Имя Санжара Бокаева, доктора политологии PhD, за плечами которого Колумбийский университет (Нью-Йорк), МГУ им. Ломоносова, широкая общественность узнала только тогда, когда он стал блогером. Его нынешнее "поле боя" – казахстанский автопром. На своей странице на facebook, он показывает реальную картину отрасли: о том, что в Казахстане нет собственного производства. О том, почему он полез "на баррикады", Санжар рассказал inbusiness.kz.
– Начнем сначала. Откуда возникла сама тема Вашего расследования?
– Случайно. Поскольку у меня у самого имеется производство, решил глубже изучить индустриально-инновационную программу. Зашел на сайт премьер-министра, где узнал, что Казахстан по итогам двух пятилеток демонстрирует хорошие показатели по автопрому. Как оказалось, мы производим 167 моделей машин 22 глобальных брендов. Признаюсь, удивило, решил проверить другие источники. И тут у меня цифры "не бьют". Смотрю дальше, в Японии выпускают 14 брендов, в Германии – 15, а мы – 22 мировых. И я просто написал пост, что информация не соответствует действительности и на сайте премьер-министра не должно быть таких ошибок. Это непрофессионально. Тогда на меня спустили блогеров, боты запустили, записали видеообращение ко мне машиностроители.
– Да, видела. Вас там зазывают посмотреть на производство. Поехали?
– Да, сначала в Жамбылскую область, Кордайский район, поселок Аукалте, где якобы производят сельскохозяйственную технику, комбайны. Приехал и увидел, что там ничего нет. Стоит заброшенное с советских времен бывшее гаражное хозяйство, сидят четверо мужичков. Нет ни одного станка, никакого оборудования, никаких инструментов. Техника приходит готовая. И это почему-то называют машиностроением. Признаюсь, застал их врасплох, начали со мной конфликтовать. Я им говорю: вы даже колеса не прикручиваете.
– Хорошо, не побили. Куда дальше?
– Тут же беру билеты и лечу в Караганду, оттуда до завода в Сарань. Но там меня не запускают. Говорю: я получил приглашение от ваших сотрудников, предложил пригласить кого-то из руководства. Вместо этого стянули всю охрану, как будто я на захват пришел. Начали говорить о необходимости ПЦР-теста. Кстати, на том видео, где меня приглашают к себе, видно, что там пустые ангары. Я же производственник, могу понять, нет никой производственной линии. Больше всего в этой ситуации меня возмущает, что нам лгут о локализации.
– Вы говорите о казсодержании?
– Да, о нем. И Атамкулов (Бейбут Атамкулов – министр индустрии и инфраструктурного развития. – Прим.), и Мамин (премьер-министр Аскар Мамин. – Прим.) озвучили, что у нас локализация в автопроме составляет уже 33%, а по некоторым позициям до 50%. Таким образом, они говорят, что половину автозапчастей мы производим сами в Казахстане. Но это не так.
– Каково же оно в реальности?
– Я говорю, если казсодержание реально составляет 5%, так и скажите. Это честные 5%. Кого обманываем? Сами себя. Но нет, мне отвечают, что 167 моделей производим. Коль мне так открыто объявили войну, начал собирать информацию, выложил фактическое видео и по легковому транспорту, и по сельхозтехнике, и по автобусам – все приходит готовым. Мы только колеса прикручиваем. Почему так? Да потому, что ни один производитель, тот же Hyundai, не изменит технологическую цепочку, т. е. нам не могут поставить только двигатель. С конвейера сходит уже готовая машина, вставляй ключ и езжай. Что делают лжепроизводители. Они снимают что-то с машины – колеса или двигатель – и завозят как запчасти. Здесь опять прикручивают и подают как, типа, made in Казахстан. Не оплачивать НДС – это самая большая статья расходов в налогообложении у нас.
– Т. е., если завозишь запчастями, НДС не платишь?
– Да. В этом случае вы, как производитель, не оплачиваете несколько видов налогов. В их объемах это миллиарды тенге. Не платят и утилизационный сбор. Более того, он возвращается им, поскольку он сидит в цене продажи. Те налоги, которые должны были быть направлены в казну, становятся их прибылью. Очень любопытная схема. Обычно, если чиновник хочет украсть деньги в казне, он должен поднапрячься: как сделать, чтобы тебя не поймали? А тут ребята настолько молодцы, они придумали схему, чтобы просто не вносить деньги в казну. Под видом поддержки производства, красивых программ Мамин принимает невероятную дорожную карту в 2019 году по поддержке автопрома, где прописаны все "ништяки", которые не получила ни одна отрасль. Автопром занимает второе место по госсубсидиям после сельского хозяйства. Такой автопром не выгоден ни государству, ни гражданам.
– А вот тут подробнее?
– Все автопроизводители за прошлый год оплатили всего 11 млрд тенге налогов, а им в качестве поддержки списали около 100 млрд тенге. Получается, государство ничего не выигрывает. Я со своего бизнеса плачу порядка 28% налогов. В 2014 году, когда у казахстанцев была еще возможность завозить автомобили по старым таможенным пошлинам, без утилизационного сбора, было завезено 198 тыс. машин. Была оплачена единовременная таможенная пошлина в размере около 200 млрд тенге. Это чистая прибыль государства. Вот и сравните. Немаловажный вопрос качества автомобилей. Казахстанское производство не выдерживает конкуренции с теми подержанными машинами, что завозились из Америки и Европы. Сегодня сделано так, что наш автопром конкуренции не имеет. При этом за последние пять лет на автомобили цена выросла в два раза. Я говорю, что производства в привычном для нас понимании, нет. Как и нет казсодержания. Если допустить, что будет приобретаться аккумулятор, который изготавливается в Талдыкоргане, вопрос в том, куда девать тот, что пришел в комплекте с машиной?
– А что можете сказать о компании "Азия Авто"?
– Они тоже были лжепроизводители. Без локализации. Кстати, ни одна компания, в том числе "Азия Авто", не выполнили условий в рамках соглашений с мининдустрии по казсодержанию. Были обязательства: государство освобождает их от налогов, а они должны были использовать местную продукцию. И каждый раз это соглашение продлевалось. Надо брать пример с Узбекистана, где в 2019 году все льготы автопрому были отменены. Возникает резонный вопрос: если мы производим 167 моделей автомобилей, тогда зачем мы везем ежегодно столько авто? Только в этом году уже завезли 20 тыс. из Узбекистана.
– И что Вам ответили в министерстве? Если вообще ответили.
– Мне ответили через "Тенгри ньюс". В частности, что из 167 моделей 39 якобы собираем и 80 моделей КамАЗов производим. Откуда? Сами себя загоняют в угол. Для большей убедительности с ребятами проехал по нашим автосалонам, фотографировали VIN- код, обозначающий географическую зону, код страны и код изготовителя транспортного средства. Так вот, нигде не нашел казахстанского производителя. Я смотрел те модели, которые якобы производятся у нас. Все это легло в основу обращений в госорганы: счетный комитет, Генпрокуратуру, минфин и прочие. Жду ответа на следующей неделе.
Марина Попова, фото со странички на facebook
Подписывайтесь на Telegram-канал Atameken Business и первыми получайте актуальную информацию!
