По какому принципу эффективнее доверять пенсионные деньги в управление, почему IT-системы ЕНПФ могут затормозить развитие пенсионной системы в Казахстане и есть ли риски у пенсионных денег снова стать "заложниками банковской системы"?
Своим мнением на KASE Talks поделился Дмитрий Жеребятьев – эксперт, имеющий опыт работы на финансовом рынке (в страховании, инвестициях, брокерской деятельности). В свое время руководил компанией, управляющей пенсионными активами. В 1998 году вместе с правительственной делегацией изучал опыт Чили в создании накопительной пенсионной системы.
"Результаты пенсионной реформы мы должны будем увидеть, может быть, лет через десять, когда люди, которые в 1998 году начали трудовой стаж, выйдут на пенсию", – говорит Дмитрий Жеребятьев, отвечая на вопрос о том, удалась система в Казахстане или нет. Эксперт делает отсылку к главной задаче пенсионной реформы конца 1990-х, когда в системе пенсионного обеспечения законодательно появилась накопительная часть, и задача эта заключалась в необходимости обеспечить замещение социальной пенсии накоплениями.
Сегодня, по мнению спикера, мы находимся на рубеже: пенсионные активы объединены в единый государственный фонд, и сейчас стоит вопрос о том, куда двинемся дальше.
"Поэтому на сегодняшний день я бы не стал говорить в ключе "удалась или не удалась" пенсионная система в Казахстане. Но от выбранного пути будет зависеть многое", – говорит он.
О хорошем, плохом и "заложниках банковской системы"
И все же больше плюсов или минусов получила страна, внедряя такую модель? Дмитрий Жеребятьев считает, что Казахстан все-таки пришел к частной пенсионной системе, и в этом положительный опыт перехода к такой модели.
"Это было очень сложно, нетрадиционно даже в мировой практике. По этой причине Всемирный банк в свое время уделял этому огромное внимание, и это было его пожелание – чтобы мы поехали в Чили изучать опыт", – рассказывает собеседник.
Он не считает, что то, что сделано у нас, было слепым копированием.
"Да, какие-то условия были похожими. Но нашей задачей было посмотреть, как люди в Чили живут через 15 лет после запуска системы. На тот момент там работало несколько пенсионных фондов, и они, по сути, сами управляли пенсионными активами, управляющих компаний не было", – вспоминает эксперт.
В Чили в свое время столкнулись с проблемой перечисления платежей. У нас, по словам Дмитрия Жеребятьева, в 1998 году платежи шли великолепно, трудностей с этим особо не возникало. Были проблемы с двойными счетами, с желанием "выудить" деньги из государственного пенсионного фонда. Естественно, были моменты, связанные с инвестициями.
"Из положительного можно отметить то, что в 1999 году пенсионные фонды очевидно поддержали упавшие евробонды. Это дало нам возможность в дальнейшем пытаться возвращаться к инструментам, связанным с инфляцией. Это был сложный период, потому что тогда уже стало понятно, что "голубые фишки", видимо, пенсионным фондам не достанутся, более того, сама программа в ближайшее время развиваться не будет", – рассказывает он.
Огромное количество денег повисло тогда в пенсионных фондах, и это сыграло не очень хорошую роль в дальнейшем. Произошло плавное перетекание в банковскую систему: пенсионные фонды получились неявными заложниками банковской системы и не стали ее альтернативой. БВУ превратились в акционеров многих НПФ и "в той или иной степени решили свои проблемы за счет пенсионных денег". Хотя изначально предполагалось ограничение: банки не должны были владеть более чем 25% активов пенсионных фондов.
Почему регулятор очень долго не запрещал пенсионным фондам покупать ценные бумаги материнских банков (в 2005-2006 годах единственным покупателем облигаций банков подчас выступали дочерние пенсионные фонды)? Отвечая на этот вопрос, Дмитрий Жеребятьев говорит:
"Изначально запрет был. Но опять же вот этот вопрос: а куда деть деньги? Вместо того чтобы, условно говоря, инвестировать в непонятные компании, было принято решение потихоньку вливать их в банковский сектор. Это был эволюционный процесс. И он шел как бы незаметно. Потом с учетом определенных обстоятельств банки постепенно и незаметно становились акционерами, начали выпускать какие-то бумаги, и все это завязывалось вот в такой клубок".
Конкуренция – за и между
В самом начале, продолжает Дмитрий Жеребятьев, конкуренция происходила, можно сказать, на двух уровнях. Прежде всего приходилось "бороться" за вкладчиков – их нужно было в принципе привлекать в систему. Задачей тогда было быстро наполнить пенсионные "закрома", с этой точки зрения конкуренция не была открытой, рыночной.
В то же время управляющие компании соревновались друг с другом по доходности, и тогда их результаты действительно сильно различались.
"В целом вкладчики должны были бы выигрывать от этой ситуации. Но вначале с их стороны было недоверие. Люди искали варианты, как забрать накопления. В ответ выстраивались "заборы". Со временем вкладчики поняли, что невозможно, например, получить деньги, уехать в Россию, потом сюда вернуться. Были, конечно, и двойные гражданства. Эти проблемы, к слову, все еще остаются", – говорит эксперт.
После началась борьба за вкладчиков между самими пенсионными фондами, они пытались "перехантить" людей выплатой комиссий.
"Так, к слову, было и в Чили. У нас от этого выигрывало не так много людей – в основном профучастники, которые понимали перспективность доходности тех или иных пенсионных фондов", – отмечает Дмитрий Жеребятьев.
Но получилось так, что в какой-то момент и доходность, и портфели выправились, из-за того что на рынке одновременно находилась огромная масса денег.
"Беда" была в том, что пенсионные фонды вынуждены были покупать какие-то определенные выпуски (ценных бумаг. – Ред.), причем они были единственными покупателями. Это была, наверное, самая главная проблема, которая спровоцировала другие трудности, считает собеседник.
Влияние на рынок ценных бумаг
По его мнению, даже сейчас еще рано оценивать влияние пенсионной реформы на рынок ценных бумаг. Польза была с точки зрения появления инструментов, их учета, оборота и т. д., считает эксперт, отмечая, что "все понимали тогда, что все это в основном пенсионные деньги". Индустрия, на которую привязали рынок ценных бумаг, и все это "работало ради себя" – спикер согласен с такой оценкой.
"Потому что в этой индустрии в основном вращались государственные и квазигосударственные бумаги. Пенсионные фонды не могли выйти на реальный бизнес, хотя бы средний. В этом была самая большая проблема. И давайте будем говорить откровенно: это была не проблема финансистов. Зачастую именно их во всем обвиняют", – говорит эксперт.
Законодательная база была сформирована, многие вещи сделаны – с одной стороны. С другой – экономика в этой части не работала полноценно, для того чтобы пенсионные фонды стали аккумуляторами, драйверам роста.
"Я подчеркиваю слово "драйверы". То есть пенсионные фонды не должны были тянуть все сами. В этом заключалась основная проблема: мы все в конечном счете положили на плечи наших пенсионеров. А это всегда проблема", – говорит Дмитрий Жеребятьев.
IT-инфраструктура: курица или яйцо?
По мнению собеседника, в пенсионных фондах, действовавших на рынке до объединения в единую структуру, были неплохие самостоятельные решения, написанные ими под себя, исходя из специфики сферы, прежде всего с учетом количества вкладчиков, которое в каких-то компаниях исчислялось миллионами.
"В Едином пенсионном фонде сейчас, на мой взгляд, используется не лучшее решение. И в дальнейшем, как мне кажется, оно сможет тормозить развитие пенсионной реформы", – говорит он.
На сегодняшний день, по данным сайта ЕНПФ, открыто немногим больше 10,4 млн индивидуальных пенсионных счетов.
"Но если представить, что стоит вопрос создания разных стратегий плюс хранение исторических данных, то в совокупности фонду придется вести онлайн порядка 60 миллионов счетов. Это достаточно серьезная задача, и не всем системам, даже мировым, она под силу", – отмечает спикер.
Вопрос остается открытым на сегодняшний день, поскольку принципиальное решение о том, как будет двигаться пенсионная система, еще не принято, инвестиций в этой части не делалось. "Это вопрос из серии "курица или яйцо". С одной стороны, невозможно двигаться дальше, потому что система не позволяет. А с другой – какой смысл развивать систему, если путь еще не определен", – отмечает Дмитрий Жеребятьев.
Пенсионные активы – кому?
В феврале этого года Нацбанк представил концепцию законопроекта о реформировании системы управления пенсионными активами. Финансовый регулятор предложил предоставить вкладчикам право выбирать инвестиционную стратегию и частную управляющую компанию для передачи ей своих пенсионных накоплений в инвестиционное управление. Сейчас доверительным управляющим пенсионными активами является Нацбанк.
Комментируя тему эффективности и рисков, связанных с "возвращением" на рынок управляющих компаний, эксперт говорит:
"Попытка вернуться к старой системе, на мой взгляд, может отослать нас к проблемам 2004-2005 годов. Почему? Сегодня активы Единого накопительного пенсионного фонда примерно 9,5 триллиона тенге. Если они вернутся на рынок, а экономика работает на сегодняшний день хуже, чем в 2004 году, есть вероятность того, что эти деньги также окажутся заложниками банковской системы, как это происходило в начале 2000-х годов", – говорит Дмитрий Жеребятьев.
Его рекомендация – попытаться большую часть средств перевести в международные ценные бумаги, которые номинированы в твердых валютах.
"Конечно, есть риск быть обвиненным из-за того, что деньги должны работать на свою экономику. Но здесь возникает вопрос: мы патриоты или хотим сохранить деньги. Это определенный конфликт. У Нацбанка есть возможность "выправить" портфель, пока вопрос решается – перенести его в международные инструменты, как это делается с золотовалютными резервами", – считает собеседник.
Другой момент, на который он обращает внимание, – на пенсионную систему серьезно повлияло то, что не было других инвесторов – розничных.
Что касается требований по капиталу к потенциальным управляющим, то, по мнению Дмитрия Жеребятьева, "деньги нужно давать не против денег, а против доверия". То есть не из расчета размера капитала, которым будет обладать управляющая компания, а с учетом размера активов, которые находятся у нее в управлении.
"Если у брокерской компании есть в доверительном управлении или в ПИФах какое-то количество активов, то есть розничные инвесторы ей доверяют, то она при соблюдении определенных пруденциальных нормативов по капиталу может получить и пенсионные деньги. И потом, увеличивая клиентскую базу, получает возможность привлекать пенсионные деньги", – поясняет свою мысль собеседник.
В таком случае, по его мнению, все пенсионные деньги не выльются разом на рынок, это будет происходить эволюционно. И тогда появляется шанс все же получить результат. Возможно, это займет больше времени, но результат может оказаться более качественным.
"То, что экономика Казахстана практически не способна ответственно принять деньги пенсионного фонда, – это не мое мнение. Это очевидно. Мы видим, что на сегодняшний день даже банки не могут полноценно правильно кредитовать. У пенсионных фондов задача еще сложнее", – заключает спикер.
Для справки
Дмитрий Жеребятьев возглавлял страховую компанию "Коммеск- Өмір", руководил компаниями "Тройка Диалог Казахстан", "Сентрас Секьюритиз" и организацией, осуществляющей инвестиционное управление пенсионными активами, "Жетысу". Являлся региональным менеджером компании Finastra (третья по величине финансово-технологическая компания в мире).
В 1998 году в составе официальной правительственной делегации изучал опыт чилийской пенсионной реформы, в 2008-2011 годах был членом группы по разработке государственной программы информирования населения о фондовом рынке.
Елена Тумашова
