Редакция inbusiness.kz продолжает тему урбанизации. Директор Центра китайских исследований China Center Адиль Каукенов привел в пример опыт Китая, который может быть полезен Казахстану.
– Г-н Каукенов, эксперты подсчитали, что в 2050 году около 75% населения будет жить в городах. В XX веке одной из важнейших особенностей процесса урбанизации являлся быстрый рост крупных и крупнейших городов. Почему, на Ваш взгляд, молодежь в Казахстане уезжает из аулов в большие города?
– В Китае до сих пор продолжается масштабная урбанизация, идет серьезный отток населения из сел в города. На это власти смотрят по большому счету положительно. В Казахстане процесс идет в подобном ключе. И он неизбежен по двум очевидным причинам. Во-первых, уровень комфортной жизни на селе и в городе здесь не сопоставим. Низок уровень сельского образования, медицинского обслуживания, культурного досуга.
Во-вторых, есть у нас потребительское, несколько высокомерное отношение к сельской жизни, что не вызывает частых стремлений переехать из города в деревню. Сельское хозяйство – трудозатратный вид деятельности. Тяжело выращивать, сложно потом реализовывать продукцию. Могут быть сюрпризы, и не только в виде неурожая. Вот выращивал, например, человек капусту, потратил на это много сил, средств. А потом он хочет ее куда-нибудь продать. И вот тут в любой момент чиновник может вмешаться и запретить ее реализовывать за рубеж, руководствуясь вопросами продовольственной безопасности в условиях карантина.
Так было этой весной. У некоторых фермеров пропали посевы, молодая капуста сгнила на полях. Кое-кто предлагал запретить продавать семечки подсолнечника в Китай. По мясу была похожая ситуация. При этом для таких стран как Аргентина, Бразилия, Новая Зеландия, Уругвай, мясо – давно уже новая нефть.
В Казахстане надо в этом смысле преодолевать костность мышления. Возьмем, к примеру, введение в прошлом году запрета на вывоз необработанных шкур крупного рогатого скота. Решение было принято в целях поддержки кожевенных предприятий страны, а в результате часть шкур была просто утилизирована ввиду неликвидности. Кому это выгодно? Ведь существовала целая индустрия, в рамках которой шкуры собирали, обрабатывали, отправляли на экспорт.
В этом смысле города более стабильное место, где человек может как-то прогнозировать свое будущее. Здесь он вырабатывает продукт или оказывает услуги, которые лучше защищены. Поэтому процессы урбанизации будут носить неотвратимый характер.
– Вы перечислили чисто казахстанские реалии оттока людей из села в город… а как обстоят дела в Китае?
– В Китае понимают, что урбанизация неизбежна, хотя у него другие масштабы и подходы. Китай еще не так давно был едва не самой страдающей страной от экологических проблем, а сегодня в вопросе применения "зеленых" технологий оказался впереди многих государств. В стране пытаются создать города-сады, где здания, начиная с крыши, максимально насыщены растениями. Задача как жильцов, так и управляющей компании – следить за этими насаждениями.
Эксперимент был признан успешными и стремительно развивается. Город Цзиньчан в пустыне Гоби является крупнейшей в Китае базой по производству никеля и кобальта, его называют никелевой столицей. Несколько лет назад в Цзиньчане началось активное строительство парков и скверов, благодаря чему этот промышленный город сегодня утопает в море цветов и деревьев. Помимо этого, так же, как и Япония, Китай высаживает свои традиционные сады по всему миру по программе городов-побратимов: Берлин, Сидней и т. д.
В стране идет переход от мегаполисов в гигаполисам, то есть супергородам. Уже сейчас в Китае существует городская агломерация на более чем 100 миллионов человек. Этот гигант сформирован на востоке страны, где расположены Шанхай, Нанкин, Ханчжоу, Сучжоу, Цзясин, Нинбо и множество городов поменьше.
Пока это внутренняя история Китая: жилые массивы такого размера сформировались только там. В стране расположены 25% из 500 крупнейших городов планеты, а количество агломераций с миллионным населением превысило полторы сотни. В Китае каждый год из деревни в город переселяются 13 млн человек. Также формируются гигаполисы вокруг столицы (Пекин – Тяньцзинь – Хэбэй) и Гонконга на юге (Гонконг – Шэньчжэнь – Гуанчжоу – Макао).
Идет строительство более чем 40-километровой ветки междугороднего метро Шанхай – Сучжоу (очень знаменитый город, про который в Китае говорят: "на небе – рай, а на земле – Сучжоу и Ханьчжоу").
В Сучжоу проживает 11 млн зарегистрированных жителей, а реально – порядка 15 млн. Оттуда в Шанхай уже ходит поезд каждые 15 минут со скоростью 200 км в час, минут за 10-15 он преодолевает 100 км. На метро придется добираться дольше, но будет комфортнее. Центры городов, стремящихся друг к другу, непосредственно соединятся городским транспортом.
Так получается один гигантский гигаполис, который не кончается. Данный опыт в наших условиях, конечно, нереален.
– Почему не реален? Чем мы хуже?
– Потому что даже долго обсуждаемое строительство ЛРТ в Алматы оказалось неподъемной задачей. План строительства ветки высокоскоростной железнодорожной магистрали между Нур-Султаном и Алматы вызвал резкое отторжение, потому что слишком дорого и пассажиров будет немного. Между тем время в дороге занимало бы четыре-пять часов. Плюс соединила бы Караганду и ее спутники с двумя столицами, что дало бы огромный толчок центру Казахстана в оба направления. Хотя мы видим, что Китай и Западная Европа объяты такими проектами. Ходит скоростной поезд "Сапсан" из Москвы в Санкт-Петербург. Это вопрос не денег, а воли. Города должны быть такой коммунальной структурой, где на смену частному автомобилю должен прийти общественный транспорт. Но у нас есть уверенность, что общественный транспорт – это бизнес.
– А разве общественный транспорт – это не бизнес?
– Тут, к сожалению, люди мыслят линейно. Нереально окупить такую магистраль за счет продажи билетов. Ветка Пекин – Шанхай не оправдает затраты продажей билетов. Но за счет того, что она связала города, развивается бизнес, снижается нагрузка на экологию, внедряются сопроводительные технологии. Почему в алматинском метро поезда надо ждать 10-15 минут? Объясняют, что людей не хватает. Хотя из-за такого интервала снижается привлекательность метро как скоростного транспорта. Но это никого не волнует. Поэтому горожане не хотят пересаживаться в общественный транспорт со своих автомобилей.
– Вы говорите, что рост больших городов неизбежен и отток людей из села в большие города будет только расти. Но в то же время некоторые эксперты говорят о том, что сегодня люди, наоборот, стремятся уйти ближе к природе от темпа города и его загазованности. Наличие Интернета позволяет сидеть в милой, экологичной сельской местности, но быть в гуще событий большого города.
– Вот тут-то и встает вопрос развития "зеленых" городов. Я проживал в Пекине несколько лет, и уровень загрязнения воздуха там сумели сократить. Для этого применяют Air Quality Index (индекс качества воздуха). В Алматы сегодня мы видим его показатели, которые бывают хуже, чем в многомиллионном Пекине, где еще несколько лет назад горожане начали носить маски. А некоторые наши люди не хотят носить маски даже в связи с пандемией коронавируса. Поэтому ждем также рост онкологических, легочных заболеваний.
Кстати, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) утверждает, что уровень загрязнения воздуха повышается в основном в самых бедных городах мира.
Большинство источников загрязнения городского воздуха вне помещений не находится под контролем отдельных людей, поэтому ВОЗ рекомендует действия на уровне городов, а также национальных органов в целях расширения практики использования более чистых видов транспорта, эффективного производства энергии и соответствующей утилизации отходов.
Вот на это с ростом урбанизации нам, экспертам, властям на уровне городов и областей, архитекторам, изобретателям, общественным активистам, следует работать в тесном контакте, чтобы жизнь не только в большом городе, но и в маленьком ауле была комфортной и приятной.
Кульпаш Конырова
Подписывайтесь на Telegram-канал Atameken Business и первыми получайте актуальную информацию!
