таскать контрафактные товары. Это пагубная политика в 21 веке, все определяется технологической развитостью, а не величиной рынка. Те, кто приезжает в Казахстан, отмечают дружелюбную среду. Можно ли зарабатывать российским компаниям на казахстанском рынке, это большой вопрос по причине незначительности рынка и невысоких доходах населения.
– Говоря о незначительном рынке и казахстанском бизнесе, возникают опасения, не потеряют ли они и эту незначительную часть. В соцсетях обсуждают, что россияне пришли ненадолго и у них потребительское отношение и называют Казахстан перевалочной базой. Насколько эти высказывания имеют место?
– Боязнь конкуренции всегда присутствует и это нормально.
–Если бы Вы пришли сегодня в Казахстан, то какую бы нишу заняли?
– Наверное тем же, чем занимался здесь несколько лет назад. Я бы присоединился к ритейловым компаниям, которые имеются в Казахстане и постарался бы им помочь в осознании того, что мир не имеет границ. Нет рынка России, Казахстана или США. Мы работаем на клиента.
–Российским трейдерам интересны акции казахстанских компаний?
– Это могут быть компании из области ритейла, сельского хозяйства и IT. Но эти компании себя искусственно ограничивают, что неправильно, именно ментально. Если казахстанские компании осознают, что мир велик, то у них произойдет прорыв.
– Есть опасения, что Казахстан стал перевалочным хабом. И таможенники бьют тревогу об увеличении риска перемещения санкционных товаров. Можно ли это контролировать?
–Нет. И это задача, прежде всего, правообладателя. И тут Казахстан должен решать с кем ему выстраивать отношения. Если основная часть пойдет из Китая, то это проблема той страны. И тут необходимо провести что-то типа обучения компаний, которые "таскают" товар из Европы. Если это делать, то везти его необходимо в Китай, чтобы избежать вторичных санкций.
–Как известно, кэш рулит миром. Что бы Вы посоветовали казахстанцам?
– Валютный кэш рулит и речь не о рубле или тенге. Поэтому матрац – это наш все. И меня беспокоит предстоящая зима, поскольку вижу в Казахстане сильное расслоение общества, отсюда и нестабильность нищих классов.
–Как Вы видите дальнейшее развитие экономической ситуации?
– В России следует ожидать развития пусть и медленно, но промышленного кризиса. Что касается мира, прежде всего, Евросоюзу необходимо решить задачу третьего энергетического перехода, в противном случае это вечно чья-то игла. В США ситуация стабильная, Китаю выгодна слабая Россия. Казахстану тоже необходимо развивать альтернативную энергетику на фоне ситуации с КТК.
– Недавно Мишустин сказал, что казахстанский бизнес может зайти на свободные ниши в России. О чем речь?
– Формально у нас четыре вида бизнеса прекратили по сути существование: производство легковых автомобилей, все что касается кинопроката, фондовый рынок и конференционная отрасль. Может ли сюда зайти казахстанский бизнес? На мой взгляд маловероятно. Для этого необходимо технологическое преимущество.
