Наша общая задача – сделать Казахстан территорией комфортной и безопасной жизни, заявил Касым-Жомарт Токаев на расширенной коллегии правоохранительных органов в понедельник, 23 июня. Глава государства отметил, что ключевым фактором благополучия и успешного развития любой нации становится способность защищать права и свободы граждан, поддерживать спокойствие и порядок в стране. Поэтому Казахстан, по мнению Президента, должен укрепить потенциал всей системы правопорядка и упрочить свой статус государства, вносящего существенную лепту в обеспечение безопасности в регионе.
О задачах, стоящих перед отечественной системой правопорядка – в интервью inbusiness.kz рассказала заместитель председателя РОО "Контртеррористический комитет", специалист по радикализации и безопасности Ассоль Мирманова.
- Ассоль Ерболатовна, президент на коллегии акцентировал внимание на том, что сегодня, в условиях нарастающей глобальной неопределённости, укрепление общественной безопасности и неукоснительное соблюдение законности обретает особое значение. Разделяете ли Вы эту позицию?
- Сегодня перед системой правопорядка в Казахстане стоят задачи, выходящие далеко за пределы традиционного представления о работе полиции. От правоохранителей требуется способность адаптироваться к новым типам угроз, действовать упреждающе, профессионально и с опорой на общественное доверие. За последние полтора года в Казахстане наблюдается тенденция сокращения количества тяжких преступлений, таких как убийства, грабежи, кражи. Это результат целенаправленной профилактической работы, технического перевооружения подразделений МВД, а также повышенного контроля за оперативной ситуацией.
Однако вместе с этим мы видим рост другого, более сложного для выявления и предотвращения типа преступности – экономической и цифровой. Интернет-мошенничество, финансовые аферы, схемы с использованием фальшивых платформ – это уже не просто "бытовые случаи", а высокоорганизованные криминальные практики, порой с транснациональными связями. Для защиты интересов граждан нужна адаптивная координация между МВД, Агентством по финансовому мониторингу и банковским сектором.
Отдельно стоит сказать о подростковой преступности. За первые месяцы 2025 года только зарегистрированных правонарушений среди несовершеннолетних – сотни, и значительная часть из них – тяжкие. Это маркер социальной напряжённости, недостаточной вовлечённости государства в работу с уязвимыми подростками. Это означает, что полиции необходимо изменить методы работы со школами, ювенальной юстицией, социальными службами и гражданским сектором.
В контексте миграции Казахстан продолжает оставаться не только транзитной, но и принимающей страной, в первую очередь для трудовых мигрантов из стран Центральной Азии. Несмотря на официальное снижение уровня преступности среди иностранцев, сохраняются структурные угрозы, связанные с нелегальной занятостью, фиктивной регистрацией, отсутствием миграционной адаптации и, как следствие, рисками включения в теневые рынки, вовлечения в радикальные сети и даже участия в транснациональной преступности.
Принципиально важно уйти от исключительно карательной логики и обеспечить систему понятной, прозрачной, лёгкой формы легализации миграционного статуса. Необходимы бесплатные консультационные сервисы на языках стран происхождения мигрантов, а также межведомственная база оценки рисков и контроля пересечений границ. В этой связи следует особо подчеркнуть неприемлемость бесконтрольного допуска лиц с тяжелым криминальным прошлым, включая амнистированных или помилованных участников боевых действий. Речь не о дискриминации, а о базовом приоритете национальной безопасности.
Все перечисленные проблемы невозможно решить частичными мерами. Казахстану требуется комплексная структурная трансформация всей системы правопорядка. Это означает, прежде всего, институциональное обновление: реформу организационной модели МВД, оптимизацию полномочий, разработку новой модели взаимодействия с прокуратурой и судами.
Вторым условием является переход к новой кадровой парадигме. Необходима профессионализация всех уровней службы – от патрульного до следователя, с ориентацией на компетентность, этическую зрелость и цифровую грамотность. Подготовка сотрудников должна выходить за пределы устаревших программ ведомственных академий и включать современные модули по борьбе с киберпреступностью, экономическим правонарушениям, ювенальной практике и взаимодействию с гражданским обществом.
Третье, не менее важное направление – технологическая модернизация и цифровизация. Без внедрения сквозных аналитических платформ, интеграции баз данных между ведомствами, прогнозной криминологической аналитики, а также механизмов цифрового гражданского контроля правоохранительная система окажется в архаичной зависимости от бумажных процессов и запоздалых реакций. Современная полиция – это прежде всего аналитическая и управленческая единица, работающая на опережение.
- Касым-Жомарт Токаев объявил о начале недели "Закона и Порядка". Как Вы оцениваете инициативу президента?
- "Закон и Порядок" в современном контексте – это не лозунг о контроле и подчинении, а многослойная система, где каждый гражданин несёт долю ответственности. Нельзя перекладывать весь груз ожиданий только на офицеров полиции, одновременно игнорируя запросы самой системы и не формируя внутри общества культуры правовой зрелости. Мы не вправе требовать от сотрудников МВД безупречной выдержки, профессионализма, человечности, если в то же время отказываемся взаимодействовать с ними, признавать их вклад, видеть их как часть общественного организма. Именно поэтому обеспечение общественного порядка – это не про "репрессивный ресурс", а про совместную архитектуру безопасности, в которой государственные институты, гражданские инициативы и сами граждане связаны общей ответственностью за закон и справедливость.
Объявление президентом недели "Закона и Порядка" следует рассматривать не как кампанию, а как возможность глубокой ревизии самой логики безопасности. Это пространство для открытого разговора: между силовыми структурами и гражданами, между полицейским и подростком, между системой и обществом. В эти дни особую важность приобретает именно содержательная часть: выездные слушания, диалог с жертвами насилия, анализ проблемных участков, демонстрация лучших практик. Такая неделя должна становиться инструментом анализа рисков, дефицитов, перегрузок, а также платформой для выработки новых управленческих решений и стратегий координации.
В этой связи критически важным становится и формирование правовой культуры как устойчивого явления. Мы должны понимать: правосознание – это не навык, а форма мышления. Сегодня, к сожалению, оно остаётся неравномерным: молодёжь демонстрирует растущий интерес к правам и обязанностям, но при этом на уровне повседневности сохраняется низкая правовая чувствительность. Гражданское участие часто ограничивается обращениями в полицию, но не перерастает в системное партнёрство: в помощь участковым, в поддержку профилактики, в воспитание правовой ответственности. Без широкого вовлечения школ, вузов, СМИ, семей, без разъяснительной и просветительской работы никакие стратегии не дадут устойчивого эффекта. Воспитание "Адал азамат" – это не риторика, а задача национального масштаба.
- Важной задачей Касым-Жомарт Токаев назвал борьбу с семейно-бытовым насилием, защиту женщин и детей. Какие меры принимаются в Казахстане в этом направлении? Каковы результаты?
- Президент Токаев абсолютно справедливо обозначил борьбу с семейно-бытовым насилием как один из приоритетов государственной политики в сфере правопорядка и социальной стабильности. Это решение подтверждает понимание реального масштаба проблемы и ее последствий не только для отдельных жертв, но и для всего общества. Насилие в семье – это форма социальной деструкции, которая подрывает институциональное доверие, воспроизводит модели поведения в следующих поколениях и создает питательную среду для маргинализации, девиации и, в ряде случаев, радикализации.
За последние годы Казахстан добился ощутимых результатов. Законодательные изменения усилили административные и правовые инструменты защиты, расширились полномочия участковых и служб пробации, появилась система кризисных центров с элементами психосоциальной поддержки. Улучшилось межведомственное взаимодействие, особенно между полицией, социальной службой и местными органами власти. Растёт количество обращений, фиксируется повышение уровня выявляемости случаев насилия, а сам вопрос больше не находится в зоне молчания.
При этом необходимо чётко обозначить вектор дальнейшего развития: государственная политика в сфере профилактики насилия должна опираться на принцип нулевой терпимости ко всем формам насилия – вне зависимости от пола, возраста, статуса жертвы или формы отношений. Такое расширение рамки позволяет перейти от реактивной логики – защиты только женщин и детей – к стратегической задаче формирования культуры правового и этического неприятия насилия как социального явления.
Универсальный подход обеспечивает три фундаментальных эффекта: во-первых, он усиливает общественное доверие к правовой системе, демонстрируя её беспристрастность; во-вторых, охватывает уязвимые, но неочевидные группы: мужчин, пожилых людей, подростков, работников социальных или правоохранительных сфер; и в-третьих, он закладывает основу для формирования полноценной профилактической среды, где институции работают не с последствиями, а с источниками риска.
На основе многолетних исследований в сфере безопасности, в том числе в контексте профилактики экстремизма и насильственного поведения, мы видим прямую связь между толерантностью к бытовому насилию и склонностью к легитимизации насилия в иных формах: политической, религиозной, идеологической. Домашнее насилие – это точка входа в культуру силового доминирования и социального отчуждения. Поэтому подход должен быть не ограничительным, а системообразующим.
Системное решение – это переход от работы "по факту" к восстановительной, профилактической модели. Это означает реабилитацию не только жертв, но и вмешательство в жизнь агрессора до того, как он совершит рецидив. Это означает, что профилактика насилия должна быть включена в стандартные процедуры работы школ, соцслужб, МВД. И если мы действительно хотим говорить о безопасности как национальной ценности, а не только о защите отдельных категорий, нам пора действовать иначе: не защищать постфактум, а воспитывать культуру невозможности насилия как такового.
Только тогда мы перестанем "латать" последствия и начнём управлять причинами. И только тогда мы сможем говорить, что Казахстан действительно становится обществом, где безопасность – это не реакция, а норма.
- Какую роль играет цифровизация в вопросах профилактики и борьбы с правонарушениями?
- Цифровизация играет фундаментальную роль в переосмыслении всей системы профилактики и борьбы с правонарушениями. В эпоху трансформационных рисков – будь то цифровое мошенничество, радикализация, миграционные перегрузки или семейное насилие – традиционные формы полицейской реакции оказываются недостаточными. Казахстан, находясь на пересечении геополитических и демографических потоков, в особенности ощущает потребность в переходе от фрагментарного реагирования к комплексной, проактивной модели превенции, опирающейся на данные, прогнозирование и межведомственное сотрудничество. Именно поэтому цифровые решения должны восприниматься не как дополнение к системе, а как её новая архитектура.
Профилактика должна стать ядром всей логики правоохранительной системы. Мы больше не можем позволить себе рассматривать профилактику как "второстепенную" функцию или формальность. Новый блок МВД, если он будет создан, должен работать не по линии ведомственного отчёта, а как интеграционный центр нового типа – с участием криминологов, педагогов, поведенческих аналитиков, сотрудников социальной сферы, представителей неправительственного сектора. Его задача – не просто констатировать, а понимать, где и как возникает риск, как его предотвратить, как сопровождать уязвимые группы, как вмешиваться на ранних стадиях маргинализации. Это особенно актуально в условиях роста подростковой преступности, семейно-бытового насилия и распространения цифровых форм манипуляции и вовлечения в противоправную деятельность.
Профилактика должна опираться на поведенческую аналитику, данные, системную работу на уровне участковых, школ, социальных служб, а также на горизонтальные связи с обществом. Только так можно построить среду, в которой не просто снижается уровень правонарушений, а формируется устойчивая культура общественной безопасности. В этой модели цифровизация – это не инструмент контроля, а инструмент партнёрства: между государством и гражданами, между системой и человеком. Только в таком подходе – интегрированном, предсказуемом и этически сбалансированном – и заключается будущее эффективной и гуманной правоохранительной политики.
- По словам президента, назрела необходимость в серьезном реформировании уголовно-исполнительной системы. В каких изменениях нуждается сфера?
- Президент Токаев абсолютно обоснованно обозначил необходимость глубокого реформирования уголовно-исполнительной системы как стратегический приоритет. Современная УИС – это не просто механизм изоляции правонарушителя, это финальный и во многом определяющий элемент всей системы правосудия. И от того, как она устроена, зависит не только уровень рецидива, но и устойчивость правопорядка в целом.
Существующие реалии – социально-экономическая нестабильность, рост уязвимости маргинальных групп, усиление давления на рынок труда, дефицит социальной поддержки и ограниченные возможности ресоциализации – объективно усложняют процесс адаптации лиц, освободившихся после отбытия наказания. Эти люди выходят в среду, где их никто не ждёт: ограниченные перспективы трудоустройства, отсутствие жилья, разрушенные социальные связи и высокий уровень стигматизации. В таких условиях рецидив становится не отклонением, а адаптивной реакцией – возвращением в понятный, хоть и криминализованный, уклад. Многие прямо говорят: "на зоне понятнее, чем на воле". Это тревожный, но правдивый симптом.
На этом фоне встаёт и более специфическая, но крайне опасная проблема: распространение религиозной радикализации в местах лишения свободы. Колонии становятся пространством не только криминального, но и идеологического рекрутирования. Особенно уязвимы к этому лица без устойчивой идентичности, с низким уровнем образования и психоэмоциональной неустойчивостью. Радикальные проповедники, пользуясь вакуумом смысла и отсутствием квалифицированной религиозной работы, формируют в тюрьмах закрытые экстремистские группы, которые действуют как параллельная система – с собственными нормами, системой наказаний и вербовки. Это не гипотетическая угроза, а зафиксированная во многих учреждениях реальность. После освобождения такие лица часто возвращаются в общество уже не просто с криминальным, а с идеологизированным опытом, что создаёт угрозу как для внутренней безопасности, так и для региональной стабильности.
Поэтому реформа УИС должна идти в нескольких направлениях. Во-первых, необходим пересмотр роли самой системы исполнения наказаний. Лишение свободы не должно быть ни зоной насилия, ни зоной вседозволенности. Это не курорт, но и не школа пыток. Баланс между жёстким режимом и уважением к человеческому достоинству – ключевой ориентир. Обращение с осуждёнными должно соответствовать международным стандартам, но при этом обеспечивать безопасность и дисциплину внутри учреждений.
Во-вторых, необходимо создавать реальные механизмы подготовки к освобождению. Индивидуальные планы отбывания срока с учётом уровня риска, психотипа, образования и социальной базы должны стать повседневной практикой. Их реализация требует участия психологов, социальных работников, сотрудников пробации, религиозных консультантов, качественных специалистов по дерадикализации. После освобождения необходима инфраструктура постпенитенциарного сопровождения – от социального жилья до программ трудоустройства и менторства.
Отдельно следует выделить необходимость кадровой реформы самой УИС. Сотрудники учреждений работают в условиях постоянного стресса, этической амбивалентности и профессионального выгорания. Поддержка, регулярное повышение квалификации, внедрение стандартов профессиональной этики – всё это критически важно для формирования новой культуры исполнения наказаний.
Техническая и цифровая модернизация также является неотъемлемым элементом реформы. Современные инструменты анализа рисков, видеонаблюдение, электронный документооборот, базы оценки рецидива и мониторинга идеологических воздействий позволяют сделать систему более прозрачной, управляемой и предсказуемой. Причём, необходимо пересматривать в том числе имеющиеся инструменты. Например, сейчас очень часто правозащитники говорят о невозможности использования анонимных жалоб заключенными из-за наведенной камеры наблюдения на ящик, что лишает анонимности жалующихся и сводит к нулю эффективность формально рабочего инструмента.
В конечном счете, реформа уголовно-исполнительной системы – это тест на зрелость государства как гаранта не только наказания, но и справедливости. Мы должны иметь систему, которая способна изолировать тех, кто представляет опасность, но не разрушает тех, кто способен измениться. Мы должны внедрять принципы правового гуманизма, без снижения контроля и безопасности. И мы обязаны признать: тюрьма – это не финал, а переломный момент. От того, как мы организуем этот момент, зависит, кто вернётся в общество: исправившийся человек или новая угроза.
- Как Вы оцениваете инициативу по увековечиванию памяти героев?
- Инициатива по увековечиванию памяти героев, особенно тех, кто отдал жизнь или проявил исключительную доблесть при исполнении служебного долга, безусловно, вызывает глубокое уважение, и найдёт искреннюю поддержку в казахстанском обществе. В условиях, когда уровень угроз продолжает расти, а сотрудники силовых структур ежедневно сталкиваются с рисками, признание их подвига – не только моральная обязанность государства, но и важнейший элемент воспитания гражданской солидарности, институциональной преемственности и морального авторитета силовых органов.
Однако, при всей очевидной ценности таких инициатив, необходимо откровенно признать: в Казахстане давно назрела необходимость системного пересмотра порядка награждения памятными и государственными знаками отличия. Мы все чаще сталкиваемся с ситуациями, когда награды вручаются по принципу "имиджевого поощрения" или в рамках административной лояльности, без должной прозрачности и критериев. Это явление не только подрывает доверие к самой системе наград, но и обесценивает символическое значение подвигов настоящих героев.
Я лично столкнулась с этим. Когда мне предложили вручить частную памятную медаль, названную в честь одного из казахстанских офицеров, я категорически отказалась. Я убеждена: имена офицеров, отдавших жизнь за страну, нельзя использовать формально, ради престижа или церемониального жеста. Медалями, носящими такие имена, следует награждать только офицеров, и только за реальные, подтверждённые заслуги в службе. Это вопрос не протокола, а этики. Моя собственная деятельность – это честная работа гражданского эксперта. Я глубоко уважаю систему, с которой работаю, стремлюсь к профессионализму и результативности, но также чётко понимаю, что исследования, аналитика и методологическая поддержка – это не подвиг в условиях боя, не риск жизни, не полевая служба под огнём. Границы должны быть честно обозначены. Уважение к памяти – это в первую очередь точность и строгость в том, как мы распоряжаемся символами.
Поэтому увековечивание памяти героев должно быть освобождено от формальности, PR-логики и ведомственной показухи. Это должно быть направлением глубокой государственной и общественной работы – с включением в образовательные программы, музейные проекты, документальные архивы, поддержку семей погибших. И в этой работе очень важно сохранить главный принцип: память нельзя обесценивать, иначе мы теряем не только уважение, но и нравственный стержень правопорядка и служения.
- Глава государства поручил администрации президента и Совету безопасности в течение недели провести анализ деятельности правоохранительных органов, в котором будут открыто показаны все недостатки и предложены пути решения проблем. Насколько это важно?
- Говоря о самой системе МВД, мы должны затронуть внутренние дефициты. Сегодня офицеры несут колоссальную нагрузку – не только физическую, но и эмоциональную. Мы, как экспертное сообщество, проводили ряд исследований после трагических событий января 2022 года. Эти данные чётко показали: офицеры работают в условиях постоянного стресса, недофинансирования, недостатка карьерной и моральной поддержки. Их вклад часто недооценивается, а ошибки становятся предметом общественного осуждения без попытки понять контекст.
В РОО "Контртеррористический комитет" убеждены, что реформа МВД должна начинаться с реформы отношения к самому человеку в погонах. Поддержка, психологическая помощь, адекватная кадровая политика, защита от административного давления и справедливое вознаграждение – это основа устойчивости правоохранительной системы. Мы, как представители гражданского и экспертного сектора, открыты к диалогу с МВД, готовы делиться практиками, решениями, инструментами. Но вопрос – готова ли сама система впустить этот диалог и преобразовать его в совместную работу? Именно об этом, как мне кажется, и говорил президент, когда ставил задачу открытого анализа деятельности правоохранительных органов. Анализа, в котором будут названы не только ошибки, но и пути их институционального исправления.
Наконец, не менее важной частью всей этой работы является отношение к самим сотрудникам системы. Повышение статуса – это не только про зарплаты и жильё. Это про уважение. Про репутацию. Про то, чтобы молодой человек, идущий в полицию, знал: его труд будет оценен, его решение не будет поставлено под сомнение, если оно принято по закону. Это про то, чтобы герои получали признание – не только в экстремальных ситуациях, но и в повседневной работе, а память о погибших в исполнении долга не ограничивалась единичными церемониями. Это и есть фундамент национального достоинства как внутри ведомства, так и в обществе.
Читайте по теме:
Токаев дал АП и Совбезу неделю на анализ всех недостатков работы полиции
