В ходе очередной оживленной дискуссии в программе "Время говорить" на Atameken Business выяснилось, что вроде бы благой почин в виде сертификата CT-KZ в итоге стал возможностью хорошо заработать. Причем отдельные компании и бизнесмены не утруждают себя наполнением казахстанского содержания. А именно соблюдение этого пункта открывает двери в святая святых – государственные закупки. И если ссылаться на данные мажилисмена Болатбека Алиева, то весьма неплохо на нашем рынке освоились узбекские компании.
Inbusiness приводит текстовый фрагмент дискуссии.
Данил Москаленко:
– Скажите, пожалуйста, что вы нашли? И с чем вы сейчас боретесь? Это мошенничество, это афера, это игра в одни ворота? И почему вы так громко заявляете: 22 трлн тенге?
Болатбек Алиев, депутат мажилиса парламента Республики Казахстан:
– У нас сертификат СТ-KZ действует с 2009 года. Его перезапустили в 2021 году. Там требования к товарам расширили. И там есть несколько направлений. Это полностью казахстанское содержание, и есть второе: казахстанское содержание с учетом критерия достаточной переработки товаров. То есть "франко завод". Что такое "франко завод", знаете? Это производитель товара себе у себя на территории отдает вот этот пиджак. Допустим, этот "франко завод" находится в Узбекистане. Ты забираешь его (пиджак. – Прим. ред.), привозишь к себе, шьешь пуговицу и говоришь, что затраты на изготовление этой пуговицы выходят за пределы 50% от стоимости этого самого пиджака. И, соответственно, критерий достаточной переработки он проходит.
Данил Москаленко:
– Что он получает? Какие льготы? Куда он проходит?
Болатбек Алиев, депутат мажилиса парламента Республики Казахстан:
– Смотрите, у нас регулируемые закупки – это госсектор, недропользователи, холдинги. Если считать по 2021 году, составляет 19 трлн 300 млрд тенге. Из них 5,1 – это госструктуры, 5,1 – это холдинги, остальные – это недропользователи. По тем данным, которые сейчас выходят, за 2022 год у нас где-то 22 трлн 900 млрд тенге. Это больше, чем второй бюджет. Я вам примерно скажу, что такое второй бюджет. Вот заявляют, что больше чем 50% – это казахстанское содержание...
Данил Москаленко:
– В этих закупках?
Болатбек Алиев, депутат мажилиса парламента Республики Казахстан:
– Вот 22 трлн тенге, бо́льшая половина – это казсодержание. Я начинаю думать: почему мы, имея такие объемы внутреннего заказа, именно на регулируемые законами Казахстана, почему у нас все заводы простаивают? Начинаю смотреть. Смотрим и обнаруживаем, что... для сравнения бюджет Туркестанской области составляет 1 трлн 200 млрд тенге, из них 580 млрд тенге – это зарплата. На 170 тысяч человек. Чтобы вы понимали, что такое 22 трлн и что такое туркестанский бюджет. Если 53% – отечественные производители, я бы увидел дополнительных 200-300 тысяч новых рабочих мест. Теперь я спрашиваю: где? Теперь я смотрю. Допустим, в Шымкенте есть две фабрики, где производят текстиль. Чем они занимаются? Они берут у местных товаропроизводителей хлопковое волокно, из него делают пряжу, потом делают ткань, из ткани делают необходимые материалы. Эти фабрики начали работать после того, как их профинансировал государственный бюджет. Держателем этого бюджета сейчас называется "Байтерек". И он передал его узбекскому предпринимателю. Потому что те первые, прежние хозяева этих фабрик не смогли выполнить обязательства перед "Байтереком". Поэтому передали. Теперь мы начинаем смотреть структуру этих двух предприятий. Сейчас называется "Альянс". Берет ли он на сегоднящний день нашу продукцию? Получает ли наше хлопковолокно? Мы видим, что это предприятие не покупает у нас хлопковолокно. Соответственно, не делает из него пряжу. А что оно делает? Оно же работает. Получается, оно привозит его из Узбекистана и России. Ткань и все. И из готовой продукции оно сразу делает одежду.
Данил Москаленко:
– Почему это плохо? Я не понимаю.
Болатбек Алиев, депутат мажилиса парламента Республики Казахстан:
– Сейчас скажу. Во-первых, не востребован труд производителей хлопковолокна, не востребован труд тех, кто из него делает пряжу. То есть вот этот весь механизм не работает. Вот, допустим, состоит из пяти операций, только конечная операция работает. Соответственно, на четырех этих нету позиций кого? Рабочих мест.
Данил Москаленко:
– Узбекский государственный сертификат. Его специально приняли, чтобы стимулировать нашего отечественного предпринимателя. Получается наоборот, мы получаем легализацию импортного производства.
Болатбек Алиев, депутат мажилиса парламента Республики Казахстан:
– Существующая методика что делает? Она дает возможность местному товапроизводителю, либо переработчику, либо промышленнику делать чисто казахстанское либо перерабатывать казахстанское. А есть выход: привозить готовое, как я сказал в пример – пришивать пуговицу. У обоих есть доступ к сертификату СT-KZ. Оба могут участвовать в этих госзакупках
Данил Москаленко:
– Насколько опасения депутата, что называется, обоснованы? Ведь у нас система работает с одной стороны. Это не распил государственных денег?
Ануар Нуртазин, экономист:
– Вы знаете, говорить здесь, что нет обоснованности, скорее всего, неверно. Есть определенные здравые зерна. Более того, наверное, стоит поддержать. Мы, экономисты, в прошлом году еще говорили, что у нас есть такое явление, как псевдостатистика. И в данном случае мы видим одно из проявлений этой псевдостатистики. Если мы говорим, что у нас CT-KZ формально наполняется переработкой более 50% и получает, так сказать, местное содержание. При этом фактически не наполняется. Мы видим завышение как минимум по ВВП, мы видим изменения фактически по налогооблагаемому доходу и видим отсутствие зацикленности денежного потока внутри страны. Если говорить об ущербе, то в целом система сертифицирования местного содержания подразумевала создание индустриализации нашей республики. Нужно понимать, что те изменения, которые произошли буквально пару лет назад, не внесли кардинальных улучшений. Скорее всего, произошло создание так называемых серых зон.
Данил Москаленко:
– Как это проходит вообще? Мимо депутатов, мимо общественников?
Ануар Нуртазин, экономист:
– А здесь мы тоже можем пояснить. Понимаете, ситуция таким образом произошла, что фактически мы субсидируем чужие экономики. Такое же явление у нас происходило в нефтяной отрасли, в газовой.
Данил Москаленко:
– Кому это выгодно?
Продолжение дискуссии доступно по ссылке.
Читайте по теме:
Сбои в инфосистеме госзакупок сведут к минимуму в Казахстане
Казахстанские поставщики смогут беспрепятственно участвовать в закупках промтоваров стран ЕАЭС
Предприниматели легкой промышленности не могут попасть в госзакупки
