Поврежденный еще в мае прошлого года бор в Риддере стали вырубать только сейчас, год спустя, после полученных разрешений комитета лесного хозяйства и животного мира МСХ РК и проведенных тендеров. Некоторые активные жители Риддера подняли шум в соцсетях и СМИ, утверждая, что вместе со сгоревшими насаждениями вырубают молодые и уцелевшие от огня деревья. Между тем специалисты уверены в том, что подходы к лесным ресурсам со стороны государства и общества нуждаются в корректировке, передает inbusiness.kz.
Не все то живое, что зеленое
Риддерский пожар в мае прошлого года уничтожил более 276,4 гектара леса, 35 жилых домов, погиб один человек. По данным Восточно-Казахстанской территориальной инспекции лесного хозяйства и животного мира, ущерб составил более 252,4 млн тенге. Погорельцам помогали всем миром, те через несколько месяцев после трагического происшествия переехали в новое жилье. На восстановление леса понадобится гораздо больше времени. Известный в Восточном Казахстане общественник, исполнительный директор Ассоциации лесной, деревообрабатывающей и мебельной промышленности ВКО Владимир Резанов считает, что необходимо вернуть полномочия принятия решений на рубки на места – в лесхозы либо в территориальную инспекцию.
"Надо менять положение, тендеры обязательно проводить в течение двух-трех месяцев после пожара, иначе не избежать распространения болезней, вредителей. В советское время если вовремя такие деревья не удаляли, то следовали жесткие наказания. А сейчас так: тендер объявили, а он может не состояться, его переносят. Но лес не может ждать".
Претензии активистов из Риддера по поводу того, что сейчас на месте пожарища рубят якобы уцелевший живой лес, Владимир Резанов считает необоснованными. Среди обгоревших деревьев наберется три сотни с зеленой кроной, но через полтора-два года они неизбежно погибнут, говорит общественник.
С этими утверждениями согласна руководитель Семейского структурного подразделения Республиканского лесного селекционного-семеноводческого центра, доктор биологических наук Елена Борисенко. Она рассказала inbusiness.kz, что в течение 3-4 месяцев жаркого периода в лесу после пожара заводятся жуки-короеды. Это вторичные вредители, которые нападают на ослабленные деревья, и пытаться вывести их бесполезно, потому что насекомые делают ходы под корой древесины, и спасти ее невозможно. Такой лес годится только на дрова. Чем быстрей начать рубки в поврежденных пожарами лесах, тем лучше, потому что короеды распространяются там с геометрической прогрессией, говорит ученый. Деревья с уцелевшими кронами нужно также удалять обязательно, они ослаблены пожаром и заражены вредителями.
Заместитель руководителя Управления природных ресурсов и регулирования природопользования ВКО Арман Есентаев отметил, что в законодательстве четко указано: санитарным рубкам подлежат все деревья, поврежденные пожаром. При этом там нет оговорок, должны они обгореть полностью или частично.
Система охраны неэффективна
Владимир Резанов и инженер лесного хозяйства, предприниматель Алексей Бобошко поставили под сомнение существующую систему охраны лесов от пожаров. По их мнению, сейчас состояние дел в лесхозах получше, чем десятилетие назад, им стали выделять технику, но не хватает людей. Алексей Бобошко напомнил, что прошлогодний пожар в Риддере "проскочил" мимо сотрудников лесхоза, и они не смогли его локализовать. К слову, несколько работников лесной охраны Риддерского лесхоза в прошлом году наказали за то, что они допустили распространение огня, несвоевременно приняв меры к его тушению.
По словам Владимира Резанова, нужно восстановить и модернизировать советские подходы к охране лесов от пожара, с привлечением общественности, активистов, жестче контролировать отдыхающих, грибников, охотников, прочих лесопользователей, вести профилактические беседы в учебных заведениях, устраивать специализированные площадки в местах массового скопления людей. Он убежден, что нужно привлекать к ответственности вплоть до уголовной как владельцев земель, так и руководителей районов за сельхозпалы – поджоги стерни на полях, потому что огонь нередко перебрасывается на соседний лес. К сожалению, говорит общественник, в Казахстане уже потеряли систему подготовки кадров для леса.
Коварство запада или перестраховка востока?
Лесную промышленность в Казахстане из-за всевозможных запретов, ограничений, повышения возраста рубок, и, как следствие, нехватки предприятий по переработке древесины, давно поставили на грань выживания, рассказали специалисты. В ВКО, где сосредоточена примерно половина запасов древесины всей республики, официально разрешено каждый год вырубать без ущерба для леса 1 млн кубометров! Но фактически, по официальным данным, в Риддерском регионе ежегодно на все виды рубок приходится 60 тыс. кубометров, а по всей области – 120 -140 тыс. кубометров. Интересно, что в начале 1990-ых годов в Восточном Казахстане каждый год вырубали 1,5 млн кубометров леса.
Сейчас только на попенной плате государство ежегодно теряет 1,5 млрд тенге, утверждает Алексей Бобошко. Но еще более печально другое: если лес вовремя не срубить, то он стареет и дряхлеет, начинает болеть, становится хорошей горючей средой, источником инфекций и вредителей, гибнет от старости.
По словам Елены Борисенко, в советское время в лесах Риддера, которые в основном, являются пихтовыми, работали леспромхозы. Они проводили сплошные рубки, потом происходило естественное заращивание этих площадей, или же лесники проводили посадки.
"Омолаживание лесов было постоянным, – говорит доктор биологических наук. – Площадь вырубили, а через 20 лет опять туда можно заходить и снова рубить, особенно осину и березу. Но обстоятельства так сложились, что у нас в Казахстане отменили рубки, кроме санитарных. Лес в Риддере больной, зараженный не только вредителями, но и болезнями. Теперь там много гнилостных процессов – корневые, стволовые гнили, поскольку пихта – быстро гниющее дерево. Нужно изменить систему".
По ее информации, директор Алтайского филиала Казахского научно-исследовательского института лесного хозяйства в Риддере Андрей Калачев пересматривает способы, виды рубок. Среди специалистов распространено мнение, что в пихтовых насаждениях их нужно делать сплошными, тогда это будет эффективно.
"Лес – это возобновляемый ресурс, в отличие от природных ископаемых, которые мы отправляем на экспорт. Считаю, что ситуация с лесными ресурсами в Казахстане – это навязанная нам извне политика, чтобы мы свои невозбновляемые ресурсы продавали западу, а возобновляемые уничтожали здесь, не развивали переработку. И теперь сложно доказывать, что лес необходимо рубить своевременно. Большинство людей, которые заняты экологией и спасением леса, сегодня этого не понимают, – убежден Алексей Бобошко. – У многих нет элементарных знаний о лесе. Казахстану нужны специалисты, которые видят, как он себя ведет, что ему нужно. Сегодня же лесхозами командуют все, кому не лень".
По словам Алексея Бобошко, в Казахстане восемь структур, которые контролируют лесхозы, постоянно занимаются их проверками, в результате чего те не могут нормально работать. Он добавил так же, что лес – это понятие географическое и растет там, где позволяют условия. Посадить его на территориях, где леса никогда не было, это пустая трата бюджетных средств, говорит специалист. Но для того, чтобы спасти леса и использовать их рационально, Алексей Бобошко предлагает в Казахстане ввести институт частной собственности на них. По мнению же Владимира Резанова, сейчас это невозможно из-за отсутствия в достаточном количестве высококвалифицированных кадров в лесных хозяйствах, промышленности, науки.
Лес в Риддере восстановится
Елена Борисенко считает, что ограничения на рубки леса со стороны правительства РК, а также опасения общественников в Риддере вызваны крупными пожарами в Семипалатинском реликтовом бору в 1990-ых годах. Тогда злоумышленники специально поджигали лес, чтобы получить разрешение на рубки ценной хвойной древесины, поскольку от ее продажи можно было получить без особого труда огромные деньги. И этот печальный опыт, полагает она, мог стать причиной того, что в Казахстане ограничили рубки на государственном уровне, "чтобы сберечь лес".
Что же касается судьбы бора в Риддере, то Елена Борисенко уверена: когда уберут весь горельник, посадят новые лесные культуры, то уже через 10-15 лет на его месте появится непроходимая чаща.
"Там очень хорошие погодные природные условия, шикарные почвы и очень хорошее естественное заращивани. В первую очередь, "затягивает" береза, осина, а потом уже под кроной этих деревьев растет и пихта, и сосна, и другие хвойные породы, – говорит Елена Борисенко. – Помимо искуственного воспроизводства, в лесу даже после пожара остается почвенный запас семян. Они могут храниться в почве на определенной глубине до 20 лет, не прорастая и не теряя всхожести. Природа сама регулирует, когда придет им время для роста".
Ольга Ушакова
