Председатель правления Halyk Bank Умут Шаяхметова рассказала inbusiness.kz о том, как она видит происходящие процессы, готова ли банковская система к повторению опыта в случае второй волны коронавируса и изменится ли потребление банковских продуктов под влиянием новых трендов потребления.
Умут Болатхановна, расскажите, пожалуйста, как банковский сектор Казахстана переживает коронакризис?
Существующий кризис возник не из банковского, финансового или нефтяного секторов, как это было раньше, он возник по причине пандемии COVID-19, от коронавируса, и этого как раз никто не ожидал. Негативным фактором стало не падение курса тенге, снижение ликвидности или повышение ставок, а падение спроса. Люди оказались изолированными в условиях локдауна, компании были вынуждены приостановить свою деятельность. Мы увидели, что кризис проявился в таких отраслях, как сфера услуг, торговля, ритейл, производство и других.
Если говорить о том, как банковский сектор Казахстана переживает коронакризис, то мое мнение – сегодня мы намного сильнее в целом, чем в 2008-2009 или 2014-2015 годах, когда у БВУ были большие проблемы с ликвидностью, капиталом, падением тенге. Подготовленность и состояние банковского сектора на момент начала пандемии, конечно, намного лучше, чем в предыдущие годы: в декабре мы прошли AQR, и регулятор хорошо видит положение дел в секторе, для некоторых участников повышены регуляторные требования к уровню капитала, поэтому сектор чувствует себя намного увереннее.
В то же время я могу предположить, что если кризис в отраслях экономики и вызванное им падение спроса и продаж окажется затяжным, то, вероятно, могут обостриться проблемы у заемщиков. Соответственно, вероятен риск возникновения банковского кризиса, который будет обусловлен состоянием кредитного портфеля, причем прежде всего портфеля физических лиц. Если они потеряют доходы или работу, это отразится на их возможности обслуживать займы. Это также касается микро- и малого бизнеса.
Вероятно, меньше пострадают юридические лица: если после окончания карантина произойдет быстрое восстановление, то, я думаю, отрасли восстановятся в умеренном темпе. Банки будут готовы сделать реструктуризацию займов, предоставить отсрочку и в целом правильно подойти к оздоровлению тех или иных компаний. Мое мнение – по юридическим лицам и даже по МСБ банки точно найдут варианты решения проблем, поддержат своих заемщиков.
Необходимо также учитывать, что малому и среднему бизнесу со стороны государства оказана большая поддержка – и по дополнительной ликвидности, и по снижению ставок кредитования, обеспечены прямые субсидии для многих отраслей.
Думаю, что экономика не пострадает в случае быстрого восстановления, хотя на таких отраслях, как фитнес, кино или туризм, кризис все же отразится сильнее, и здесь восстановление будет идти дольше и болезненнее.
Не исключено, что не все пройдут этот кризис: не бывает так, что из кризиса все выходят оздоровленными и нет проблем. Наверное, какие-то компании закроются, а какие-то будут ужиматься, перестраиваться, сокращать расходы, становиться более эффективными, оптимизироваться.
Вы сказали, что банки с готовностью реструктуризируют кредиты и помогают заемщикам. Какие-то сценарии на случай негативного развития ситуации прорабатываются?
По физическим лицам уже принято решение – дать отсрочку на три месяца по платежам в случае обращения заемщика. Это решение регулятора принято на законодательном уровне, поэтому банки сразу давали отсрочку на три месяца при обращении заемщиков. Подчеркну, что отсрочка не означает прощение процентов за этот период, а происходит перенос платежа, проценты в этот период начисляются.
В Halyk мы столкнулись с ситуацией, когда многие клиенты-физлица отказывались от отсрочек, по их словам, они не так сильно пострадали от введения режима ЧП. Были случаи, когда клиенты просто просили перенести платежи лишь на один месяц, а другие запрашивали пролонгацию отсрочки на два месяца.
По юридическим лицам такой обязательной нормы не было, но при этом БВУ массово давали отсрочку по платежам для тех компаний, которые пострадали, у которых наблюдался "шатдаун".
Хотела бы отметить, что часть отраслей даже выиграла от кризиса. Например, торговля продуктами питания, там произошел значительный рост по объему оборота и продаж. У фармацевтических компаний, а также у компаний, работающих в сфере транспортировки и логистики, мы зафиксировали рост и даже потребности в кредитовании в этот период.
За счет поддержки государства и госпрограмм с точки зрения финансирования не пострадало сельское хозяйство – самое главное, аграрии провели посевные работы.
В то же время были случаи, когда некоторые малые и средние предприятия захотели закрыть свои точки продаж на городских рынках, переехать в село и попытаться заниматься сельским хозяйством.
Сколько заемщиков Halyk Bank воспользовались возможностью отсрочки и ожидали ли Вы, что будет больше?
По физлицам цифра невысокая – около 130 тыс. человек, это около 16% от портфеля в 1,055 трлн тенге (по состоянию на 01 мая 2020 г. – Ред.). Мы думали, запросов будет больше, и, как я уже говорила, даже те, кто запросил отсрочку в начале, позже выразили готовность гасить займы.
Хочется отметить, что у Halyk клиентская база всегда была особенная. Мы работаем с зарплатными проектами (физлица получают зарплату через карточки Halyk Bank. – Ред.), и, конечно, это более стабильная часть клиентов, получающая хоть какие-то выплаты, может быть, усеченные зарплаты (в период ЧП и карантина. – Ред.).
В целом больших проблем мы здесь пока не видим и текущая ситуация, по моему мнению, достаточно умеренная.
И экономисты, и медицинские специалисты ожидают вторую волну коронавируса этой осенью. Готова ли банковская система к этому?
Я уверена в том, что ко второй волне коронакризиса и компании, и люди, и банки, и государство должны подойти более ответственно, и все будут более подготовленными. В середине марта мы видели, что вирус бушует в мире, по новостям показывали, как закрывают границы стран, подсчитывались многомилионные убытки, и мы не ожидали, что вирус придет в Казахстан и нам придется закрываться так же, как и Италии, Испании и другим странам мира. Нам всем казалось, что нас это не коснется.
Тем не менее, когда ситуация перекинулась на Казахстан, надо отдать должное, очень быстро сгруппировались все: и государство, и правительство, и министерства, и финансовый регулятор, и акиматы, и различные службы. Были внесены изменения в законодательство, приняты решения по поддержке, по финансированию, нам пришлось очень тесно работать с госорганами в этот период, например, отрабатывать с акиматами пропуски для сотрудников.
Плюс за этот период мы смогли более активно нарастить наши онлайн-сервисы, как для физических, так и для юридических лиц. Хотя подготовка к наращиванию онлайн-сервисов шла весь прошлый год, и мы говорили о больших проектах в Halyk, во время коронакризиса банк быстро мобилизовался, в сжатые сроки были реализованы основополагающие на тот момент онлайн-сервисы, эффективность работы очень сильно возросла.
Думаю, что каждый из нас уже предполагает вероятность наступления второй волны и прорабатывает алгоритмы, протоколы действий, и ко второй волне мы придем более подготовленными. Со своей стороны, мы готовимся заранее, предполагаем разные сценарии развития событий, начиная с элементарных вещей: заранее закупаем маски, защитные костюмы для нашего персонала, везде установили санитайзеры, расчертили зоны безопасности для клиентов.
Если говорить об экономике и бизнесе, то, думаю, сейчас многие в первую очередь перестраивают свои онлайн-продажи. Если это производство, то там заранее продумывают, как организовать работу бригад, как изолировать ключевых сотрудников. Компании смотрят, как сохранить непрерывность деятельности в случае локдауна, как обеспечить спрос и продажи онлайн. Логистические предприятия и компании по доставке думают о том, как в случае необходимости быстро увеличить численность персонала.
Ведь было так, что сотрудники, которые живут в области, не могли во время карантина въехать в город, в связи с этим в Алматы многие компании лишились определенной части своего штата. В Halyk, например, более 100 сотрудников колл-центра проживают за городом, и, когда оказалось, что они не смогут въехать, мы сняли для них гостиницу, поселили их туда, и они полтора месяца жили в городе, в полностью закрытой гостинице. Мы обеспечивали людей едой, средствами санитарной защиты, отвозили в офис и обратно.
За это время мы отработали многие моменты, и в случае второй волны мы будем знать, как действовать, кто получит автоматический дистанционный доступ в систему, у кого какая роль, нам будет намного проще и легче.
Хватит ли у банков запаса прочности в случае повторения такой ситуации?
Думаю, у банков ситуация разная. Есть БВУ, у которых очень сильный уровень капитализации и избыточная ликвидность, им точно ничего не грозит. Есть банки, у которых имеются сложности по капиталу и по достаточной ликвидности, для них ситуация, возможно, будет сложнее.
Тем не менее, мы видим, что и Нацбанк, и АРРФР всегда готовы оказать поддержку по ликвидности, Нацбанк расширил инструменты для ее предоставления. Думаю, в случае необходимости будут приняты все меры для укрепления сектора.
Сейчас у Halyk уровень ликвидности около 50%, и уровень капитализации у нас самый высокий по рынку, свыше 20%, поэтому нам как банку достаточно комфортно.
Меры по ликвидности Вы имеете в виду расширение процентного коридора базовой ставки до +/-2 п.п.?
В том числе. Нацбанк же не только расширил процентный коридор, но и поднял ставку с 9,25% до 12%. Это было сделано для удержания курса тенге (10 марта, когда доллар стал дорожать в обменниках до уровня 395-398 при официальном курсе 382,05 тенге за доллар. – Ред.).
Думаю, Нацбанк после предпринятых шагов увидел, что риски не возникают, и снизил базовую ставку до уровня 9,5% (3 апреля, при официальном курсе 447,6 тенге за доллар. – Ред.), единственное, расширил коридор по предоставлению ликвидности (с +/– 1,5 п.п., установленных 10 марта, до +/– 2 п.п. – Ред.), но эта мера была принята только в целях снижения давления на курс.
То, что происходило с курсом тенге с начала марта и длилось довольно долгое время, отразилось на банках? Почувствовали ли банки доллар за 440-445?
Конечно, банки очень чувствительно отнеслись к курсу, думаю, у всех БВУ произошла валютная переоценка, в зависимости от структуры их баланса.
И все же это не первая девальвация, которую мы переживаем. Наверное, самой болезненной, неожиданной и тяжелой для нас была девальвация 2009 года (официальный курс со 122,32 тенге за доллар 4 февраля 2009 года вырос до 143,98 на следующий день и затем дошел до уровня 150+. – Ред.). Тогда у банков были большие объемы внешней задолженности в долларах и также большие портфели, особенно ипотечные, в долларах. И когда вдруг долларовая задолженность резко выросла в пересчете в тенге, фининституты не смогли обслуживать ее, потому что получали денежные потоки в большей степени в тенге. Тот кризис был очень тяжелый, долларовые активы тогда тоже перестали обслуживаться, ипотечные займы люди просто перестали выплачивать.
В 2014-2015 годах мы также пережили девальвации, тем не менее, в целом, тенге потихоньку, может быть, без шоков, но обесценивается. Банки держат свои валютные позиции нейтральными, нет большого объема внешних долгов в долларах или евро, поэтому сейчас БВУ намного проще и комфортнее проживают изменение курса.
В качестве антикризисных мер государство предложило программу льготного кредитования Нацбанка на пополнение оборотных средств. Какую сумму выделили Halyk Bank по этой программе?
По программе льготного кредитования из выделенных 600 млрд тенге нам предоставили 180 млрд, но говорили, что если мы быстро освоим и спрос окажется больше, то сумму могут пересмотреть. То есть тем банкам, которые будут активно осваивать, дадут дополнительные средства, тем, кто будет осваивать пассивно – урежут. Доля Halyk Bank в программе Нацбанка самая большая, составляет 30%, в первые дни составляла 70%, и мы первый банк, который очень активно и в больших объемах начал осваивать эти средства.
То есть эта программа пользуется популярностью?
Да, программа льготного кредитования была положительно воспринята клиентами, на сегодня многие активно ею пользуются. В целом кредитуются компании из разных отраслей, но в первую очередь это торговля, строительство, транспорт, логистика.
Президент поручил пересмотреть подходы к расчету ставки вознаграждения по займам в зависимости от типа заемщика и типа продукта. Означает ли это, что регулятор выработает единые для всех участников рынка требования по ставкам?
Мы как банк пока не получали детальной информации в рамках этого поручения. Были первичные обсуждения, где говорилось о том, что для потребительских беззалоговых займов эффективная ставка должна быть выше, для залоговых займов, к примеру, ипотеки или автокредита, ставка должна быть ниже, но пока конкретики по этому вопросу нет.
У рынка есть предположения, как это может быть реализовано?
По факту принцип дифференциации ставок, в зависимости от продукта, и так применяется. Некоторые банки или ломбарды, например, выдают беззалоговые потребительские займы по годовой эффективной ставке 56%, 40%, по ипотечным займам ставки в среднем 12%, по госпрограммам – и того ниже. Обеспеченные займы несут меньше риска для банков, и банки изначально закладывают в ставку меньше факторов риска. По необеспеченным займам, наоборот, механизм уже и так работает, он сложился рыночно.
С этой точки зрения я не ожидаю больших изменений: вопрос только в высшей границе коридора – будет ли снижаться уровень максимальной ГЭСВ или нет.
То есть базу потенциальных заемщиков это не сузит?
Нет, я не думаю, что предлагаемые нововведения повлияют на сужение базы заемщиков, просто та практика, которая на рынке уже давно работает, будет каким-то образом формализована.
Президент также поручил АРРФР рассмотреть возможность реабилитации заемщиков, имеющих проблемные займы. Подтолкнет ли это к скорейшему внедрению института банкротства физических лиц?
Пока не знаю, мы еще не видели каких-то проектов изменений в действующее законодательство.
Halyk Finance дает данные, что по итогам апреля уровень NPL 90+ в секторе вырос с 8,9% до 9,4%. По неработающим займам сейчас нужна помощь регулятора или банки сами справляются?
Могу сказать, что мы как Halyk Bank справляемся. Ситуация очень понятная: если компания на грани выживания, нужно просто корректировать график платежей и давать отсрочку. Банки, думаю, очень четко это видят и идут на такие меры, если клиент банкрот и нет никакой возможности восстановить его платежеспособность, то каждый БВУ принимает решение в зависимости от своей кредитной политики, от того, есть ли залоги, какова их ликвидность и прочее.
Были ли из-за коронакризиса перетоки депозитов из тенговых в валютные?
Да, мы наблюдали незначительные перетоки, тем не менее, стоит отметить, что общий уровень долларизации депозитов в секторе повысился. Клиенты пытались "перевернуться", но в то же время те, кто "перевернулся" на высоком курсе, когда доллар стоил 440-445, в итоге потеряли, поскольку сегодня курс 412-413 тенге за доллар (на момент проведения интервью в конце мая. – Ред.).
Ожидаете обратного движения?
Возможно, ситуация изменится, потому что ставки в тенге сегодня очень интересные. В первые дни после объявления чрезвычайного положения КФГД повысил максимальную рекомендуемую ставку до 14% в тенге. В частности, по сберегательным депозитам со сроками три и шесть месяцев, рекомендуемая ставка составила 14%, по другим категориям и срокам ставки были чуть ниже и даже больше. В связи с этим часть клиентов открывала депозиты по такой высокой ставке.
Единственный вопрос – возможность накоплений. Думаю, у людей в этот период будет меньше возможностей для сбережения, потому что доходы не выросли и не вырастут, наоборот, идет их падение. Некоторые компании все равно перестраивают свой бизнес, сокращают операционные расходы: те, кто перестраивает бизнес на онлайн, сокращают персонал; те, кто не могут перейти в онлайн, поскольку необходимо присутствие человека на рабочем месте, сокращают зарплаты, бонусы и т.д. Понятно, что когда продажи падают, платить людям зарплаты не из чего, а кредиты все равно есть.
То есть общая платежеспособность населения однозначно упала и, наверное, еще какой-то период будет падать, что приведет к снижению возможности сохранения и сбережения. Поэтому, думаю, депозитная база физических лиц в системе не будет прирастать в ближайшее время.
Государство объявило о создании "Отбасы банка", ранее говорилось о едином операторе жилищных программ. Не становится ли ипотека исключительно государственным продуктом, есть ли место банкам на этом рынке?
Я считаю, что лучше иметь частный рынок любых услуг, чем государственный. У государственного банка, исходя из его сути, может быть другая роль, другая нагрузка. Как правило, это институты развития – и такая практика существует во всем мире, к примеру, у нас в Казахстане тоже есть банк развития.
Я видела, для ЖССБК хотят расширить функционал, функция распределения жилья, которое строят акиматы, переходит в "Отбасы банк". С этой точки зрения, наверное, ничего особо не поменяется, как все было в руках государства, так и останется.
Если будет дополнительно расширяться коммерческая деятельность нового института, тогда, я считаю, это нецелесообразно. Ведь уже есть частный сектор – коммерческие банки, – и их много, соответственно, у клиентов сегодня есть большой выбор.
Пострадала ли ипотека из-за коронакризиса?
Сложно сказать однозначно. С точки зрения цен на недвижимость пока не вижу большого эффекта, то есть падения нет. Более того, в какой-то период мы даже видели всплеск роста продаж. Может быть, люди пытались вложить свои деньги и зафиксировать как инвестицию через недвижимость. В тот момент строительные компании не поднимали цены, но, понятно, любое новое строительство с учетом падения курса тенге все равно будет дороже, потому что импортная составляющая в строительстве большая. Мы увидели рост продаж у застройщиков, которые кредитуются в нашем банке.
С точки зрения самой ипотеки мы не меняем наших требований – это платежеспособность клиента и стабильный доход. Платежеспособность, как я говорила, все равно будет падать, и вот тут важно понимать, возобновится рост или нет, это сложно оценить. Думаю, в целом таких людей, у кого докризисный доход сохранится, будет меньше.
Многие компании могут перейти на удаленную работу в ближайшем будущем. Как это отразится на рынке коммерческой недвижимости, ощутят ли банки негативный эффект от этого?
Да, думаю, не сразу, но однозначно – в среднесрочном и долгосрочном периоде. Потому что банки – это те компании, которые, в первую очередь, переводят свои услуги в онлайн, все больше сокращая физический контакт с клиентами. Мы увидели такую тенденцию: люди, которые скептически относились к мобильным приложениям и предпочитали приходить в отделение, стали пользоваться мобильными приложениями. Может быть, еще рано говорить – привыкли, но уже – научились, и, думаю, привычку работать в онлайне теперь сохранят.
Мое ожидание, что физические точки продаж, например, у банков будут сокращаться, головные офисы с учетом вывода людей на дистанционную работу также будут сокращать требования к офисным помещениям. Поэтому, да, по коммерческой недвижимости в среднесрочном периоде не исключен кризис.
На стоимости залогов это может отразиться?
Это может дать эффект на залоговое покрытие в зависимости от объема залогов и того, по какой цене они были приняты. Если банки берут недвижимость в залог по высоким ценам, то однозначно такая ситуация снизит их залоговое покрытие. Если банки были консервативными и изначально брали, допустим, коэффициент залога 50% от рыночной стоимости, то тогда, наверное, такого эффекта не будет.
Сейчас говорят: потребление не будет прежним. Коснется ли это банковских продуктов?
Думаю, нет. У нас продукты очень простые, стандартные – депозит, кредит, платеж, если совсем упрощать. Думаю, люди будут продолжать сохранять свои средства на депозитах, брать кредиты в банках, делать платежи, но вопрос – через какой именно сервис. Вот это точно будет сильно меняться и как я уже сказала выше, потребление все больше и больше будет переходить в онлайн.
Плюс, я думаю, банки будут предлагать дополнительные продукты в своих мобильных приложениях. Вы видите, и маркетплейс-предложения есть на рынке, и большие экосистемы выстраиваются. Halyk, например, уже предлагает в мобильном приложении продукты наших страховых компаний.
Банки, думаю, будут расширять свою продуктовую линейку и сужения точно не будет.
Елена Тумашова
