Оловянные солдатики: для кого-то любимая игра детства, для кого-то страсть всей жизни. Наверное, армии всех времен и народов, когда-либо существовавшие на свете и даже многие вымышленные, отлиты в миниатюре. Но казахские батыры среди них появились не так давно. Первое в стране производство военно-исторических миниатюр на национальную тему открыл астанчанин Ернар Нурмагамбетов, основатель мастерской "Asian Nomads".
- А началось все, можно сказать, с игры в солдатики...
- Сначала я коллекционировал военно-исторические миниатюры, то есть солдатиков – советского периода, времен Древнего Рима, Древней Греции и других. Серьезно я занялся этим лет пять-шесть назад, когда сын стал подрастать. Вместе с ним мы начали собирать солдатиков, но через года два у него интерес пропал, а у меня остался. Коллекционируя солдатиков, я со временем понял, что казахских батыров среди них нет, ниша свободна, можно заняться производством. Начал учиться расписывать, лепить, и потихоньку это переросло в развивающийся бизнес.
- Как вы начинали? Дома, на кухне?
- Да, именно. Дома и расписывал, и делал первые отливки. Но сейчас я сам уже не леплю и почти не крашу – по крайней мере, "сувенирку". Все время уходит на развитие бизнеса. Поэтому не так давно я начал собирать команду. Сам я расписываю уже только коллекционные фигурки: коллекционная роспись тоньше, реалистичнее, требует прорисовки всех теней, переходов цвета. Что касается лепки, то сейчас по моим заказам работают известные на постсоветском пространстве скульпторы: например, Виталий Пузенко из Санкт-Петербурга. В международной практике считается в порядке вещей, когда студия заказывает фигурки скульпторам из любой страны.
- А эскизы сами рисуете?
- Я не художник, поэтому не рисую эскизы, а составляю техзадание. С источниками работаю сам. Пользуюсь работами таких известных авторов, как Худяков, Бобров, Горелик и наш отечественный историк Калиолла Ахметжанулы. Чтобы получить более точное представление о том, как выглядят щит или шлем, ищу по краеведческими историческим музеям, фотографирую, беру размеры… Кроме того, в интернете есть специализированные ресурсы, куда археологи и историки скидывают материалы и фотографии. Допустим, по алдаспану - это такая большая сабля с расширением на конце, которая использовалась в степи - я нашел только пару-тройку фотографий. Никто эту саблю не реконструировал, есть только находка. И по ней мы сделали алдаспан для миниатюрного батыра.
- Много ли приходится додумывать, делать какие-то допущения в доспехах и вооружении?
- Мы стремимся к исторической точности. Когда скульптор лепит, какие-то допущения возникают по необходимости. Например, оружие чуть увеличено: если делать в реальном соотношении размеров, то фигурка бы гнулась, ломалась. Миниатюры, в которых полностью сохранены все пропорции - они хрупкие и делаются для коллекционеров. Такую фигурку только покрасить, поставить на полку и любоваться. А сувенирка предполагает, что ее будут трогать, рассматривать... Вначале я позиционировал свою продукцию как коллекционные фигурки, но коллекционеров у нас мало, поэтому пришлось перейти на сувенирную миниатюру.
- То есть, стали делать фигурки проще, дешевле?
- Нет, цена такая же осталась, и требования - такие же. Просто на сувенирном рынке моя продукция считается такой... классной. Нигде нет неряшливости, все сделано аккуратно.
- Как же вы этого достигли?
- Не сразу. Вот, например, вначале на коробках лазерная прорезка была плохая, и когда коробка собиралась, получались рваные края. Но мы с ребятами, которые этим занимаются, добились, чтобы все было ровно и красиво. Несколько партий пришлось забраковать, эти коробки лежат неиспользованные.
- Кто при этом понес убытки?
- Я понес убытки. Ведь это я неправильно сформулировал задание. Или, допустим, летом заказал я 300 коробок из кедра. Тоже неправильно сформулировал свою мысль, и мне сделали их недостаточно хорошо. Где-то в швах клей выступает, стекло легко царапается. И мы решили перейти на картонную упаковку, а кедровые коробки у меня до сих пор почти все дома лежат. Хотя кому-то они нравятся больше. Я их использую, конечно, но надо будет переделать. В общем, не все так легко.
- Самое сложное, наверное, изготовить форму? Чтобы передать такие мелкие детали?
- Да, но формую не я сам. На все постсоветское пространство есть всего несколько хороших формовщиков, которые не испортят фигурку. К ним бешеная очередь. Со временем, конечно, мы будем все делать сами... но для этого надо выйти на другие обороты, продавать по крайней мере 1000 фигурок в месяц, а этого показателя мы пока не достигли.
- Как кризис повлиял на ваше производство?
- Вообще-то, многие удивляются, что я все еще работаю. Они думали, что я закроюсь в первый месяц. Но за счет оптимизации производства мне удалось сохранить докризисную цену. С тех пор, как я начал, мои фигурки не дорожали. Только за счет коробки цена подросла на 500 тенге, а вначале они продавались без упаковки. До того, как я арендовал мастерскую, фигурки без коробки стоили 1800 тенге. Потом прибавилось 200 тенге за аренду, 500 тенге за коробку – и сейчас непокрашенные фигурки у меня стоят 2500, а покрашенные 4500 тенге. В точках розничной продажи делают двойную наценку или даже тройную.
- Какие солдатики лучше продаются, раскрашенные или нераскрашенные?
- Раскрашенные.
- Почему? Это ведь отдельный кайф - самому покрасить солдатика.
- Да, но не для всех. В основном, солдатиков приобретают туристы как сувенир. Или кому-то в подарок покупают. А коллекционеры, которые есть в Казахстане – у них все наши фигурки уже есть...
- Но ведь у вас появляются новые?
- Да! Сейчас у нас в продаже четыре казахских батыра, девушка в национальном костюме и Баксы - шаман. А в отливке - еще четыре батыра, уже намного круче качеством. Хочу заказать еще одного известного батыра на коне и фигурки Жанибека и Керея. Кроме того, у нас готовы к формовке две фигурки из "мирной" серии - Беркутчи и Аже. Они слеплены в Астане, их автор - Екатерина Иванова. Удивительно, но у этой девушки нет художественного образования, она просто очень талантливый человек, рисует, лепит. Мы познакомились через фейсбук. Ей стало интересно, она подъехала, я дал ей на роспись фигурки, особо не надеясь, что что-то получится. Но получилось очень круто. А теперь у нее появились и свои фигурки, авторские.
- На старте бизнеса у вас был начальный капитал?
- Да, была некоторая сумма. И я распланировал, если в течение определенного времени у меня не будет самоокупаемости, тогда я все закрою. Перед тем, как открыть первую маленькую мастерскую, год работал дома. Отливал 10-15 фигурок в день, затем роспись, упаковка. В день получалось расписывать минимум три фигурки - это если сидеть полный рабочий день. Зато, когда роспись меня увлекла, я стал спокойнее, меньше стал переживать по мелочам, атмосфера в семье улучшилась. Сяду, покрашу фигурку, поучусь - и всё в порядке!
- Когда увлечение превратилось в работу, этот эффект не пропал?
- Нет. Я ведь занимаюсь, по сути, тем же самым. А что скорость пришлось наращивать - так это же хорошо, рука набивается.
- А кто вы по образованию?
- Таможенник. Два с половиной года отработал в таможне, из них шесть месяцев в центральном аппарате. Честно отработал, потом честно ушел.
- Почему?
- Ну... хотел остаться честным... На самом деле, зарплата была маленькая. Насколько я помню, начиналась с четырех тысяч тенге - по тем временам, в 2004 году, потом поднялась до 16 тысяч. В центральном аппарате, я получал целых 21 тысячу тенге, и все эти деньги у меня уходили на дорогу: семья жила в Кокшетау, меня перевели в Астану, и я постоянно туда-сюда ездил. Работа была очень интересная, увлекательная, на пользу государству, с большим объемом информации. У меня был шеф классный, который помогал сделать первые шаги. Но пришлось уйти. Начал работать сам на себя: в Кокшетау была видеостудия, веб-студия, потом мы во время кризиса переехали в Астану, здесь я успешно разорился... Ну, то есть, просто закрыл бизнес. В первую очередь, потому, что отказывался от выгодных предложений чиновников: таких, знаете - заказ на несколько миллионов тенге, но 30 процентов надо было отдать… Работал только в частном секторе, вот доходов и не было. А может, в тот момент я просто не готов был вести бизнес. Но и сейчас я полностью отказываюсь от любых коррупционных схем: никому ничего не дарю, не делаю откаты. Хотя и понимаю, что так сложнее. И если появляются какие-то партнеры, инвесторы, я сразу расставляю все точки над "i": то есть, объясняю, что я человек не очень предприимчивый. Некоторые сразу теряют ко мне интерес.
- Как родственники относятся к вашему делу?
- Поддерживают. Без поддержки я бы не смог! Верней, старшие родственники не знали, чем я занимаюсь. А супруга увидела потенциал, поняла, что это классно. И в коммерческом плане, и во всем остальном: я по барам не сижу, дома, рядышком, крашу тихонечко - идеальный же муж! Только краски вовремя подавать, и всё.
- А жена вам помогает?
- Да! В самом начале она помогала искать заказчиков, вела переговоры. Я плохой переговорщик: мне то одно не нравится, то другое. Если со мной высокомерно начинали разговаривать, я мог развернуться и уйти. Поэтому пару раз я завалил переговоры, потенциально очень выгодные. И жена стала вести переговоры вместо меня. Она более гибкая, дипломатичная, у нее это успешно получалось, мы нашли хороших партнеров, а когда они поняли, что продукт классно продается - тогда уже и я стал с ними общаться. Вообще, супруга многие вещи брала на себя, в том числе вела всю налоговую отчетность. Нет, она не бухгалтер, но там несложно... Правда, сейчас у нее не так много времени, у нас трое детей. И я взял помощника.
- Государственной или спонсорской поддержкой вы не пробовали заручиться?
- Нет, я не умею. Меня же надо еще уговорить, чтоб я эти деньги взял. Отвратительная черта характера! Хотя было бы здорово получить какой-нибудь большой заказ - к примеру, если министерство образования для популяризации своей профессии закажет фигурку учителя, а МЧС закажет фигурку пожарника или спасателя, или "Казмунайгаз" - фигурку нефтяника...
- Ваши солдатики продаются только в Астане?
- В Астане, в Алматы, в Кызылорде, скоро будут продаваться и в Караганде. В основном, в сувенирных магазинах, магазинах для моделистов и коллекционеров.
- А как вы видите развитие своего бизнеса?
- В первую очередь, надо увеличить ассортимент. Сейчас у нас всего шесть позиций, а надо сделать хотя бы двадцать. Следующий этап - это переход на собственные точки реализации и полностью собственный цикл производства. После этого можно будет перейти, допустим, на производство игрушечных солдатиков из пластика. Наши фигурки - это все-таки не игрушки, а многие дети хотят поиграть, у них прямо глаза загораются. Для детей хотим делать игрушечных батыров, немножко сказочных. В сказках ведь есть и герои, и антигерои. Против батыров можно сделать великанов и других антигероев казахского фольклора. Для этого нужна линия по отливке солдатиков, а роспись будет по-прежнему ручная. Потом можно и дальше развиваться - ниш свободных много. Например, делать казахские ножи, кухонные и столовые, заниматься производством национальной одежды в промышленном масштабе.
- Но казахской национальной одежды шьют довольно много, эту нишу свободной не назовешь?
- Да, многие ателье шьют национальную одежду. Но если говорить о мужской одежде, то в основном это чапаны, потому что чапаны дарят. А мужской жилет я не могу найти себе уже очень давно... Многие производители не доводят свой продукт до конца, не занимаются упаковкой, продвижением, брендированием. Кроме одежды, можно делать сапоги, изделия из кожи. Почему в Киргизии производят недорогую продукцию из кожи, а в Казахстане она становится раз в пять дороже? Я думаю, это потому, что производители хотят в короткий срок поднять больше прибыли, жадничают немножко. А если производитель жадничает и в розничной сети двойная наценка идет, то в итоге продукт плохо продается, и нет денег для развития. У меня другая политика: я делаю совсем небольшую наценку на свою работу, беру объемами. И по другим направлениям так же будем работать. Зато продукт будет доступнее, чем у конкурентов, даже если мы выйдем на рынок, где уже есть производитель. И это снижает риски того, что кто-то начнет делать так же, но дешевле. Дешевле, чем у нас, без потери качества очень сложно сделать! Даже в Китае.
- А это нормально, что у нас так дешево ценится ручная работа, работа художников?
- Что делать, цена обусловлена спросом. Да и покупательская способность населения упала в два раза. Хотя и два-три года назад я не видел бешеного спроса на художественные изделия. В основном, предметы не первой необходимости покупают тогда, когда они дико понравятся. А фигурки - они вот именно дико нравятся людям!
Ксения Татаринова
