Турция продолжает развивать тесное сотрудничество с Казахстаном. О многих его аспектах и направлениях в интервью inbusiness.kz рассказал посол Турецкой Республики Мустафа Капуджу.
– Г-н Капуджу, Казахстан является третьим по значимости поставщиком нефти для Турции после России и Ирака, хотя осенью казахстанские поставки несколько снизились по сравнению с российскими. Почему Турция стала покупать больше российской нефти – она дешевле из-за санкций, чем казахстанская?
– Нефть торгуется на открытом рынке на условиях спроса и предложения. Некоторые страны заключают долгосрочные соглашения, а другие поставляют нефть через спотовые рынки. Это, конечно, полностью связано с условиями торговли, то есть в зависимости от сезона, если не соглашения, то открытая часть спроса закрывается за счет диверсифицированных поставок. Турция, таким образом, закупает нефть как у Казахстана, так и у Ирака, а также России, поэтому от сезона к сезону могут уменьшаться поставки – это всегда является нормальным процессом в условиях рынка.
Пропускная способность нефтепровода Баку – Тбилиси – Джейхан (БТД) – 50 млн тонн в год, в сутки по нему может переправляться до 1 млн баррелей. Большую часть этого мы заполняем, почти на уровне заполняемости направляются потоки нефти. В особенности в последнее время после российско-украинского кризиса в поставках на этом трубопроводе наблюдалось увеличение. Вообще, в прошлом году было заключено соглашение между Казахстаном и Азербайджаном, согласно которому экспортируемая отсюда по БТД нефть должна вырасти до объема в 1,5 млн тонн в год. Конечно, для энергетической безопасности импорт нефти из разных источников в текущих условиях является более логичным. Следовательно, рискованно быть зависимым от только одного источника нефтяных поставок.
У Казахстана есть политика по диверсификации путей транспортировки углеводородов – это является очень правильным. Однако на сегодняшний день 80% его экспортных поставок происходит по трубопроводу КТК. Но если посмотреть на канал транспортировки казахстанской нефти через Баку, то он вырос на 50% в прошлом году. В ближайшие годы планируется нарастить эти поставки до 6 млн тонн, если этого удастся достичь, то КТК и БТД будут действительно альтернативными трубопроводами друг другу, что добавит Казахстану вклад в энергетическую безопасность.
– Казахстан поставляет нефть, металлы в Турцию, а импортирует оттуда одежду, оборудование, рабочую силу, технологии, строительные материалы, услуги, логистику, пищевую продукцию. В то же время говорят, что у Турции не хватает валютных резервов, а у Казахстана растет внешний долг, перейдут ли в будущем две страны на торговлю в национальных валютах, когда лира стабилизируется? К примеру, торговля Турции с Россией в рублях и лирах растет.
– У нас есть с несколькими странами соглашения по использованию национальных валют в экспорте и импорте. Это технический вопрос, он немного связан с объемами и сферами взаимной торговли. Введению расчета в национальных валютах каких-либо преград нет, если в этом направлении будет проведена работа двумя сторонами – это возможно. Торговля в местных валютах является одним из направлений политики Турции, мы над этим работаем последние 15-20 лет.
Что касается валютных резервов, то в ноябре в Турции был зарегистрирован их самый высокий уровень за последний год – примерно 137-138 млрд долларов, с этим проблем нет. В этом направлении наше правительство проводит очень серьезную работу, однако, как я сказал, уже Турция добилась наращивания валютных резервов с декабря. Большую часть внешней торговли, конечно, мы осуществляем в долларах и евро, но в качестве альтернативы с разными странами у нас есть соглашения по использованию нацвалют. Это технический вопрос, который требует усилий центробанков и министерств торговли. В принципе, для этого каких-либо барьеров нет, но при торговле в нацвалютах важно, какие будут торговаться товары и какой будет их охват, равны ли показатели взаимного товарооборота – в зависимости от этого соответствующие госорганы должны дать решение.
– В последние годы центральный банк Турции активно скупал золото в свои резервы, в то время как Нацбанк Казахстана его продавал. Закупает ли турецкий центробанк золото из Казахстана? Говорят, что у нас большая часть рынка ювелирного золота находится в тени – силовые органы Казахстана и Турции как-то взаимодействуют в борьбе с контрабандой турецких золотых изделий?
– У турецкого центробанка есть и золотые резервы. Конечно, они могут храниться не только в Турции, но и в других странах. Драгоценные металлы, камни и вещи, включая золото, могут свободно ввозиться и вывозиться из Турции, каких-либо ограничений нет, но, конечно, торговля такими металлами регулируется и проверяется. Это зависит от того, какой складывается платежный баланс, время от времени приходится прибегать к мерам предосторожности, чтобы снизить негативные последствия в виде дефицита текущего счета от импорта золота. При его увеличении центробанк или соответствующие органы вводят меры, но, в принципе, импорт и экспорт золота в Турции свободный.
То, что вы говорите о контрабанде золота – имеется в виду нелегальное хождение золота. В этом отношении, если есть импорт или экспорт, противоречащий национальному законодательству, то это может быть определено при содействии соответствующих органов, так как этот вопрос, интересующий наше МВД и другие силовые структуры. Это касается не только золота, но связано и с другими товарами, контрабандным путем заходящими в Турцию или Казахстан – в этом отношении между двумя странами налажено партнерство, наши министерства внутренних дел в этих вопросах очень плотно сотрудничают в сфере борьбы с контрабандой, в том числе золота и драгоценных металлов.
– Турция является значимым потребителем российского угля для своих тепловых электростанций, почему не закупаются большие объемы казахстанского угля? Это связано с логистикой или какими-то политическими соображениями?
– Политические соображения никогда не влияют на торговлю между Турцией и Казахстаном. 3 ноября президенты наших стран провели двухстороннюю встречу во время саммита Организации тюркских государств (ОТГ). Нужно сказать, что объемы взаимной торговли у нас очень быстро наращиваются, если смотреть с момента обретения Казахстаном независимости. У нас была цель достичь товарооборота в 10 млрд долларов, во время последней встречи двух президентов она была повышена до 15 млрд долларов. Таким образом, каких-либо политических барьеров в нашей торговле нет, нельзя сказать, что есть какие-либо особые предпочтения по странам, особенно в сфере энергоносителей – в этой сфере политика Турции является очень четкой: мы диверсифицируем источники поставок.
Сейчас у нас есть проект строительства атомной электростанции. Возможно, она начнет работать до конца этого года. Также у нас есть очень серьезные вложения в возобновляемые источники энергии (ВИЭ) – они являются важной частью энергетики Турции, в особенности ГЭС, в последние годы также все больше инвестиций идет в солнечные электростанции. Ввод в эксплуатацию таких станций внесет большой вклад в закрытие наших энергетических потребностей, из них уголь является только одним из источников энергии.
Опять же, уголь торгуется на открытом рынке, здесь также могут быть логистические проблемы, отсюда расстояние длинное, его перевозку кораблями еще можно облегчить. В условиях нынешней геополитики и доступности мы также прилагаем важные усилия для развития Среднего коридора, чтобы больше нарастить торговлю Восток-Запад. Частью этого является логистика, мы смотрим, каким образом можно ее расширить на базе Транскаспийского маршрута. К примеру, за последнее время мы завершили строительство железной дороги Баку – Тбилиси – Карс, и для увеличения ее пропускной способности сейчас реализуются мероприятия, в частности, проекты доставки через Транскаспий, покупка и строительство новых кораблей, в том числе для перевозки нефти.
К примеру, вы спросили про БТД – увеличение его пропускной способности для транспортировки казахстанской нефти зависит от увеличения количества танкеров на Каспии – они закупаются. То же самое для угля корабли и железная дорога являются влияющими факторами, в них осуществляются инвестиции. Конечно же, в рыночных условиях для выбора стран и компаний важно, какое средство доставки является наиболее дешевым и быстрым – это полностью представляется нам торговым предпочтением.
Однако, конечно же, энергетика является стратегическим вопросом, возможно, в этом направлении можно провести работу. Все-таки одной из главных целей осуществляемых инвестиций в Средний коридор – облегчение товарообмена такими товарами через быстрое развитие логистической базы, чтобы торговля между востоком и западом транзитом через Казахстан, Каспий, Азербайджан, Грузию с доставкой в Турцию и Европу в транспортном отношении эффективно реализовывалась – казахстанский уголь потенциально является товаром, который мог бы перевозиться таким путем.
Но это полностью такая же ситуация, как когда вы покупаете товары для дома – вы идете в разные места и смотрите, где легче и экономнее купить, это торговля. В особенности это работает на открытых рынках, где компании ищут, как легче и дешевле привезти товары. Однако, как я сказал, если мы сможем усилить Средний коридор, из Казахстана можно будет возить много продукции, в том числе уголь, и легче будет его импортировать в Турцию.
– Закупала ли Турция какие-либо значимые объемы зерновых, масличных и бобовых культур, подсолнечного масла из Казахстана в 2023 году? Если нет, то вопрос в себестоимости логистики или же конкуренции со стороны соседних стран – Украины, РФ?
– Названные вами сельскохозяйственные продукты есть среди импортируемых нами товаров. Казахстанское зерно особенно качественное. Однако, как вы знаете, после российско-украинского кризиса Турция с учетом вопроса продовольственной безопасности совместно с ООН предприняла шаги по организации сельскохозяйственного коридора с участием России и Украины для удовлетворения продовольственных потребностей как Турции, так и ряда африканских стран. Я могу ошибаться, но, насколько мне известно, последние цифры транспортировки зерна и других продовольственных товаров как с России, так и с Украины через Черное море и далее через Босфорский пролив сложились на уровне 36-37 млн тонн. С точки зрения обеспечения продовольственной безопасности это был серьезный вклад с начала российско-украинского конфликта, иначе бы мы столкнулись с очень большими проблемами в этой сфере. Однако совместно с ООН и воюющими сторонами мы нашли общее решение и обеспечили транспортировку продовольственных товаров в Черном море и через проливы – в этом плане мир не подвергся продовольственному кризису, для этого было найдено время.
Конечно, мы закупаем названные аграрные продукты из Казахстана, России и Украины. Продовольствие, как известно, является одним из измерений безопасности, первым идет военная безопасность, потом это может быть энергетическая и продовольственная безопасность. Даже доступ к воде сейчас становится важной проблемой безопасности из-за изменения климата, также есть нелегальная миграция. В этом плане продовольствие остается одним из ключевых направлений для соображений безопасности, страны пытаются обеспечить ее наиболее быстрым и стратегическим способом.
У нас есть не только импорт, но и экспорт продовольствия. Мы импортеры зерна, однако являемся и важным экспортером продуктов его переработки в мире, например, мы производим макароны из качественной твердой пшеницы "дурум". Она мало выращивается в Турции, мы ее больше закупаем из России и Украины и после переработки продаем за рубеж. Казахстанское зерно тоже очень качественное, как я говорил, ему очень нужна логистическая поддержка в способах доставки на экспорт. Мы прилагаем усилия, чтобы оно легко и дешево транспортировалось.
Кроме того, у нас есть инвестиции в казахстанское сельское хозяйство, в последнее время в его проекты начали вкладываться наши компании. К примеру, одна фирма планирует вложить деньги в строительство теплиц, по этому вопросу я встречался на прошлой неделе с казахстанскими инвесторами, до этого тоже мы встречались с ними. Этот инвестиционный проект позволит Казахстану увеличить тепличные мощности в два-три раза. Так что наши компании заинтересованы не только в пшенице, но и в производстве фруктов и овощей в Казахстане, чтобы удовлетворить местный спрос и даже расширять их экспорт.
Таким же образом - по нуту и другим бобовым, одна наша компания заинтересовалась проектом упаковки этих видов сельхозпродукции с тем, чтобы в пакетированным виде экспортировать их, так что сейчас она начала вкладываться в это. Поэтому в сфере сельского хозяйства турецкие компании играют важную роль – если посмотреть объемы иностранных инвестиций в Казахстане, то на переднем плане предстают западные компании, вложившие громадные средства в основном в прибыльные энергетические проекты, однако Турция является лидирующим источником инвестиций для вашей страны, если брать другие секторы, в особенности в сельское хозяйство идет очень много вложений. Здесь нужно смотреть не только на цифры, но и на диверсификацию и качество инвестиций в казахстанскую экономику. Так что мы очень плодотворно сотрудничаем в направлении сельского хозяйства с Казахстаном, с улучшением логистических путей я полагаю, что этой сфере будет наблюдаться рост нашего взаимодействия.
– У Турции есть масштабная программа по строительству АЭС. Планирует ли ваша республика обращаться к казахстанскому правительству с просьбой продать долю в одном из урановых СП "Казатомпрома", чтобы обеспечить безопасные поставки исходного уранового сырья для турецких АЭС?
– Пока у нас нет в эксплуатации работающей АЭС, поэтому мне трудно сказать, какие действия осуществляются в этом направлении. До конца этого года или в следующем году заработает первый блок "Аккую", а поскольку для Казахстана уран является важным экспортным товаром, то в принципе все возможно. Но я не знаю деталей соглашения между Турцией и Россией, так как у меня не было много времени для его изучения, поэтому мне неизвестно, откуда будет браться уран для производства топлива, не хочу вводить вас в заблуждение. После запуска первой турецкой АЭС в эксплуатацию в этом направлении, возможно, будут какие-то мероприятия проведены, но нюансов я не знаю.
– Как идет военно-техническое сотрудничество (ВТС) между Турцией и Казахстаном – продвигается ли проект по беспилотникам Anka? В этом году его производство начнется, и будут ли они приниматься на вооружение казахстанской армией? Какие-то вопросы возникают в казахстанской армии по турецким броневикам ARMA – они действительно будут закуплены по 4,4 млрд долларов, как сообщают медиа? Что происходит с совместным проектом Aselsan Engineering с Kazakhstan Engineering – он работает реально?
– Сейчас Казахстан работает над модернизацией своей обороны. Географически страна с очень большими территориями, мы знаем, что считается, что ее оборонную промышленность нужно довести до еще более современного уровня вместе с производимой продукцией. Глава нашего генштаба приезжал сюда в августе, казахстанское минобороны посещало Турцию в октябре, там происходило много встреч между ними.
Турция за последние 20-30 лет осуществила важные инвестиции в сфере оборонной промышленности, в особенности в технологическом отношении. Если посмотрите на них с разных сторон, то это и система противовоздушной обороны, и вооружения на море и земле – по этим направлениям у нас сложились технологические достижения. Мы готовы делиться ими с братскими народами. Если у Казахстана есть какая-либо потребность по какому-либо направлению в сфере оборонной промышленности, то мы всегда готовы оказать необходимую поддержку. Здесь, на мой взгляд, важнейшим вопросом является трансферт технологий – как мы можем ими поделиться с казахстанскими братьями, как мы можем передать наш опыт – на этой теме необходимо сосредоточиться. Не слишком важно, что отсюда взяли три технологии, а оттуда, скажем, десять, а главное, мы можем передать наш накопленный опыт казахстанским братьям, здесь у Турции нет каких-либо оговорок нет и не может быть.
По этой причине сейчас у Aselsan, о котором вы упомянули, здесь в Казахстане превосходно функционирует завод, построенный в партнерстве с Kazakhstan Engineering. У него есть реализованные, а также новые проекты, они продвигаются. Мы делимся техническим потенциалом Aselsan с казахстанскими братьями. Вложения были сделаны, были обеспечены технологии и их работа, а также передан опыт в сфере оптики, приборов ночного видения и другой оборонных продуктов.
Нужно сказать, что здесь идет речь о том, чтобы Казахстан не только закупал продукцию оборонной промышленности Турции, но и мог бы осуществлять ее производство здесь на казахстанской территории.
По БПЛА, в том числе беспилотникам Anka – производством этих беспилотных летательных аппаратов занимается корпорация TAI (Turkish Aerospace Industry – прим.). Казахстан закупил БПЛА Anka и рассматривает возможность дополнительных закупок. Естественно, могут обсуждаться такие вопросы, как совместное производство.
Публикующаяся в некоторых соцсетях и различных СМИ информация о броневиках ARMA фактически не соответствует действительности по цифрам, которые там были озвучены. По закупу этих броневиков, если будет принято решение, то обе стороны будут обсуждать вопросы не только их импорта готовой продукции, но и локализации производства.
В целом, наши компании, работающие в сфере оборонной промышленности, готовы в дальнейшем обсуждать вопросы вложения инвестиций и расширения своего производства в Казахстане.
– У обеспеченных казахстанцев был тренд по покупке недвижимости в Турции, в основном на курортах, некоторые из них переезжали на постоянное проживание туда. Однако сейчас, судя по некоторым данным, казахстанский спрос на недвижимость в Турции снизился. Люди говорят, что квартиры там трудно продать из-за снижения цен, в стране происходит ужесточение правил проживания для иностранцев и сдачи в аренду купленных квартир, порог для ВНЖ при покупке недвижимости увеличился, ее теперь можно купить не во всех районах или городах. Утверждается, что обычно гостеприимное турецкое общество несколько устало от иностранцев, особенно от нелегальных иммигрантов, на фоне удорожания жизни. Ожидаете ли вы из-за этого уменьшения числа казахстанцев, проживающих в Турции или имеющих там недвижимость из-за этих тенденций? Сколько казахстанцев сейчас реально проживает в Турции, часты ли случаи их депортации из-за нарушений правил проживания?
– По вопросу оформления вида на жительство – в Турции больших изменений в законодательстве в последнее время не было введено. Почему такие вопросы возникают: дело в том, что в рамках борьбы с нелегальной иммиграцией соответствующими органами принимаются необходимые меры в отношении именно тех, кто находится нелегально – нарушил иммиграционное законодательство и визовое регулирование.
По ценам на недвижимость, в принципе, по ее покупке иностранцами на территории Турции у нас законодательных ограничений нет, но в определенных регионах и районах принимаются меры, чтобы не нарушался общий баланс местных жителей и иммигрантов.
Иногда увеличивается, а порой уменьшается количество иностранцев, желающих приобрести жилище в Турции. Конечно же, вопросы касательно приобретения и продажи недвижимости зависят от валютных колебаний, курса лиры, что влияют на цены на этом рынке. В целом в Турции произошел рост цен на недвижимость, поэтому кто-то сейчас выжидает, так как ценообразование происходит цикличным образом – цены поднимаются, затем рост сменяется небольшим спадом.
Граждане Казахстана в 2023 году, как и в предыдущие годы, заняли пятое место по количеству сделок по купле недвижимости в Турции. Люди учитывают конъюнктуру рынка, кто-то пытается выгадать лучшую цену, хочет купить подешевле, а кто-то продать подороже, поэтому в такие цикличные колебания цены могут меняться. Конечно, такие регионы как Анталия, Алания интересны не только казахстанцам и другим иностранцам, но и самим гражданам Турции, которые тоже хотят приобрести недвижимость в том числе в курортных регионах Средиземного и Эгейского морей.
Как я уже сказал, все принимаемые ограничительные меры предпринимаются в рамках борьбы с нелегальной иммиграцией, ведется системная работа правоохранительными органами по выявлению нелегальных иммигрантов и лиц, нарушающих миграционное или визовое законодательство. Нельзя сказать, что они применяются только в отношении казахстанцев, но в целом эти меры предпринимаются в отношении иностранных граждан, которые находятся на территории Турции нелегально.
Я ранее говорил про различные направления и измерения нацбезопасности – продовольственной, энергетической, водной. Миграционная безопасность или борьба с нелегальной миграцией тоже является одним из вопросов, которым наши уполномоченные органы придают важное значение и ведут необходимые работы в этом плане.
– Много ли казахстанцев посетили Турцию с целью туризма в 2023 году? Насколько я помню, обычно цифра казахстанских туристов в Турции ежегодно называлась на уровне 200-500 тыс. человек. Известно, что в Турцию ездят много медицинских туристов, так как в некоторых ее клиниках лечат лучше, чем в Казахстане, особенно в случае онкологии. Сколько примерно медицинских туристов из Казахстана посетили Турцию в прошлом году?
– Я не знаю точных статистических данных именно по медицинскому туризму, но в прошлом году, согласно официальной статистике, примерно 380 тыс. казахстанцев посетили Турцию в туристических целях. В этом году может быть достигнут уровень в полмиллиона человек. Конечно, некоторые казахстанцы едут за образованием. Сейчас в вузах Турции обучаются приблизительно 8 тыс. студентов из Казахстана.
Примерно 30% медицинских туристов в целом, не только из Казахстана, прибывают в Турцию для борьбы с раком. Из западных стран приезжают в основном для лечения зубов, эстетических потребностей – к примеру, для отращивания волос. Кроме того, у нас сейчас сильно развилось направление борьбы с ожирением, оперирование в области желудка – за этим тоже часто приезжают иностранные гости, чтобы похудеть. Из Казахстана в основном медицинские туристы едут в эстетических целях, за пластическими операциями, а также для лечения серьезных заболеваний, таких как онкология.
У нашего минздрава есть специально установленный список аккредитованных клиник, которые занимаются медтуризмом. Здравоохранение — это очень важный сектор, он связан не только с туризмом, у нас есть очень серьезные частные клиники, а также государственные больницы, важно их внимательно выбирать. В этом направлении посольство не может давать рекомендации и рекламировать отдельные клиники, но общий список мы можем предоставить, к примеру, во время оформления медицинской визы в нашем консульстве, на которую могут подавать желающие и их сопровождающие.
– В Казахстане работает много турецких компаний. Вероятно, они платят налоги со своей экспатриируемой прибыли в Казахстане и в других странах, распределяя ее по нескольким юрисдикциям, в то время как между Казахстаном и Турцией, скорей всего, есть соглашение об избежании двойного налогообложения. Насколько мне известно, ранее казахстанские налоговики обращались к турецким коллегам в случае возникновения вопросов налоговой оптимизации у турецких компаний, работающих в Казахстане – эта практика продолжается? Как две страны сотрудничают в борьбе с уходом от налогов?
– В принципе, соглашение об избежании двойного налогообложения между Турцией и Казахстаном действует на протяжении достаточно длительного периода. Кто ведет бухгалтерию этих компаний, думаю, они знают, какие налоги подлежат оплате в какой стране согласно законодательствам обеих стран и хорошо разбираются в этой теме. Если возникают какие-то вопросы, касающиеся выплаты налогов в той или иной стране, думаю, они обращаются к этому соглашению об избежании двойного налогообложения. Я бы не сказал, что были какие-то большие и проблемные вопросы у тех или иных турецких компаний, касающиеся налогообложения, которые бы поднимались на повестке дня.
– Как в целом турецким бизнесменам и менеджерам чувствуется в Казахстане, есть какое-либо незаконное давление на турецкий бизнес здесь? Недавно, к примеру, сообщалось о том, что якобы управляющий алматинским аэропортом Уфук Серт был задержан, а два других его вице-президента Йеткин Четин и Фатих Омюр уехали из Казахстана.
– Такой информации о незаконном давлении на турецкий бизнес я не слышал. С марта прошлого года я работаю в Казахстане, к нам не поступали такие данные, что такое давление оказывается.
Что касается компании TAV – она сделала официальное заявление, в котором пояснила ситуацию. В принципе, этот вопрос находится в правовой плоскости, поэтому как-то его комментировать здесь будет не совсем правильно. Возможно, бывают время от времени какие-то индивидуальные случаи, когда человек нарушил законодательство, что-то сделал, но это не относится именно к этой компании, то есть тогда возможно, что могут привлечь к ответственности. Если говорить про TAV, которая сейчас занимается реконструкцией алматинского аэропорта, эта компания достаточно хорошо выполняет взятые на себя обязательства, возможно, там были какие-то частные случаи, связанные с тем или иным сотрудником.
– Утверждают, что некоторые выпускники КТЛ и турецких вузов, сочувствовавшие последователям Фетуллаха Гюлена, сейчас работают в казахстанских госорганах и нацкомпаниях на руководящих постах. В 2019 году в интервью СМИ бывший посол Турции в Казахстане Невзат Уянык говорил, что по этой теме с казахстанской стороной велся диалог. Он продолжается?
– С Казахстаном у нас сотрудничество идет по всем вопросам, в том числе касающимся безопасности. Мы общаемся и сотрудничаем с соответствующими казахстанскими органами. Вопросы нацбезопасности обеих стран важны для двух сторон. Поэтому если они возникают, то соответствующие органы обеих стран продолжают сотрудничество в своей сфере.
Единственное, что хочу в этой связи отметить, что эта организация (движение Фетуллаха Гюлена (FETO) – прим.) действительно представляет угрозу не только для Турции, но и для тех стран, в которые она проникла. Жертвами этой организации стали более 250 наших граждан и тысячи человек, которые были ранены во время попытки госпереворота, предпринятой этой организацией.
Она несет большие риски для тех стран, в которых присутствует. Поэтому в этом плане всегда во время встреч на различных уровнях, когда обсуждаются вопросы касательно обеспечения в том числе нацбезопасности, мы всегда доводим до сведения соответствующих органов о том, что есть такая угроза, что эта организация представляет собой значительный риск, в том числе для стран ее присутствия.
Читайте по теме:
Агентство Moody's поверило в новый курс Эрдогана?
