Некто сказал очень правильную вещь: качественное образование – это основа конкурентоспособности нации.
К развалу казахстанского образования – снижению конкурентоспособности нации Великой степи – приложили руки два человека из разных миров.
Первый – это Ерлан Сагадиев. Он настолько активно подрывал наши основы, что после своей трехлетней диверсионной деятельности скоропостижно уехал в США.
Все эти трехъязычия в школе; двенадцатилетки; чехарда с ЕНТ; дебильные учебники с массой ошибок; английский с первого класса и двухнедельные курсы английского для учителей, которые по замыслу министра должны немедля начать преподавать физмат на аглицкой мове, и прочая, прочая, прочая.
Казахстанский экономист Айдархан Кусаинов очень хорошо в свое время объяснил, что такое реформы в казахстанском образовании:
"Процесс обучения молодых, а тем более юных людей навыку думать не быстр и близок к процессу созревания или вызревания. От того, что посаженное дерево постоянно будут перекапывать, добавляя одни удобрения, а потом снова перекапывать, добавляя другие, потом просто перекапывать, заодно все время поливая водой, да еще и опрыскивая то одним составом, то другим, плоды или деревья не вырастут быстрее или сильнее, наоборот, скорее всего, они будут слабыми и чахлыми. Для успеха в области образования как нигде важна стабильность процесса и, что очень важно, уважение к ученику и учителю. Думаю, что именно это должно лежать в основе системы образования и тем более его реформ".
Второй специалист – Асхат Аймагамбетов. Он не просто пассивно наблюдает за пепелищем – тем, что осталось от казахстанского образования, но еще и считает своим долгом доказать, что его – образования – дымящиеся руины есть доказательство правильности выбранного не нами пути.
Помните, как мы дружно потешались, слушая ходившие в соцсетях аудиосообщение, в котором дагестанские матери общались в группе между собой по поводу дистанционного образования?
Смешно было, да…
А теперь все это пришло к нам. И знаете почему? Потому что нынешний министр занял весьма пассивную позицию и не "соскочил" даже, а "отскочил", переложив ответственность за принятие решений на директоров школ.
Instagram-аккаунт bilim_webline
Зачем нам содержать министерство образования, если оно ни за что (см. выше. – Авт.) не отвечает, а вся ответственность возложена на директоров школ?
"…И ад следовал за ним"
И следовал он за 1 сентября, когда национальные дистанционные системы образования накрылись медным тазом.
Рассылка родителям в мессенджере
"А вы пробовали учить второклассника по WhatsApp? – риторически спрашивает моя коллега. – Учитель отправляет звуковые сообщения, и типа это урок. Это же садомазо какое-то: "А сейчас давайте вспомним, какие согласные твердые, а какие – мягкие". И вместе с теми, что приходят по работе, под конец дня у меня 250 сообщений! За…бись! На собранные родительским комитетом деньги мы могли купить зарубежную платформу и ЧЕТЫРЕ года спокойно заниматься! Нет – надо убиваться в "Ватсапе".
А потом вдруг в разговоре моя коллега, сама того не замечая, стала менять слова местами. Немедленно рванули к врачам. Те, слава Будде, объяснили, что микроинсульта нет, но давление 160, нужен покой и прочие элементы dolce vita. А ведь есть еще дочь-пятиклассница с таким же дистанционным обучением…
А в Темиртау мать одного из учеников пришла к директору школы и потребовала, чтобы ее сына забрали в интернат, потому что обучать ребенка по WhatsApp она не умеет и сил у нее больше нет.
И такой ад по всей стране. По всей стране, в которой минобр зуб давал, что с дистанционным образованием у нас все жаксыбись.
Но наступило 1 сентября, и платформы встали.
Не прячьте ваши денежки
Весьма примечательно, как работает в Карагандинской области "айналайын-платформа" Bilimal.kz, за внедрение которой активно ратовал тогда еще руководитель управления образования Карагандинской области Асхат Аймагамбетов.
В регионе более 500 школ. Порядка 400 заключили договоры с Bilimal.kz по скромной цене 25 000 тенге в месяц. Скромность, помноженная на количество школ, вырастает в нескромные 10 миллионов тенге в месяц.
Система глючит не по-детски, работать невозможно, все перешли в Google Classroom, но управление образования настоятельно рекомендует школам систематически "заходить в программу и тестировать ее".
Но пардоньте, во-первых, даже Билл Чипизатор Гейтс платит огромные деньги за тестирование своих программ.
А во-вторых, каждый ежедневный заход в систему на предмет "тестирования" оставляет в системе же след. И когда придет время выставления счетов на оплату, то Bilimal.kz скажет: "Вот у меня "график ваших посещений". Каждый буддин день. Так что использовали вы программу мою от души, в ежедневном режиме. Платите деньги".
И формально будут правы.
"Мне прислали счет на всю сумму – 25 000 тенге, – рассказывает директор одной из школ. – Я их послал на хер. Тогда они выставили счет на 12 500 тенге".
Если бы Bilimal’овцы читали бессмертные "Мертвые души", то они бы не вели себя как Плюшкин, который, торгуясь с Павлом Ивановичем, умолял:
"Ну, батюшка, воля ваша, хоть по две копейки пристегните".
Но директор школы не пристегнул и 12 500, а вместо этого подал исковое заявление в СМЭС с просьбой признать Bilimal.kz недобросовестным поставщиком. Кто-то останется без легких 10 млн тенге, которые хотел нахаляву поиметь с государства.
Эпилог
Глядя на работу министерства образования Республики Казахстан, создается стойкое впечатление, что единственная его обязанность – это накрепко отбить у всех казахстанцев желание учиться.
Вернемся к первоначальному тезису: "качественное образование – это основа конкурентоспособности нации".
И если на все эти активные диверсии прежнего министра и пассивное отстраненное наблюдение нынешнего посмотреть беспристрастным взглядом, то, по моему мнению, налицо подрывная деятельность против самых что ни на есть основ государства.
9 июля текущего года на Inbusiness.kz вышла статья "Когда МВД и антикор займутся расследованием деятельности минздрава и ФОМС?", а 10 июля президент Токаев поручил уволить руководителей ФОМС и "СК-Фармации".
Понятно, что это совпадение. Но очень хочется верить в сказку и в этот раз.
Редакция не несет ответственность за мнение журналиста.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
