Некогда шахтер, ныне депутат маслихата и человек, который объехал почти весь мир, заглянув в самые отдаленные уголки планеты, Дмитрий Петрухин уверен: в нем течет кровь казахстанского кочевника. Своим тулпаром ласково называет мотоцикл.
Человек, которого знают и любят не только в Казахстане, но и во всем мире, только с виду кажется "крутым и недосягаемым" парнем. На самом деле он открыт всему миру, чем abctv.kz и воспользовался.
– Дмитрий Иванович, сейчас многие так мечтают из Казахстана уехать, а Вы, наоборот, возвращаетесь сюда из своих путешествий. Не возникало желания переехать за рубеж?
– Я свидетель становления этой страны, полжизни проработал под этой землей – был шахтером в Караганде, разве я могу думать о других землях? В 1991 году, когда объявили о распаде Советского Союза, я перевез свою семью в Алматы, с тех пор уже 27 лет мы считаемся алматинцами, это наша родина. Конечно, соблазнов уехать за рубеж было много, учитывая, что все мои родственники давно перебрались в Германию и меня звали. Но я понял, что счастлив именно здесь, выполняю нужную и важную миссию для своей страны, рассказывая миру о нас. Я путешественник, в котором течет кровь казахстанского кочевника.
– С чего такая тяга к путешествиям?
– Все началось в мае 2004 года, когда в Казахстан со своей свитой – на трех мотоциклах и трех джипах – приехал Юэн Макгрегор, известный по фильмам "Звездные войны" и "Мулен Руж". Мы его с друзьями-байкерами встречали на Кордайском перевале, привезли в Алматы, отремонтировали мотоцикл. Он мне сказал: "Дмитрий, будешь в Америке, заезжай в Голливуд". Я много раз бывал и в Голливуде, и в Сан-Франциско, и в Лос-Анджелесе, писал ему, но ответа так и не получил. Видимо, это слишком занятый человек. Но это даже не важно, потому что именно он подтолкнул меня к идее совершить кругосветку. Правда, я путешествую без свиты, в одиночку.
После того как мы их проводили и провели с ребятами байкерский фестиваль, я всем сообщил, что собираюсь в путешествие, и назначил день отъезда. Все восприняли это как шутку, но в назначенный день утром все-таки собрались на главной площади, откуда мы доехали до Чемолгана. Там мой друг, генеральный директор "Французского дома" Валихан Касымбаев сказал: "Ну, прокатились, а теперь поехали, шашлык поедим и по домам". А я им: "Нет! Я поехал дальше". Это была отправная точка. С тех пор я в пути.
– С каким бюджетом стартовали? Как дорого обходятся такие затеи?
– Путешествие вокруг земного шара на мотоцикле - это дорогостоящее мероприятие. Я знаю байкеров-путешественников, которые после первого пробега останавливаются. Мы же все люди, у нас есть семьи, которым тоже надо как-то жить. А искать финансирование со стороны достаточно тяжело, и не всем удается. Мне повезло, что у меня есть состоятельные друзья в Казахстане и сыновья, которые поддерживали мою идею и меня все это время материально.
В первую поездку я потратил около восьми тысяч долларов. Это был пробег "галопом по Европам" – доехал до Аризоны, оттуда в Ватикан, увидел папу римского и через месяц вернулся домой. Но через три недели сказал жене, что не могу без этого жить. За четыре года путешествия я потратил около 200 тысяч долларов – мы продали машину, квартиру, офис. Но жена, спасибо ей за это, подбадривала меня, говорила, что я все делаю правильно.
– То есть все четыре года Вы находились вне дома?
– Я периодически возвращался домой, когда отправлял мотоцикл из одной страны в другую. Я не мог себе позволить заплатить за отправку самолетом 10 тысяч долларов, поэтому пользовался морским транспортом. Он был дешевле, но груз шел до четырех, а то и пяти месяцев. За это время я успевал приехать домой, отдохнуть и снова отправлялся в путь. Большие деньги я потратил и на второе путешествие в Латинскую Америку (2013-2014 годы). Мы здесь живем на тенге и жалуемся, что ни на что не хватает, при этом покупаем булку хлеба за 50 тенге, а там я ее покупал за 500 тенге.
– Ну а государство или госструктуры поддерживали Вас? Вы же, по сути, занимались продвижением страны, ездили с казахстанским флагом.
– После мотопробегов меня заметил президент, вызвал в Акорду и вручил орден "Достык". Я тогда являлся президентом географического общества Казахстана. Потом меня избрали депутатом маслихата, откуда пошли международные проекты. Первый был по поддержке Азиады 2011 года. Нужно было осуществить большой мотопробег по Средней Азии и Ближнему Востоку. Все это стоило немалых денег. Того, что мне выделило государство, было мало. Если бы я был без мотоцикла, возможно, и уложился бы в бюджет, но ничем не отличался бы от обычного путешественника. Другое дело, когда ты приезжаешь на обклеенном мотоцикле с флагами Казахстана и, к примеру, Индонезии, показывая свое уважение и презентуя свою страну. Для всех это было шоком. Министры лично встречали, пожимали руку, фотографировались. О деньгах в эти моменты я не думал.
– А в чем заключалась миссия, возложенная на Вас?
– Встретиться с первыми лицами 45 государств – членов олимпийского комитета Азии и пригласить участвовать в Азиаде. Первая встреча была с президентом олимпийского комитета Азии, министром спорта и руководителем всех азиатских игр шейхом Ахматом Аль Сабахом. Я хотел обижаться, когда он отказался принимать меня у себя в офисе. Оказалось, он хотел, чтобы я на мотоцикле заехал на центральный стадион, чтобы поздравить их с первыми Олимпийскими играми, которые на тот момент, в марте 2008 года проходили на Аравийском полуострове. Вы представляете реакцию СМИ, когда шейх вышел со своего ложа, подошел ко мне и подписал флаг Азиады? А потом он написал ноту всем министрам спорта, президентам национальных олимпийских комитетов Азии и Ближнего Востока, чтобы они принимали глашатая, пропагандиста Петрухина с командой. Это уже был шок для меня. Мне стали писать министры, их помощники, спрашивать, когда я приеду и не проеду ли мимо них.
Считается, что в этом году мы побили рекорд по Универсиаде: в ней вместо обычных 30 стран приняли участие 60 государств. А тогда, в 2011 году к нам приехало 45 делегаций, из которых большинство были экваториальные, там и речи не могло идти о зимних видах спорта. Однако 26 стран привезли своих спортсменов, которых посылали специально тренироваться в Россию, Европу, Америку, готовили по зимним спортивным дисциплинам.
– Какие еще международные проекты были?
– Когда Казахстан только боролся за право проводить у себя выставку "Экспо", у меня было задание руководства страны по лоббированию голосов в нашу пользу. Центральная Америка, Панама, Коста-Рика, Гватемала, Гандурас, Куба, Багамы, Гаити – около 27-28 стран готовы были голосовать за Бельгию. Мы все их проехали, и они нам дали слово, что проголосуют за нас. И поддержали. Мы победили с большим отрывом от Бельгии.
Вы знаете, с каждым новым своим путешествием я уже не могу не говорить о Казахстане, о тех мероприятиях, которые у нас планируются. У меня всегда огромные наклейки на мотоцикле, я раздаю буклеты со своими координатами. Люди начинают сразу задумываться, смотреть, что это за страна и что это за Универсиада. Я не прошу ни у кого финансов, чтобы рекламировать свою страну, потому что мне это делать приятно. Я приобрел благодаря этому сотни тысяч друзей, многие из них уже приезжали к нам. За эти годы наша страна сильно продвинулась. Я не тяну на себя одеяло, но считаю, что тоже сделал вклад в ее продвижение, и буду делать.
– То есть раньше о Казахстане в мире не знали?
- Когда я приезжал за границу и рассказывал, откуда я и что за флаг представляю, все чесали затылок и думали, что это где-то рядом с Пакистаном или Афганистаном. На многих картах мира такой страны даже не было, вместо нее красовалось большое красное пятно СССР. Я показывал им свою карту, она у меня всегда с собой, рассказывал, что Казахстан – это огромное государство, девятое по величине в мире.
Конечно, сейчас много проводится мероприятий по продвижению страны, но это уровень политический, уровень верхушки, а я глашатай, который работает снизу, с народом. Я проезжаю страны от границы до границы и провожу информационную работу. Европа, конечно, более продвинутая, там нашу страну многие знают, но в Латинской Америке с этим трудновато. А африканскому континенту вообще не до нас, для них главное – это выжить.
–- Дмитрий Иванович, путешествие – это не только материальные затраты, но и трудности. Можете вспомнить опасные моменты путешествия?
– Их много, и обычно я их не афиширую. Но в последний раз, когда я разбился в Хакассии, в соцсетях моментально разлетелась новость о том, что Петрухин разбился. Мой телефон не умолкал, постоянно звонили люди, присылали сообщения, справлялись о моем здоровье. Но это ничто по сравнению с тюрьмой, в которой я оказался по ошибке в 2005 году. Тогда в Ливане произошел крупный теракт – взорвали машину премьер-министра. Взрыв организовали то ли пакистанцы, то ли африканцы. А я спокойно из Алжира выезжаю в Тунис в то время, когда все средиземноморское побережье со стороны Африки находится на особом положении: ливанцы выискивали террористов. О Казахстане они ничего не слышали и кричали мне: "Ты из Кабул, ты из Афганистан?" А потом оправили в тюрьму. В ливанской тюрьме можно годами сидеть, и никто не узнает, где вы. Но мне повезло, через месяц туда приехали российские дипломаты забирать своих депортированных граждан. Я попросил их мне помочь, сообщить нашему посольству и моей семье, что я сижу в тюрьме. Это было 4 февраля. И только в конце марта они договорились с местными властями, что меня депортируют как преступника, как нарушителя. Но это на тот момент было уже неважно, надо было выбираться. Нас загрузили на корабль, закатили туда мой мотоцикл, который к тому времени покрылся мхом, и оправили в Марсель (Франция). Я прошел все процедуры как террорист. А потом французы заглянули в мой паспорт и удивились, что я из Казахстана, да еще и с визой действующей. Мне пожали руку и выпустили на свободу. Это был конец марта. На тот момент дорогу буквально замело снегом. Я подождал пару дней и, вместо того чтобы ехать домой в Алматы, поехал в Альпы. Это надо было видеть: везде горы, снег, и Морозко на мотоцикле едет. Через Альпы я добрался до Бремена (Германия), там погрузил своего железного коня на корабль и отправил в Нью-Джерси, а сам поехал домой.
Через пять месяцев я вылетел в Америку за своим мотоциклом, а там в это время началась настоящая война. Сильный ураган "Катрина" разрушил многие города, и они буквально были заполнены мародерами. Я застрял на границе. Меня пропустили после того, как вмешалось уже наше посольство. Они сказали, что путешественник из Казахстана приехал посчитать погибших от урагана и еще поедет возлагать цветы погибшим в 2001 году от теракта башень-близнецов. Американцы все-таки большие патриоты, через 10 минут меня пропустили, и я смог забрать свой мотоцикл. Я не обманул их, сделал огромный плакат, написав там, что Казахстан скорбит о жертвах урагана "Катрина", и проехал с ним до штата Луизиана, города Новый Орлеан. Дальше, правда, меня полиция не пустила: военные воевали с бандитами. Я развернулся и через Майами на корабле ушел в Каракас, оттуда хотел заехать через Колумбию в Бразилию, но не получилось, меня ограбили четыре крупных венесуэльца прямо на заправке у границы. Он забрали все, что было в карманах, в сумке, а это примерно 400 долларов. Я, конечно, не сильно пострадал, потому что привык прятать деньги везде: в рукава, в мотоцикл, большая часть лежала на банковской карте. Но настроение было сильно испорчено. Развернулся и ушел обратно в Каракас, в Майами, а оттуда в Лос-Анджелес искать своего друга Юэна Макгрегора. Но не нашел.
– А зачем искали, если он не отвечал на Ваши письма?
– Мне было обидно. Я прочитал его книгу, в которой он рассказывал о путешествии в Азию, что мы штаны до сих пор через голову одеваем. Но забыл рассказать, как мы его встречали на Кордайском перевале, как мы ему ремонтировал мотоцикл и сопровождали до Китая. Скорее всего, это его пиарщики хотели показать, как экстремально ездит Макгрегор, как он в Кызылорде сырое мясо кушал. Но они забыли упомянуть о цивилизованном государстве, о южной и северной столицах, где им оказывали всяческое гостеприимство. Я написал ему жесткое письмо, в котором обо всем напомнил, и отправил фотографии. И ровно через два года вышла другая книга, где и мы, и наш прекрасный Казахстан упоминаемся в ярких красках.
– Дмитрий Иванович, можете вспомнить свой самый первый мотоцикл?
– 1970- годы – время было тяжелое, поэтому больше ездили на ворованных мотоциклах. Пока все не покатаются, хозяин не мог сесть на своего "коня". Так, к 13 годам я научился ездить на мотоциклах вроде "Восход", "Минск", "Юпитер". Но первый свой мотоцикл "Минск" купил в 17 лет – он был старый, зато стоил всего 100 рублей. Половину денег я скопил, половину заработал на продаже картошки. В тот год (1976-й) как раз вышел первый беспроводной магнитофон "Романтик". Вот представьте, мощный парень едет в Сарани на мотоцикле с магнитофоном, музыка на всю катушку – я был первый парень на деревне. Потом я ушел в армию, и друзья мои и без того старенький мотоцикл "закатали до дыр".
После армии мечтал купить себе "Яву" за 1000 рублей, но так и не купил, потому что жене нужен был холодильник, телевизор, стенка, шуба, сапоги. А нам как раз квартиру дали. Договорились, что сначала ей все купим, потом мотоцикл приобретем. Но потом стала нужна машина, детей возить в садик. И только в 1988 году, когда из России начали возить первые бэушные иномарки, я заказал себе дешевый мотоцикл "Сузуки". Потом сменил его на "Хонду". А в 2000 году приобрел новый и дорогой BMW К -1200 LT стоимостью в 27 тысяч долларов, на котором в 2004 году и стартовал в кругосветку. Сейчас он стоит в музее у президента с флагом Казахстана и фотографиями. Я этим горжусь, несмотря на то, что теперь я безлошадный.
– И на чем же Вы сейчас путешествуете?
– Сначала ребята давали, а потом приобрел себе бэушный мотоцикл BMW К 1200 LT за 5000 долларов. Он старенький, ему 17 лет, на нем не очень удобно ездить, но ничего, справляемся, зато весь обклеенный. После аварии он, правда, немного повредился, но ребята привели его в порядок.
– Не хотите новый мотоцикл?
– А Вы хотите мне подарить? (Смеется.) Конечно, хочу. Но пока таких предложений не было.
– Я бы с удовольствием сделала Вам такой подарок, была бы возможность. А все ли мотоциклы хороши для кругосветок? На каком не страшно "брать" дальние расстояния?
– Туристических мотоциклов не так много. Самый хороший – это тот, на котором я езжу. Есть еще японская модель Honda gold wing, тоже очень удобная для путешествий. Примерная их стоимость около 30 тысяч долларов.
– Дмитрий Иванович, меня не оставляет в покое вопрос, как Вам удается совмещать роль крутого парня с депутатским креслом?
– Мне повезло, что я не чиновник ранга мажилисменов, не занимаюсь законотворчеством в кабинете, иначе после трех пропущенных собраний мне бы уже указали на дверь. Я улучшаю жизнь своих избирателей и делаю что-то полезное для города. Я не получаю зарплату, как депутат маслихата, это больше общественная нагрузка. Хотя все почему-то думают, что я тут деньги заколачиваю. Мы собираемся на совещания только для того, чтобы обсудить какие-то важные вопросы, бюджет города, но в основном работаем со своими избирателями. Проблем много, от незначительных до глобальных: кому-то нужно телефон поставить, кому-то дерево спилить, которое вот-вот на дом упадет, кому-то принести уголь, заасфальтировать дорогу, газ подвести. Много вопросов возникало раньше с детским садиком – все было коррумпировано, сейчас все сделали через ЦОН, и наступил порядок. Иногда приходится идти и разбираться лично, бить кулаком в грудь. Но мне приятно, что за мою депутатскую деятельность мой округ перестал существовать как богом забытый район, к нам пришла цивилизация. Нет такого участка, который не был бы заасфальтирован. Все газифицировано, район перешел на центральную канализацию. Долго, правда, приходилось объяснять людям, что в современном мире никто уже не бегает на улицу в туалет. Газ, свет, тепло – что еще людям надо? Для детей организовали стадион и бассейн, пару школ привели в порядок и больницу. Я много времени провожу в кругосветке, но у меня есть помощники, которые многие вопросы решают. Я могу по "Ватсапу" бесплатно переговорить с любой точки мира с любым департаментом.
– А не возникает хоть иногда желания бросить кругосветку?
– Бывает. Путешествие – это постоянный дискомфорт. Хочется все бросить прямо по дороге, развернуться и уехать домой. Я могу в любой момент это сделать, дома меня ждут жена и дети. Но тот процент удовольствия, когда ты понимаешь, что каждая новая страна – это маленькая победа, останавливает и приводит в чувства. Кроме того, я вспоминаю своих родителей и тех казахстанцев, которые прошли войну, холод и голод, которые не могли сесть в машину и уехать в деревню к бабушке, чтобы там отсидеться, и понимаю, что должен идти до конца, как это делали они. А еще те, кто прошел советскую школу, они же все упертые, как я, мы не останавливаемся на полпути.
– Наоборот, новые вершины берете. Вспомнилась экспедиция на яхте Чокана Валиханова, где Вы сменили мотоцикл на яхту.
– Было дело. После мотопробега с Азиадой у меня был небольшой перерыв по семейным обстоятельствам – я похоронил сына. Было сложно восстановиться. Но ко мне, как к президенту географического сообщества, обратилась команда, стартовавшая в 2009 году на яхте Чокана Валиханова в кругосветку, но по причинам отсутствия финансирования остановившаяся на полпути. Два года яхта простояла на Карибах. Я обратился к Тимуру Кулибаеву и попросил поддержать нас, помочь закончить этот проект. Нас спонсировала компания "Казэнерджи". Я собрал команду, и мы вылетели в Гваделупу, в Карибский бассейн, привели яхту в порядок и через Панамский канал вышли на Эквадор, оттуда стартовали в Тихий океан, а затем и в Индийский. Свое путешествие завершили в 2012 году в Актау, но не в самый лучший период для страны, тогда в Жанаозене как раз были волнения, погибли люди, страна была в трауре. Нас предупредили о скромном финише. Мы все понимали, хотя для страны это, конечно, было большое событие, ведь мы, не имея выхода к морю, совершили кругосветное путешествие на яхте и были занесены в книгу Гиннесса.
– Насколько дорогой оказалась эта кругосветка?
– У нас ушло около 450 тысяч долларов, включая ремонт яхты. Только 30 тысяч долларов пришлось отдать за стоянку, за то, что ее охраняли. Пока она стоит в порту Актау, но, думаю, скоро займет место в каком-нибудь музее.
Алина Альбекова
