Государственный оборонный заказ составляет более 90% от годового объема производства уральского АО "Зенит", поэтому сокращение гособоронзаказа негативно отражается на работе предприятия. Завод пытается поставлять гражданскую продукцию крупным недропользователям, но пока довольствуется лишь небольшими заказами.
- Какова номенклатура выпускаемой вами продукции?
- Мы занимаемся военным кораблестроением. Мы делаем продукцию для силовых структур. Это катера и корабли, которые мы изготавливаем в рамках гособоронзаказа, и поставляем пограничной службе КНБ и министерству обороны. Здесь и скоростные катера, и противодиверсионные, и пограничные корабли, и ракетно-артиллерийские корабли. Мы продолжаем дальше двигаться. Если сейчас мы делаем суда водоизмещением 250 тонн, то мы планируем и готовы реализовать проекты водоизмещением порядка 700-720 тонн на собственной производственной площадке. Плюс мы занимаемся гражданской продукцией, но она у нас небольшая по объему.
- А какую гражданскую продукцию вы выпускаете и для кого?
- Гражданская продукция для Карачаганака, Тенгиза. Это в основном металлоконструкции, фитинги, фланцы. Мелочевка, то есть крупных заказов нет. Мы этим пытаемся заниматься, но пока получается очень слабо. Нужны какие-то не только технические, но, наверно, и административные рычаги, чтобы повернуть в нашу сторону недропользователей. Они все ссылаются на контракты, по которым у них нет обязательств, что они обязаны заказывать у нас, поэтому они в основном все везут из Европы и, соответственно, мы получаем только крохи этих заказов.
- Какой тип судов водоизмещением более 700 тонн вы собираетесь
выпускать?
- Это многофункциональное судно, которое воплощает в себе несколько функций: ледокол, судно-снабженец, пожарное судно, спасатель. Все разработано в едином комплексе. Мы сейчас готовы приступить к его изготовлению, но надо получить сначала заказ. Техническую сторону подготовки производства мы провели, аккредитация и все, что нужно у нас есть. Мы сделали специальную производственную площадку, реализовали корпус и завершаем для этого инвестиционный проект. Нужен заказ. Технически мы сейчас можем без каких-то крупных инвестиций реализовать это у себя и удовлетворять заказчиков.
- То есть вы на свои средства осуществляете проект?
- Да.
- Как работает система гособоронзаказа в этом случае?
- Любые корабли проводят испытания. Над любым кораблем, который делается, проводится весь цикл испытаний. Делаются швартовые испытания, ходовые испытания, потом государственные – сейчас они называются приемные. На приемных испытаниях проверяются все технические параметры, которые должны соответствовать тому техническому заданию (ТЗ), которое выдает заказчик. Мы всю документацию разрабатываем в соответствии с ТЗ, потом изготавливаем и по результатам испытаний подтверждаем все характеристики. Если допустим, эти характеристики не получают, мы естественно дорабатываем, чтобы удовлетворить все требования, которые к нам предъявляются. Это классический опыт любого сложного наукоемкого изделия. Никто не делает как с гражданской продукцией – сделал продукт, допустим, телефон, сначала его испытал, потом его выбросил. Корабль стоимостью в миллиард не выбросишь же? Поэтому это все прописано в правилах, нормативных документах, поэтому мы просто ими руководствуемся.
- Какие-то комплектующие закупаете при этом в России или Беларуси?
- Конечно, покупаем. В этом корабле 53-55% казахстанского содержания в денежном выражении. Это, я считаю, нормально.
- Казахстанская доля нарастает постепенно?
- Частично. Какие-то вещи мы покупали, потом смотрим – мы можем освоить их сами. Понятно, что двигатели мы никогда не освоим. Чтобы двигатель поставить – это надо 10 заводов построить. Или какой-то радар, который кроме японцев никто лучше не сделает. Связь правда мы пытаемся в Казахстане взять у казахстанского завода, чтобы его как-то подключить. Конечно, мы используем опыт мирового судостроения. Все заводы так делают. Завод с нуля ничего не делает, он делает корабль. Оружие мы тоже покупаем. Если оружия меньше, то казахстанское содержание больше, потому что вооружение в денежном выражении очень много тянет.
- То есть вы работаете только на гособоронзаказ? Или есть сторонние покупатели?
- Нет, только гособоронзаказ.
- Экспорт есть?
- У нас есть катер FС-19, который, конечно, имеет экспортный потенциал, но мы связаны тем, что у нас внизу Урал, Каспий – особо не разгуляться. На экспорт мы делаем некоторые военные изделия, которые мы по межзаводской кооперации делаем. Мы их исторически поставляли в Россию – так и поставляем. По идее мы можем предложить Туркменистану, Азербайджану.
- Они интерес проявляли?
- Туркмены были у нас. Они убедились, но не все так просто же. Все это решается на очень большом уровне.
- То есть фактически только в Россию поставляете?
- Да, это сложившиеся связи.
- То есть вы что-то там приобретаете, ставите и дальше…
- Элементную базу в основном ставим, делаем, компонуем и потом поставляем.
- Сколько в этом году экспорт составит в денежном выражении?
- Может до порядка 500 тыс. долларов. Мы уже отгрузили на 240 тыс. долларов в мае и еще два комплекта - может тысяч 200 будет.
- А в прошлом году?
- Примерно одинаково.
- То есть речь идет не о катерах?
- Нет. Это совершенно другие изделия, которые поставляются по межзаводской кооперации.
- О чем идет речь?
- Это специальные радиосигнальные устройства.
- Работа по гособоронзаказу удобна для вас?
- В принципе нормально, но единственное сейчас ввели единого оператора – АО "Казахстан Инжиниринг". Может быть, немного изменилась ситуация. А так мы много лет работаем в рамках гособоронзаказа. 20 лет уже работаем в рамках гособоронзаказа. Это правильно с одной стороны, потому что сделать такие заказы без предоплаты, которую делают в рамках гособоронзаказа, невозможно сделать. Это какие нужно брать кредиты! Это просто нереально совершенно, а гособоронзаказ, конечно, большая поддержка государства. Но при этом надо удовлетворять требования заказчика. То есть они только в том случае соглашаются, когда ты соответствуешь этим требованиям, техническому заданию.
- Что касается уже выпущенных катеров, которые потом нуждаются в ремонте…
- Мы полностью обеспечиваем сервис на базе. У нас есть люди, которые там практически круглогодично находятся и поддерживают весь сервис. Гарантийный само собой, и послегарантийный тоже. Если бы людей, которые занимаются сервисом, не было, то было бы очень сложно их эксплуатировать. Все катера и корабли, которые мы сделали, находятся на плаву, на боевом дежурстве. Мы постоянно поддерживаем их техническое состояние.
- А другие катера, которые были выпущены не вами?
- Мы ими не занимаемся, и они практически все стоят.
- Вопрос с кадрами как решаете?
- Мы каждый год отправляем где-то два-три человека учиться в Санкт-Петербургский морской технический университет и платим за обучение и стипендию. В результате получаем специалистов со знаниями, которые нам нужны. Мы немножко берем специалистов из местных вузов, но, конечно, сложнее то, что у них нет базовых знаний, а тут нужны хотя бы базовые знания, а потом уже набирается практический опыт. Что касается рабочих профессий, то у нас было базовое училище, которое мы не отдавали никому, а потом передали местному образованию. Там мы готовим всех необходимых специалистов – механобработку, сварщиков. И просто сами обучаем – берем учениками и сами обучаем. Мы разделили эти моменты – инженеров готовим в России.
- Гособоронзаказ сколько всего составляет в деньгах?
- Гособоронзаказ составляет больше 90% объема производства. В деньгах я вам не могу сказать.
- Но эта сумма ежегодно увеличивается или может падать?
- В этом году порезали. Ситуация с бюджетом сложная, поэтому в этом году нам порезали. В этом году нам очень тяжело и мы сейчас предпринимаем меры упредительного характера. Людей разогнать легко, а собрать потом очень сложно. Сейчас ситуация непростая, но пытаемся решить ее. В этом году у нас объем меньше, чем в прошлом году.
- У вас доля гражданской продукции небольшая…
- Да, нам нечем сманеврировать. Мы очень сильно зависим от гособоронзаказа. Но, с другой стороны, это тоже нужно государству. У государства есть функция по защите своих границ, в том числе морских. Если мы эту функцию не обеспечим реально, то они вообще все будут закупать за рубежом. И еще неизвестно как все будет работать, потому что, извините меня, сервис очень дорогой. Любого специалиста вызвать это стоит тысячи долларов, а мы все обеспечиваем с командировочными в 2 МРП в сутки.
Жанболат Мамышев
