На фоне эпидемии коронавируса на рынке потребительской электроники произошли изменения. Потребители поменяли поведение и вместо бытовой техники предпочитали покупки в продуктовых магазинах. Ситуацию осложнило закрытие магазинов на карантин на несколько месяцев.
По словам финансового директора сети магазинов бытовой техники и электроники EVRIKA Азиза Теймурова, по некоторым категориям падение покупательской способности доходило до 90%. Более подробно о том, как пандемия повлияла на рынок бытовой техники и электроники, Азиз Теймуров рассказал в интервью корреспонденту Inbusiness.kz.
Азиз, как изменилась покупательская способность людей в связи с пандемией? Какие перемены Вы можете отметить?
Ситуация, связанная с эпидемией коронавируса, вызвала большой шок и панику абсолютно у всех. В такие периоды люди, как правило, приостанавливают траты и покупают самое необходимое, еду и медикаменты. Дорогостоящие покупки, не связанные с удовлетворением базовых потребностей потребителей, в том числе и покупки электробытовых приборов, откладываются на лучшие времена в этом случае. Поэтому во время действия режима ЧП и прочих ограничительных мер мы наблюдали значительное падение продаж. Потребитель перестал покупать технику. В определенные недели по некоторым категориям падение покупательской способности доходило до 90%.
В каких сегментах электроники и насколько произошло наиболее сильное падение продаж? В каких сегментах продажи, наоборот, выросли?
Были отдельные категории, продажи в которых не падали, а даже росли. Это вся техника для дистанционного обучения и работы из дома (ноутбуки, мониторы, принтеры, системники и т. д). Но необходимо понимать, что доля этих категорий несущественная в общем портфеле. Соответственно, ее рост никак не мог компенсировать общего падения, ведь продажи в остальных сегментах, к сожалению, значительно пострадали.
В этом году мы оставались закрытыми почти три месяца. Ожидаем, что какая-то часть продаж произойдет за счет отложенного спроса. В течение месяца, возможно, увидим аномально высокие продажи. Как будет дальше складываться ситуация, сказать сложно. Мы не знаем, как долго будет продолжаться этот эффект, но очевидно, что никто не ожидает, что все потерянные продажи вернутся. Это точно.
По Вашим прогнозам, когда восстановится спрос на потребительскую электронику в Казахстане?
Спрогнозировать это довольно сложно, и думаю, что наверняка никто не сможет этого сказать. Мы наблюдаем, что страны, где правительство оказывало населению больший уровень денежной поддержки, восстанавливаются довольно быстро. У нас ситуация немного другая. Бизнес не понимал, получит ли поддержку или нет, и авансом стал увольнять сотрудников, понимая необходимость оптимизации расходов. Я знаю ряд компаний, которые начали загодя оптимизировать расходы, не успев столкнуться по факту с реальной проблемой и фактическим ущербом. У многих компаний оптимизация расходов начинается с сокращения рабочей силы, так как это сделать легче всего. В итоге из-за не до конца скоординированных мер поддержки предпринимателей со стороны госорганов многие люди потеряли заработок, но им все так же приходится нести постоянные затраты, которые, вне зависимости от того, введен ли режим ЧП или нет, остаются. То есть людям все так же необходимо обеспечивать свои семьи продуктами, оплачивать коммунальные счета и т. д. Выплата в 42 500 тенге не компенсировала упущенных доходов, и у людей на период пандемии увеличилась долговая нагрузка. При отсутствии денег люди начинают их занимать. Для того чтобы восстановился спрос, им просто необходимо выйти на работу и наладить свой платежный баланс в тех статьях расходов, которые ранее были для них привычными и доступными.
Например, в Великобритании правительство компенсировало компаниям часть заработной платы работников, чтобы людей не увольняли. Любой работодатель понимает, что рано или поздно пандемия закончится и придется сотрудников возвращать обратно. И если львиная доля заработной платы будет компенсироваться, то, безусловно, нагрузка в период кризиса для работодателя будет менее критичной, что позволит сохранить работу сотрудников.
Учитывая эти доводы, можно полагать, что экономика и спрос в стране полностью восстановятся тогда, когда все рабочие места будут восстановлены. По моим ожиданиям, в нашей стране с этого момента пройдет минимум от шести до 12 месяцев.
Многое также зависит и от динамики выдачи потребительских кредитов. Львиная доля продаж у нас осуществляется в кредит или рассрочку через банки-партнеры. Во время пандемии многие не могли оплачивать кредиты. Всем, кто остановил выплату, банки не дают новых займов, пока не будут погашены предыдущие. Плюс те, кто потеряли работу, соответственно, потеряли и пенсионные начисления. В ближайшие шесть месяцев банки им также не будут выдавать кредиты, пока потребители заново не покажут шесть месяцев стабильных пенсионных накоплений. Пока потребители не выровняют свою кредитную историю, а это минимум шесть-девять месяцев, банки попросту не будут их кредитовать. Поэтому речи о восстановлении полноценного потребления идти, к сожалению, пока не может.
Еще один важный момент – как себя будет чувствовать экономика в целом. Если государство не начнет стимулировать экономику, то все, что было потеряно, может и не восстановиться. Если экономика не будет расти, многие рабочие места могут так и не восстановиться. Как предприниматели, мы стараемся оставаться оптимистами, но должны исходить из худшего сценария и быть реалистами.
Насколько увеличилось количество онлайн-продаж? Компенсировали ли они простои в офлайн-продажах?
До последнего времени доля офлайн-продаж составляла порядка 90%, а 10% приходилось на онлайн. В период действия режима ЧП мы продавали только онлайн. За это время доля онлайн-продаж выросла более чем в два раза. Но, учитывая, что эта доля в общем портфеле составляла буквально 10%, а продажи в целом упали на 70%, то онлайн-продажи никак не компенсировали простои. Они помогли нам оставаться на плаву, покрывать некоторые операционные расходы, делать выплаты поставщикам. Не всю электронику можно купить через Интернет. Есть определенные категории товаров, качество которых можно определить, лишь придя в магазин.
Сейчас, после того как офлайн-магазины открылись, доля онлайн-продаж в нашей сети составляет более 25%. Она гораздо выше, чем до пандемии. Это значит, что определенная доля населения поменяла свои привычки потребления и полностью мигрировала в онлайн. Также это может означать, что в онлайн пришел новый клиент, который по определенным причинам не доверял такого рода процессу покупок раньше. Возможно, через пару месяцев, когда людям станет спокойнее и комфортнее ходить по магазинам, этот процент снизится. Но я предполагаю, что уровень онлайн-продаж все-таки не вернется к показателям, которые были до пандемии, так как однозначно, что какая-то категория населения ушла в онлайн навсегда и, скорее всего, уже не вернется в традиционную розницу.
Насколько и как изменилась выручка вашей компании за период пандемии?
Если говорить по состоянию на вчерашний день, за эти восемь месяцев мы потеряли 20% товарооборота. До пандемии мы росли. Это существенное падение, потому что не многие компании в сфере ритейла, где узкая маржа, могут устоять с учетом 20%-ного падения. Любое изменение в динамике продаж сильно отражается на нас из-за низкой валовой рентабельности. В плане прибыльности у нас имеются не такие большие запасы, как в других секторах экономики, где маржа побольше, и эти сектора легче переносят кризисное время.
Каких действий вы придерживались, чтобы отладить внутренние процессы в разгар пандемии?
Да, безусловно, было непросто, и мы были вынуждены провести оптимизацию и закрыть ряд магазинов, которые и до пандемии были нерентабельны.
Далее, говоря об усилении некоторых сфер, при одномоментном росте онлайн-продаж в два-три раза существенно возросли нагрузки на колл-центр. Наша текущая инфраструктура не позволяла с ними работать в полную мощь. Поэтому мы увеличили штат колл-центра за счет сотрудников розничных магазинов. Существенно выросла нагрузка на службу доставки, и некоторых сотрудников розницы мы переквалифицировали в грузчиков и водителей. В срочном порядке начали закупать машины для доставки, потому что объективно не справлялись с этим спросом. Постарались онлайн-продажи максимально обеспечить всевозможными ресурсами. Убрали традиционный маркетинговый бюджет на баннеры и билборды. Полученные ресурсы направили в онлайн. Далее провели сложную и кропотливую работу с арендодателями. Мы были вынуждены объяснить им, что если магазин не работает, то нет возможности платить. Не все пошли навстречу, а кого-то нам самим пришлось поддерживать, потому что у арендодателей есть своя долговая нагрузка. Мы максимально постарались оптимизировать расходы, чтобы удержать бизнес на плаву. Выделили онлайн-направлению всевозможные ресурсы и поняли для себя, что текущая складская инфраструктура требует существенных капиталовложений. В онлайн-продажах самое важное – скорость доставки. Товар нужно доставлять в этот же день или, в худшем случае, на следующий. Для этого складская инфраструктура должна быть налажена и автоматизирована.
Мы поменяли ряд складских объектов и переехали в новые, более современные объекты, что позволило нам быть более гибкими и быстрыми. Плюс начали расширять штат специалистов в сфере электронной коммерции. Наняли веб-программистов, интернет-маркетологов, контекстологов и т. д. Конечно, единовременно такой штат не увеличишь, так как спрос на рынке на таких сотрудников сильно вырос, несмотря на то, что количество их осталось прежним. Соответственно, возросли и их зарплатные ожидания. Сейчас будем работать над усилением онлайн-сферы, планируем полностью обновить архитектуру сайта. Несмотря на то, что он разработан несколько лет назад, он уже не соответствует текущим потребностям рынка. Мы стараемся автоматизировать бизнес-процессы сегодня и перевести их в онлайн, чтобы быть более гибкими.
Одновременно со всеми процессами оптимизации важно отметить, что во время первого карантина мы выплачивали всем окладную часть заработной платы, давали отпускные в долг и не сокращали рабочие места.
Из каких стран вы импортируете бытовую технику? Какова доля завезенных брендов на нашем рынке?
Индустрия электробытовых приборов уже довольно развита. Ей более 20 лет, и большинство глобальных производителей открыли в Казахстане свои представительства, юридические лица. Это значит, что большинство брендов импортируют товар в Казахстан сами, напрямую, и продают его нам локально. Доля прямого импорта из года в год сокращается. Сейчас она составляет около 10%. Большинство производителей понимают, что для нас импорт – головная боль, поэтому берут эту часть на себя. По моим ожиданиям, импорт будет сокращаться и дальше. Мы импортируем из Китая, России и стран Евросоюза. У многих глобальных брендов в России находятся головные офисы и хабы для стран СНГ. Мы начинаем потихоньку отвыкать от прямого импорта и больше усилий тратить не на то, как привезти товар, а на то, как его быстрее и качественнее реализовать на внутреннем рынке.
Какие сложности с поставками были или есть из-за пандемии? Ведь некоторые заводы останавливали производство, а страны закрывали границы.
Проблемы были. На границе не все было понятно. В целом период времени, который у нас раньше требовался на растаможивание товара, увеличился. Даже сейчас на китайской границе машины неделями стоят в очереди. Задержка товара в пути всегда требует дополнительных расходов. Очевидно, что транспортные компании вынуждены настаивать на дополнительной оплате за простой машин на границе. Когда груз проходит границу, он попадает на СВХ (склад временного хранения) и длительное время находится там. Мы платим за хранение на СВХ. Получается, период времени, который раньше нам требовался на импорт существенно увеличился из-за пандемии. Увеличились и связанные с этим расходы. В итоге это повлияло на себестоимость товара.
Как именно это отразилось на себестоимости товаров?
Себестоимость товаров выросла. Согласно международным стандартам финансовой отчетности, все транспортно-логистические расходы необходимые для подготовки товара к реализации, должны учитываться в себестоимости. Не стоит забывать, что и курс национальной валюты ослаб более чем на 10%. У нас нет соответствующей маржи, которая позволила бы нам взять на себя ослабление курса. Из-за узкой маржи любое изменение курса через месяц или два отражается на цене. Поэтому импорт стал существенно дороже, как минимум на 15-20%. Себестоимость стала на 15-20% больше, соответственно и продажная стоимость тоже.
По ряду категорий товаров в магазинах сегодня наблюдается дефицит. Взять те же ноутбуки. Сейчас на них глобальный спрос, товара не хватает, не хватает комплектующих. Требуется больше времени на поставку товара. Сейчас в магазинах можно увидеть, что витрины с ноутбуками пусты наполовину. Нет товара, нет производственных мощностей, в том же Китае, товар идет долго. Сегодня это повсеместная проблема рынка.
По ряду смартфонов та же проблема. Остановка многих заводов в начале пандемии привела к отсутствию комплектующих необходимых для сборки, вследствие чего, сейчас, спустя 3-4 месяца мы наблюдаем дефицит товара в магазинах. Даже если спрос в ближайшее время вернется к уровню, который был до пандемии, индустрия не сможет его удовлетворить полностью из-за банального отсутствия достаточного количества готовых комплектующих на китайских заводах.
Какие прогнозы вы можете дать по дальнейшему развитию рынка?
Рынок консолидировался давно. На нем осталось 5-6 финансово устойчивых игроков. Наша индустрия переживает не первый аналогичный кризис, у нее есть иммунитет и априори больше ресурсов, как у крупных игроков. Мы знаем, как себя вести в стрессовых ситуациях, довольно стабильны и устойчивы. Этого не скажешь о других индустриях, где концентрация МСБ гораздо выше. Естественный процесс, когда отсеялись слабые и неэффективные игроки, уже прошел. Последняя девальвация в 2015 году существенно сократила количество игроков на рынке. Сейчас индустрия устойчива и будет развиваться дальше.
Чего бы нам хотелось? Как субъекты крупного предпринимательства мы не получили поддержку от государства. Считается, что если мы крупные игроки, то можем позаботиться о себе сами. Если не поддерживают нас, то хотелось бы, чтобы государство больше инвестировало в стимулирование экономики и экономического спроса в целом. Нам хорошо тогда, когда хорошо всем. Сейчас, я вижу, много обсуждений со стороны государства о повышении налогов. Это кардинально неправильный ход, на наш взгляд.
Поднятие налогов означает сокращение налоговой базы. В итоге для себя у нас останется меньше денег, значит мы будем меньше вкладывать. Когда в экономике дела идут не очень хорошо, нужно наоборот, больше тратить и делать больше вложений, чтобы ее поддержать. Поэтому нам бы хотелось, чтобы государство немного поменяло свое видение и не шло по пути увеличения налоговой нагрузки. Считаем, что в первую очередь необходимо переосмыслить сферы государственных трат. Однозначно в бюджете есть много неэффективных расходов, которые можно и нужно оптимизировать.Сейчас ни в коем случае нельзя увеличивать налоговое бремя. Наоборот, всему бизнесу необходимо дать больше поддержки, чтобы он быстрее восстановился. И далее, по цепочке, начнет восстанавливаться всё остальное.
Надеемся, что сейчас государство начнет принимать меры стимулирования экономики. Сейчас важно поддержать экономическую активность. Дать возможность бизнесу восстановится и набраться оптимизма. Если у предпринимателя есть оптимизм, он идет в новые проекты, начинает строительство, нанимает людей. А нестабильность и неизвестность порождают панику, которая, как мы знаем, ни к чему хорошему не приводит.
Мария Галушко
Подпишитесь на наш канал Telegram!
