Казахстану нужен инвестиционный план, направленный на развитие собственного индустриально-инновационного потенциала.
Сейчас мы наблюдаем некую странную идеологию у специалистов по макроэкономике в нашей стране. Видимо, все они воспитаны на убеждении, что из свободно плавающего курса национальной валюты можно извлечь что-то положительное. Но это совершенно не так. Это не экономический инструмент, а всего лишь рефлексия на происходящие в экономике процессы. Как судороги у больного, которые могут облегчить диагностирование, но отнюдь не лечение.
Однако молодые люди, которые получили добротное западное образование и сделали хорошую карьеру в течение предыдущих 15 лет сырьевого цикла, твердо убеждены, что все проблемы решаются через плавание национальной валюты. По всей видимости, новый глава Нацбанка Данияр Акишев принадлежит к этой плеяде. Получается, смена руководства в финрегуляторе ситуацию в принципе не меняет и вряд ли изменит.
Есть и другая причина сложившейся ситуации – элементарное неверие в тенге. Это уже не экономика, а психология. Раз люди не верят в нацвалюту и спешат обменять ее на доллары, падение тенге будет продолжаться. И со временим это вызовет дефицит платежного баланса Казахстана уже не в долларах, а тенге. И вот тогда нацвалюта обязана будет укрепляться. К сожалению, это будет происходить на базе снижения покупательной способности всей несырьевой экономики и населения – на базе фактического обеднения страны. В этом смысле никаких падений тенге слишком далеко – куда-нибудь к 550 – не будет. По-хорошему, и с нынешними 300 уже перебор.
На фоне этих двух разнонаправленных волн – падения тенге, а затем неизбежного укрепления – очень важно, каким «серфингистом» окажется Данияр Акишев, как ему удастся справиться с курсовой волной, как он будет балансировать на ней.
В любом случае, кто бы ни был главой Национального банка, он не будет белым и пушистым. Если, конечно, в Нацбанк не придет реформатор, который скажет, что пора перестать быть обменником, и предложит стране программу национальной кредитной и инвестиционной эмиссии. Такой председатель, независимо от того, много ли у него получится сделать из задуманного, не «съедят» ли его быстро, все равно останется в истории Казахстана, как прогрессивный реформатор, который, по крайней мере, попытался избавиться от монетарной зависимости, в которой сейчас пребывает наша страна.
Никто не стоит рядом с Казахстаном по исполнению монетарных канонов Международного валютного фонда, выстраиванию цикла по сырьевому экспорту и завозу в страну иностранных товаров. Никто не выстроил эту схему настолько идеально с точки зрения внешнего вывозного интереса. Кстати, Россия, хотя и стала очень задиристой в политическом плане, с точки зрения монетарной сырьевой товарной зависимости – на втором месте в мире после нашей страны.
Но эта модель уже подходит к своему объективному финалу. Однополярная глобализация исчерпывает свои возможности и раскалывается на куски. События на Ближнем Востоке, на Украине, в той же Европе показывают, что такая модель просто рушится. Она рушится еще и потому, что могла существовать только на высоких сырьевых ценах, которые упали. И это не экономический, а геополитический кризисный процесс. А мы слишком сильно завязаны на сырьевой экспорт и на товарный импорт. Как и на роль тенге в качестве «местного доллара». Мы обоими ногами увязли: правой – в экспорте сырья, а левой – в импорте иностранных товаров.
Любое наше телодвижение не помогает нам выбраться, наоборот, засасывает нас еще глубже. Плюс, мы уже по локти и плечи вляпались в монетарную зависимость. У нас нет национальной кредитной и инвестиционной эмиссии.
Нам нужна реформация, другая экономическая модель, в которой Национальный банк превратится в разумного эмитента. Он не должен быть бешеным печатным станком для невозвратных кредитов, каким был в 90-е годы, но кредиты под 2-3 процента экономике необходимы. И правительство должно превратиться в разумного инвестора, составляющего инвестиционный план и обеспечивающего инвестиции под него. Причем, направленный не на расширение вывоза сырья, а на развитие собственного индустриально-инновационного потенциала.
То есть стране нужен председатель Нацбанка-реформатор. Пока еще Данияру Акишеву выпадает шанс проявить себя. Если он поймает волну и подведет тенге к нормальному состоянию, укрепит веру в нацвалюту, это красным по белому впишут в историю. Будут говорить: не успел прийти, а тенге подскочил до 300, пока он осматривался – тенге стал 350, а потом он взялся за дело, и курс вернулся к 250. Это как один из вариантов развития событий, хотя и не совсем возможный.
Но если это все же случится, это будет не праздник для населения и поддержка для экономики, а процесс, при котором экономическая активность и покупательная способность будут сильно подавлены. Поскольку 250 тенге за доллар – это следствие подавленности экономики, а вовсе не ее расцвета.
