С первых секунд пребывания в Караганде в глаза бросаются городские просторы. Кажется, что здесь никогда не экономили пространство. К шахтерскому городу можно применять много эпитетов, но компактным его не назовешь. Мало какой казахстанский город обладает исторически сложившимися широкими проспектами, домами на приличном расстоянии друг от друга и районами, расположенными на дистанции как между городами. К примеру, чтобы добраться от Сортировки до Федоровки на такси, надо потратить минут сорок. Так что любителям пеших прогулок надо закладывать достаточно времени, чтобы добраться из пункта А в пункт Б.Караганда – один из самых молодых областных центров Казахстана. В отличие от многих других казахстанских городов, она не может похвастаться многовековой историей. Хотя именно в Карагандинской области захоронены легендарные хан Джучи, старший сын Чингисхана и батыр Алаш хан. В XIX веке произошло судьбоносное для региона и города событие. Пастух Аппак Байжанов наткнулся на угольные месторождения, когда пас овец волостного правителя. 

Быстро смекнув о пользе обнаруженного сокровища, он начал продавать уголь по местным кочевьям. Спустя годы карагандинским углем заинтересовались российские промышленники и иностранные концессионеры. Однако вплоть до 1930 года на этих местах были лишь аргынские кочевья и небольшие переселенческие поселки. 

Можно сказать, что советская репрессивная машина сформировала индустриальную Караганду такой, какой мы её знаем сегодня. Толчком к появлению города стала волна репрессий, связанных с коллективизацией и раскулачиванием. Местом ссылки раскулаченных была голая северная степь, посреди которой разгружали вагоны, набитые людьми. Им позволялось селиться в землянках, которые они сами рыли и обустраивали. Каждый месяц они должны были отмечаться в комендатуре. И многие ссыльные жили с ощущением «из такой глуши дальше не вышлют». 

В центре города сохранились бараки периода 1930-40-х годов, в которых жили вольнонаемные рабочие. Их быт был немногим лучше, чем у репрессированных, но в целом их жизнь тоже уютной не назовешь. Когда-то весь район, именуемый Старым городом, состоял из таких бараков и небольших частных домиков. Именно здесь велась основная добыча угля. Ведется она и сегодня, однако масштабы несравнимы. 

Сегодня в городе и окрестностях осталось лишь шесть действующих шахт, хотя в период расцвета угольной промышленности в Караганде их было в четыре раза больше. Со временем шахты стали объединять, да и значение добычи угля сегодня значительно снизилось в сравнении с прошлым веком. 

Отрасль по-прежнему жива, однако процветающей ее не назовешь. Сейчас средняя зарплата шахтёра составляет менее 200 000 тенге в месяц, что явно недостаточно для такой тяжелой и опасной работы. С конца 1980-х шахтеры пытаются бороться за улучшение оплаты и условий труда, периодически устраивая забастовки. Получается у них с переменным успехом. 

В этом смысле историю Караганды можно сравнить с историей Дикого Запада. И если в США тот период неразрывно связан с историей «золотой лихорадки», то в случае с Карагандой лихорадка была угольной.  Рабочие и их семьи жили в Старом городе, потому что шахты были здесь же – дома и бараки строились в пешей доступности от мест работы. Люди ходили на работу пешком – в 1930-е годы об общественном транспорте здесь никто не думал. Где жили – там и работали. 

Тем не менее, в этом месте сохранился настоящий реликт эпохи - здание Карагандинского казахского драматического театра. Сегодня от него остался лишь остов. Когда-то этот театр возвышался как дворец новой эпохи среди шахтерских бараков. Здесь были кружки для детей, библиотека и зрительный зал на 1500 мест. Но уже в 1960-е годы эти места стали непригодными для жизни из-за просадки горных пород и народ стал массово переезжать в другие районы Караганды. К концу ХХ века район опустел. Разрушающееся здание театра сегодня выглядит словно осколок старой советской «атлантиды». 

В городе сохранилось довольно много образцов сталинской застройки. Сегодня они составляют исторический центр Караганды. Это и административные здания - дом Финансов, здания медицинского института и Дворца Горняков, и жилые дома. 

Встречаются объекты, которые выбиваются из облика здешних мест. Так, здание одной из музыкальных школ Караганды застройки 1950-х годов выглядит словно русская дореволюционная усадьба. А одно из зданий сталинской эпохи в двухтысячные годы переделали под английский дом в стиле модерна или нео-барокко. 

В домах застройки 1930-50-х, которые отличались большим уютом и комфортом, жили и работали те, кто прибыл в Караганду по комсомольской путевке. Репрессированных и ссыльных использовали на тяжелых работах.  К квалифицированным же заключенным относились с подозрением. Поэтому нужны были одновременно лояльные и квалифицированные специалисты и не всех из них прибывали сюда насильно. Многие ехали делать карьеру – таким специалистам сразу давали отдельные квартиры, хорошие оклады и руководящие должности. Правда, специфика работы в промышленной зоне требовала определенного мужества. Так как зачастую ссыльные, отбыв срок заключения в КарЛаге, оседали в городе и шли работать на производство. А руководить таким контингентом было мастерством особого рода. 

В тот исторический период сложился облик сурового индустриального города, который в целом сохраняется по сей день. Заводов в Караганде великое множество. Традиционные для горнодобывающего региона – турбомеханические, заводы по металлообработке. Плюс известный с советских времен Карагандинский пивоваренный завод, ныне принадлежащий крупному турецкому пивному бренду.

А вот Карагандинская фабрика кондитерских изделий, некогда известная по всему Советскому Союзу, прекратила существование и не выпускает своих знаменитых конфет. 

Действующая промышленность приносит городу определенное экономическое процветание. Караганда входит в пятерку регионов Казахстана по уровню зарплат. Здесь ее средний уровень варьируется от 145 000 до 205 000 тенге в месяц. Эти показатели уступают лишь столицам и нефтяным Атырауской и Мангистауской областям. 

Промышленность поднималась здесь в очень непростые годы. О печальной истории КарЛага написаны тома, при этом интересно узнавать, как жил сам город в те суровые и невероятно созидательные годы. Подавляющее большинство освобождающихся из лагеря оседали в Караганде. В целом многих репрессированных не сажали в Карлаг, а приговаривали к ссылке в этот город. Многим памятны имена самых знаменитых узников КарЛага – Льва Гумилева, Рахиль Мессерер-Плисецкой. Через карагандинскую ссылку прошли поэт Николай Заболоцкий, математик и поэт, сын Сергея Есенина – Александр Есенин-Вольпин, знаменитый писатель и поэт-шестидесятник Наум Коржавин. 

После освобождения из КарЛага в карагандинском дворце горняков успел поработать и знаменитый физик Александр Чижевский. Огромное количество талантливых ученых после войны остались в городе и преподавали в местных вузах. Карагандинское образование в послевоенные годы считалось одним из лучших в Союзе. В составе вузовских преподавателей - московская, ленинградская и киевская ссыльная профессура. Отголоски этой славы карагандинских вузов донеслись и до нашего времени. Часть учеников тех профессоров еще преподают, а карагандинцы по-прежнему гордятся высоким уровнем преподавания технических и гуманитарных наук в городских вузах. 

В Караганде можно было встретить интересных людей – до недавних времен по городу ходили люди уникальной судьбы. Разведчики, служившие в довоенных Германии и Японии и репрессированные после войны; участники антисоветского сопротивления в Прибалтике и на Западной Украине. Как будто вся сложная и противоречивая история Советского Союза нашла свое отражение в судьбах карагандинцев. 

К 1940-50-м годам в Караганде сложился определенный микроклимат. Большинство населения составляли люди, которым было нечего терять. И власти шли навстречу людям. Показательны в данном случае отношения советских властей с духовенством. В те годы Караганда была переполнена ссыльными священнослужителями самых разных конфессий: православных, мусульман, римо- и греко-католиков.

В силу исторических и политических коллизий здесь удалось строить храмы даже в период жестоких гонений. Далеко за пределами Казахстана известен монастырь, создание которого состоялось усилиями архимандрита Севастиана Карагандинского, бывшего узника Карлага, ныне канонизированного. Главный храм монастыря пришлось строить полуподпольно, так как по тогдашнему законодательству церквям было запрещено возвышаться в радиусе 500 метров от школ. Севастиан и его сподвижники организовали монастырь Рождества Христова в маленьких приземистых домиках. Примерно таких, где жили первые поселенцы Караганды. Сегодня это смотрится неким архитектурным экспериментом в стиле минимализма, хотя в основе этого «эксперимента» лежат гонения советской власти против веры. 

Сегодня недалеко от монастыря возвышается новый храм Севастиана Карагандинского. Он является своеобразной копией недавно построенного Покровско-Всехсвятского собора в Алматы. В нижнем храме уже ведутся богослужения, а верхний – еще на стадии отделки. Редкая особенность для казахстанских церквей – верхний и нижний храмы будет связывать лифт. 

Непростое прошлое города во многом и повлияло на особый характер горожан. Даже легендарная фраза, обессмертившая город, связана с репрессиями. Приезжая в другие города и устраиваясь на работу, на вопрос кадровиков: где вы находились последние несколько лет, бывшие ссыльные отвечали: «Где-где… В Караганде». Что служило намеком на лагерное прошлое. 

В годы оттепели и застоя Караганда переживала период бурного промышленного роста. Добыча в Каргандинском угольном бассейне тогда достиг наивысшего развития, а в конце 1980-х нагрянул суровый кризис, который был преодолен лишь в 2000-х годах. Это тоже очень занимательное время в жизни города. Почти все стройки и реконструкции 2000-х годов в Караганде связаны с именем известного банкира Андрея Беляева. Здесь к нему очень противоречивое отношение: с одной стороны – всем памятны злоупотребления бизнесмена. С другой – во времена его подъема Караганда, как родина Беляева, переживала настоящий бум. Город активно застраивался, деньги вкладывались в благотворительные и арт-проекты. Горожане радовались нескончаемым гастролям известных актеров, певцов и т.д. Сегодняшняя Караганда разительно отличается от середины нулевых, и горожане заметно ностальгируют по прошедшим временам. 

История города сформировала легендарный карагандинский характер. Люди жили в суровых условиях и не ждали милостей от природы, а сами прокладывали свой жизненный путь. Начиная с землянок ссыльных и домиков рабочих, которые карагандинцы строили и обустраивали в силу своих возможностей. Лагерное окружение воспитало людей, которые отвечают за свои слова и имеют внутренний моральный кодекс. Да, во многом он происходил из «воровских понятий», но держать ответственность за свое слово, не «стучать», заступаться за своих – качества, которые нужны и в непростом ХХI веке. Высокая концентрация великих умов в Караганде в 1930-50-х не могла не сказаться и на общем уровне развития горожан. Поэтому Караганда носит статус интеллектуального города абсолютно заслуженно. 

Уезжая из Караганды, я понял, что стереотипы о «суровых промышленных» городах довольно обманчивы. Здесь встречаешь не только шахты и дымящие трубы заводов, но и хороших людей с уникальными судьбами. 

Константин КОЗЛОВ

Фото: АПН

Подписывайтесь на Telegram-канал Atameken Business и первыми получайте актуальную информацию!