Сегодня рассматривались поправки в Налоговый кодекс, которые обсуждались накануне в рабочей группе мажилиса парламента РК. В частности, щепетильный для всего бизнес-сообщества вопрос блокировки электронных счетов-фактур (ЭСФ). Блокировка призвана для того, чтобы приостанавливать обналичивание средств недобросовестных предпринимателей. Но применителен ли этот инструмент во всех ситуациях, обсуждали представители ННП "Атамекен" в лице Тимура Жаркенова, эксперты налоговой сферы и бизнес-сообщества.
Напомним, что поправки предложены комитетом госдоходов (КГД) по итогам пилотного проекта, начатого в 2019 году. При этом представленный отчет по итогам пилотного проекта не содержит детальный анализ его эффективности (количество необоснованных блокировок, статистика по количеству дней необоснованных блокировок, количество возобновленных выписок, количество наказанных работников ОГД по необоснованным блокировкам и др.).
Что означает блокировка ЭСФ?
ЭСФ – электронный документ, который подписывается с двух сторон – услугодателем (поставщиком) и компанией (ИП), которая получает эти услуги. ЭСФ – обязательный электронный документ при сделках свыше 1 тыс. МРП (3 млн тенге и выше). Если предприниматель ограничивается в выписке ЭСФ, то, по сути, его предпринимательская деятельность сразу же останавливается. Предприниматель получает ограничение в своей предпринимательской деятельности и дальше не может ей заниматься никак. Сейчас существуют ограничения по выписке ЭСФ, если налогоплательщик находится в высокой степени управления риском, разработанные комитетом госдоходов минфина РК. В них есть скрытые параметры, которые также влияют на принятие решения по блокировке ЭСФ.
Эксперты отметили, что предпринимательство ограничиваться не должно, кроме как по решению суда, о чем указано и в самом Основном законе страны, в Конституции РК. При этом, как отметил Тимур Жаркенов, у налогового органа тоже есть своя правда. В результате проводимого пилотного проекта по ограниченной выписке ЭСФ выявлено 8,7 тыс. высокорисковых налогоплательщиков, сумма рискового оборота – 7,1 трлн. тенге (для сравнения: общий ВВП Казахстана порядка 100 трлн тенге).
"Но что такое высокорисковый оборот? Обороты, которые, по мнению КГД, имеют признаки фиктивности. У нас есть принцип добросовестности, и это налоговый орган должен доказать. С такими статданными очень легко ввести в заблуждение. То есть можно говорить о том, что они рискованные, и при этом приводить доводы о том, что у поставщиков отсутствуют материальные, трудовые ресурсы либо у поставщика не было импорта и т. д. – конкретных фактов и доказательств нет. Даже если 10% добросовестных налогоплательщиков будут вовлечены в такой оборот, когда им будут заблокирован доступ к выписке ЭСФ или от этого, возможно, пострадают покупатели данных компаний, то никто, в частности ДГД, не задумывается, какой мультипликативный эффект вызывает для бизнеса, идут серьезные негативные последствия для бизнеса", – подчеркнул Сакен Карин, глава Казахстанской ассоциации налоговых консультантов.
По его словам, когда КГД приводит статистику, что выявляются столько-то высокорисковых оборотов, и тут же справочно приводит данные по признанию сделок недействительными, эти статданные между собой не взаимоувязаны. Налоговые органы усматривают где-то вначале фиктивную операцию и по цепочке выходят на поставщиков и предъявляют всем такие претензии. В результате в этот оборот вовлекаются и добросовестные налогоплательщики.
По мнению экспертного сообщества, надо методологически в корне пересмотреть систему управления рисками, конкретно понять, каким образом эти механизмы работают достаточно эффективно, чтобы от этого не страдали добросовестные налогоплательщики.
"Считаем, что данные поправки недопустимо вводить в Налоговый кодекс, мы против. Пилотный проект себя не оправдал в должной мере, так как мы считаем, что по результатам него должны быть четкие данные, показывающие хотя бы динамику улучшения управления рисками, но мы такую статистику не увидели. Мы хотели бы увидеть, сколько налогоплательщиков дали пояснения, сколько было заблокировано, сколько было дано дополнительных пояснений и после это разблокировано. Страдает принцип добросовестности – здесь очень тонкая грань, когда можно утверждать, что да, этот налогоплательщик высокорисковый, мы идем на поводу у фискальных органов за счет того, что где-то цепляем добросовестных налогоплательщиков, выявляя этот теневой оборот", – подчеркнул Сакен Карин.
Кто понесет ответственность за нанесенный ущерб предпринимателям?
По данным минфина, на сегодняшний день 24% заблокированных предпринимателей были разблокированы. По мнению экспертов, это говорит о том, что они были заблокированы необоснованно, фактически налоговый орган все это недостоверно выявил. Но кто понесет ответственность, что был заблокирован доступ? Кто понесет ответственность, что был создан негативный фон для предприятия, с которым впоследствии никто не будет работать в будущем? Этими вопросами задавался бизнес.
Отмечено, что нужно ужесточить ответственность за нарушение принципа добросовестности и оценивать, насколько налоговый орган собрал достаточных доказательств того, что эти риски имеют признаки фиктивности. Методология в этой части должна быть проработана и усилена ответственность должностных лиц органов государственных доходов.
"Только суд вправе признавать сделки предпринимателей незаконными, у налоговых инспекций нет таких компетенций. Я не вижу взаимодействия с министерством финансов как такого, любые наши предложения, которые идут не вразрез с наполнением бюджета, но с поддержкой бизнеса, они полностью отклоняются", – отметила Анастасия Калашникова, исполнительный директор Ассоциации прямых продаж.
Между тем, со слов Тимура Жаркенова, минфин приводит аргументы о том, что блокировка будет проводиться выборочно и касаться предприятий со средней и высокой степенью риска, уведомлять предпринимателей о блокировке будут не за 10 дней, а за 30 дней. Кроме того, блокирование ЭСФ не есть блокирование предпринимательской деятельности, останется возможность пользования ЭСФ на бумажных носителях.
Однако предприниматели не согласны с тем, что блокировка ЭСФ не будет нести в себе серьезной угрозы для бизнеса. Вся бухгалтерская цепочка завязнет, надо будет переделывать все документы и возвращаться к старым методам выписывания электронных счетов-фактур на бумажных носителях некорректно и смешно, считают они.
Более того, насколько блокировка законна и конституционна? По мнению экспертов, налоговый орган относится к предпринимателю как к какому-то преступнику, и взял на себя большую ответственность судить людей и делить их на виновных и невиновных.
"Надо, чтобы все дела доходили до суда и в суде разбирались. Кроме того, перекладывать ответственность на предпринимателя, что он должен узнавать и заниматься должной осмотрительностью, я тоже считаю нецелесообразным. Каждый предприниматель, заключая договор, он по-любому будет узнавать, насколько этот человек чистоплотен, и нести ответственность за какие-то вымышленные недостатки, недочеты неправильно. Все это ведет к тому, что это тяжелым бременем ляжет на население из-за повышения цен. Сегодня у бизнеса нет стабильности, нет четкого алгоритма, по которому бизнес может избежать наказания и защитить себя, каждый предприниматель находится в зоне риска", – резюмировала Марина Бошель, президент Ассоциации розничной торговли и общественного питания.
По итогам обсуждения представители экспертного сообщества поправки не поддержали.
