Учитывая, что это самый массовый вид современного искусства, он свидетельствует о современной культуре в целом.
Не только потому, что интерес к маньякам не угасает в популярных детективных сериалах. Тема проступает всё в более ярких и навязчивых тонах. За неё уже берутся весьма известные артхаусные мастера. Например, датский режиссёр Ларс фон Триер, который не снимал кино с 2011 года, и наконец разразился скандальным фильмом о маньяке-убийце. СМИ писали, что с показа "Дома, который построил Джек" на Каннском кинофестивале зрители уходили пачками. Казахстанскую премьеру можно было посмотреть на этой неделе на Clique Film Festival. В начале декабря лента выходит в широкий отечественный прокат.
На днях просматривая кинорелизы, я обнаружила, что в начале следующего года, уже в январе, нас ждёт целых два фильма о маньяках: один – "Чрезвычайно порочный, ужасно злой и мерзкий", посвящён реально существовавшему американскому серийному убийце Теду Банди, другой – "Пирсинг", о влюблённой парочке психопатов, страдающих садистическими наклонностями. Также в феврале следующего года на экраны выходит российский детективный триллер "Русский бес" о художнике-психопате и русском психозе. Но самое интересное, тема маньяка-убийцы не миновала наш родной кинематограф.
На днях в рамках кинофестиваля Аймана Шакенова состоялась премьера "Тренинга личностного роста" (первоначально лента называлась "Секрет лидера", но авторам пришлось поменять название) Фархата Шарипова, фильм довольно точно диагностирует ситуацию отмирания мозговых центров, ответственных за моральные качества, не только у персонажей картины, но и у общества в целом. Ему удаётся продемонстрировать, как не на словах, а на деле работает пресловутая модель лидерства – способность генерировать психопатическую деструктивную энергию и идти напролом по головам.
Казалось бы, скандальные истории о маньяках – это прерогатива американского общества и совсем не в духе азиатских традиций. Так, в США в 1991 году был опубликован бестселлер "Американский психопат", по которому в начале двухтысячных был снят фильм. А термин "серийный убийца" был введён в международный обиход агентом ФБР. Но, поскольку мы живём в глобализирующемся мире, ориентированном на ценности потребления и масскульта, они стали частью евразийского социально-культурного ландшафта. Что же в этом образе такого знакового, привлекательно-отталкивающего, навязчиво-пугающего? Как он возникает и рефлексируется в культуре и искусстве и как касается нашей развивающейся ресурсно-потребительской периферии. И речь здесь не просто о патологии обыденной жизни и криминализации общества – очень хочется надеяться, что лихие девяностые уже позади. А также не о каком-то количестве психических аномалий, которые были, есть и будут в любом обществе. Маньяк-убийца – герой нашего времени, это символ равнодушия и потери нравственных ориентиров. Это деловой труп, способный общаться только с трупами, поэтому окружающий себя ими.
В "Тренинге личностного роста", рассматривающем эту тему на примере типичного феномена неолиберальной экономики – реструктуризации (по-простому, сливании) банка, героями становятся представители верхушки пищевой цепочки – банковские работники. Один из них – скромный менеджер, уже семь лет тянущий лямку без повышения, другой – монстер махинаций, эффективный чиновник, спец по распилам, не гнушающийся криминалом. После многолетнего перерыва бывшие "кенты" по вузу встречаются в банке. В фильме передана атмосфера, царящая в этих характерных для отечественной экономики заведениях. Разговоры ведутся офисным планктоном в лифте, курилках, офисных помещениях. Кажется, они движутся в русле политики партии и связаны с принятием популярных идеологических решений – переименованиями улиц, всей страны, Дня святого Валентина и переходом на латиницу. Но по форме походят на равнодушные разговоры зомби. В связи с чем вспомнился перестроечный "Курьер" с просиживающими штаны и сотрясающими воздух "дыроколом по башке". Но если в советском фильме главный герой пытается сделать выбор, а окружающие его персонажи абсурдны, но смешны и человечны, то в "Тренинге" неподдельный и уже нечеловеческий интерес способен вызвать лишь слух о сокращении штата и увольнениях. Тёртый офисный планктон идеологически подкован и знает, что всё вращается вокруг экономики, то есть денег. А всё остальное – надстройка.
Что касается секрета лидера, то он оказывается пугающе прост. Режиссёр мастерски переносит фокус с экономики финансовой коррупции и определяемой ею политики на морально-этическую почву, расставляя акценты и переворачивая извращённую идеологию с головы на ноги. Человеческие отношения, а также ценности и нормы, на которых они основаны, – вот базис, из которого вытекают принципы хозяйствования и всё остальное. Индикатором отношения к Другому становится отношение к женщине. "Хороший человек" – так говорит о своём визави финансовый лидер, превращая его в исповедника, или же психоаналитика, своих гнусных деяний. Хотя персонажи явно не имеют представления о том, что такое исповедь. Да и врач уже вряд ли поможет, потому что болезнь, пронизав всё общество, превратилась в норму. Здесь возникают параллели с "Американским психозом", в котором герой-маньяк от испуга быть пойманным мечется с припадочными признаниями и сталкивается с абсолютным равнодушием, способным свести с ума даже психа.
"Тренингу личностного роста" не хватает метафорических, художественных, средств киноязыка. Соцреализм в отношении мата и распивания алкоголя зашкаливает, не приобретая характера гротеска. Но с другой стороны, понятно, что мат введён не ради красного словца, и это не дань моде. Он выражает отношения к себе и окружающим. Авторам удаётся вскрыть действующую социальную модель на фоне идеологических разговоров о лидерстве. Именно она и формирует политику и лежащую в её основе систему ценностей. Секрет успеха в том, чтобы не замечать, пройти мимо – стать молчаливым соучастником преступления. Таким образом, преступление совершается с общего согласия и одобрения. Впавшее в патологическое ханжество общество готово простить обман в крупном масштабе – чем он больше, тем оно снисходительнее. В этом состоит секрет подъёма по социальной лестнице.
Вернёмся к фильму фон Триера, в котором главный герой беседует с голосом, альтер-эго, Верджином, аналогом Вергилия у Данте. Джек спускается с ним в ад. Напомним устройство Дантова ада – восьмой и девятый круги, самые близкие к Люциферу, где ждёт наказание за самые страшные грехи – обман и предательство. Пояснения таковы – мздоимцы и взяточники кипят в смоле, а предатели родных, друзей, родины, величия божественного и человеческого вморожены в лёд по шею, их лица обращены книзу. И хотя место падения Джека не акцентировано, по ходу фильма можно понять, в чём его грех, и это не просто убийство. Серийные убийства, им совершаемые, становятся способом выражения отношения к Другому, средством осуществления обмана и предательства, лицемерия и лжи, доставляющими чувственное наслаждение. Джек ходит по этим кругам бесконечно, пытаясь обмануть сначала своих жертв, а потом и внутренний голос, самого себя – обмануть Другого, в лице как человеческого, так и божественного. Обращение Триера к Данте не случайно. Первый великий гуманист – создатель классических ценностей, но фигура переходная, проторенессансная. Триер – постмодернист, художник, мыслящий в подвисшем состоянии, пребывающий в плену уже не архетипов, а симулякров. Фиксируя имморализм как состояние современного общества, утерявшего традиционные и модернистские ориентиры, он цепляется за последнюю реальность – человеческое тело, которое и становится проводником ада на Земле.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
