Что может измениться во взаимоотношениях брокеров и клиентов в будущем, зачем регулятор составляет списки "сомнительных" финансовых игроков, какие компании можно было бы выводить на "Народное IPO" и почему они не обязательно должны иметь государственное участие. О чем на KASE Talks говорили заместитель председателя правления Казахстанской фондовой биржи Андрей Цалюк и председатель правления АО Halyk Finance Фархад Охонов – в материале inbusiness.kz.
Что тормозит брокеров и их клиентов
Андрей Цалюк: "Казахстанский рынок ценных бумаг, да и организованный финансовый рынок, сильно изменились за последние три года. Биржа купила и запустила в эксплуатацию новые, более совершенные технологии, выступает центральным контрагентом (это надежное исполнение сделок), мы ввели Т+ (то есть можно заключить сделку, практически не платя деньги, если у вас на счете есть какие-то другие ценные бумаги). Пандемия принесла на рынок очень много денег, 2020 год показал, как бешено можно заработать на рынке ценных бумаг во всем мире, и на этой волне мы видим большой приток розничных инвесторов. АРРФР работает в направлении либерализации рынка, очень много сделало в прошлом и в этом году. Позволяют ли все эти факторы прогнозировать резкое развитие рынка ценных бумаг в ближайшие годы или этого не будет?"
Фархад Охонов: "Да, позволяют, и, думаю, не только эти факторы будут способствовать дальнейшему развитию активности на рынке и росту рынка, в том числе розничного и корпоративного сегментов. Но это не единственные вещи, которые могут влиять.
Очень большим драйвером является цифровизация. А в дальнейшем драйвером должны стать изменения в регулировании, связанные с цепочкой обслуживания брокером клиентов. Сейчас она достаточно сложная.
Что такое брокерский бизнес и как функционирует брокер? Брокер выполняет функции номинального держателя, он, по сути, посредник и, соответственно, не держит по казахстанскому законодательству ни деньги, ни бумаги. Это одна из мер, которую регулятор специально ввел, чтобы деньги и бумаги клиентов хранились где-то и чтобы брокер не положил на них свою жадную руку. Логика понятна – регулятор хотел защитить инвесторов.
Но схема не продумана. Почему? Из-за требования иметь стороннее кастоди брокеры, которые работают в рамках банковских групп, сталкиваются с большой проблемой. Например, более 95% наших клиентов имеют счета в Halyk Bank. Они могли бы пополнять свои брокерские счета очень быстро, но это запрещено. Если клиент хочет торговать в Лондоне или Нью-Йорке, то он переводит средства из банка нашей группы на счет в наш банк-кастодиан. Банковский перевод идет два-три рабочих дня, а за это время рынки уже, может быть, совсем изменились. Это неудобно.
Если бы убрали это требование по аффилированности, это стало бы большим драйвером. Мы видим, что регулятор идет навстречу. Ожидаем принятия ряда поправок по этой норме.
Думаю, в целом рынок изменит ландшафт, в следующем году он будет выглядеть по-другому, появится много дополнительных фишек. Изменится цепочка брокерского обслуживания и клиентского пути. Посмотрите на изменения, которые уже произошли. Еще год назад человеку для того, чтобы открыть брокерский счет, нужно было куда-то "идти ногами". А в некоторых компаниях до сих пор так и есть. Мобильные приложения только начинают свой путь, и у некоторых компаний работают пока в половинчатом режиме (в некоторых случаях клиенту все еще нужно идти в офис брокера). Но клиентский путь [со временем] станет проще, быстрее и дешевле, я надеюсь".
Андрей Цалюк: "Думаю, схема не столько была не продумана, сколько устарела".
Фархад Охонов: "Совершенно верно. Механизм номинального держания введен специально для защиты инвесторов, во многих юрисдикциях, в том числе западных, он не реализован подобным образом. Может быть, это чрезмерная опека. У нас регулятора часто за это ругают, и я частично разделяю это мнение".
Андрей Цалюк: "Ну, закон о минимизации рисков, 2010 год, если мне не изменяет память. Последствия кризиса – закрутили, и очень сильно. Обожглись тогда, вопросы неприятные задавали, в том числе брокерскому сообществу. Но были и истории, честно говоря, не очень приятные, среди брокеров".
О фейках и троянском коне
Андрей Цалюк: "Вопрос из зала: "Как отличить фейк от настоящего приложения в части трейдеров?".
Фархад Охонов: "Если вопрос касается только приложения, то наше, например, доступно в Play Market и Apple Store под официальным названием.
Если вопрос касается фейков в части сторонних вещей, когда на сайтах, в рассылках кто-то использует название… Это, кстати, часто случается, мы это в последнее время наблюдаем, брокерская тема сейчас на хайпе и многие пытаются на этом заработать. А как? Давайте использовать какие-то слова, на которые народ клюнет – "Халык", "IPO", а давайте еще добавим "Народное IPO". Пишут что-то вроде этого и вставляют ссылки.
У каждого брокера есть своя официальная страница, только на ней размещена информациях о лицензиях. Все, что похоже, но не является точным названием или точным адресом веб-ресурса, или названием приложения, или именем производителя, это, конечно, фейк.
Если же вопрос касался того, как отличить фейкового брокера от настоящего, то это предмет отдельной дискуссии".
Андрей Цалюк: "Не верьте, вы всегда должны проконтактировать с брокером. Есть сайт регулятора, где приводится информация о лицензиях".
Фархад Охонов: "Инвестор сейчас ищет ресурс, чтобы было просто торговать и очень легко пополнять счет и выводить средства. Между строк он может прочитать о какой-либо компании, посмотреть фото ее сертификата с золотой печатью, выданного регулятором. Но ему достаточно того, что у брокера есть эквайринг, можно пополнить счет через карту и т.д. Инвестор сейчас больше ориентируется на удобство. Все остальное второстепенно.
В рамках этого эволюционного пути казахстанский розничный инвестор очень скоро начнет задавать сам себе простой вопрос: "А где находятся мои деньги и мои бумаги?". Это нормально, что пока он не задает этот вопрос, но скоро будет. И это очень важный вопрос.
Именно из-за того, что инвестор сейчас фокусируется на удобстве, его могут использовать в каких-то схемах. Видели, регулятор недавно опубликовал список пирамид, сомнительных компаний (в список АРРФР вошла 121 компания, в том числе 56 организаций с признаками финансовой пирамиды и 65 нелицензированных инвестиционных посредников. – Ред.).? Там могут быть и нормальные компании. Почему регулятор внес их в этот список – он таким способом просто сказал: "Ребята, я не знаю, что там. Завтра что-то случится, я захочу вам помочь и не смогу".
В системе номинального держания и кроется, если хотите, троянский конь. Что такое номинальное держание? Человек думает, что купил акцию, например, европейской компании через местного брокера, его внесли в реестр акционеров, и в депозитарии, Euroclear или Clearstream, он должен появиться как Иванов Иван Иванович. И в случае чего, депозитарий подтвердит. Это не так. В том же Euroclear скажут: "Мы не видим Иванова Ивана Ивановича, мы видим брокера А, у которого тысяча таких Ивановых, а сколько бумаг у Иванова мы не видим".
В западных депозитариях, клиринговых системах, глобальных банках-кастодианах у наших розничных инвесторов нет собственных субсчетов. Есть единый счет брокера, с которого он и торгует. АРРФР это знает. Почему оно составляет список, потому что говорит, что не знает, что там брокер делает с этим единым счетом. Это и есть регулирование.
И нормальная эволюция инвесторов – в том, что когда-то они начнут спрашивать. Я считаю, очень правильно, что АРРФР это регулирует. Регулирование, может быть, где-то медленно развивается, где-то оно жесткое или чересчур опекающее. Но в таких случаях можно обратиться к регулятору. Он так же не будет иметь доступа в разбивке этого счета в зарубежном депозитарии, но, по крайней мере, сможет поднять внутри всю учетную систему брокера и проверить, как исполнен заказ, были ли сделаны проводки и т.д. В этом и есть защита. Со временем люди начнут это ценить. К нам, к слову, уже сейчас приходят люди от международных брокеров. Причин две: комплаенс в Европе постепенно ужесточается и вопрос налогов становится актуальным".
"Народное IPO": нужно ли возрождение?
Андрей Цалюк: "Поговорим о "Народном IPO" как о возможном драйвере. В 2019 году "КазМунайГаз" готовился к выходу, но в итоге IPO перенесли на 2022 год. Роль возобновления программы значительна [для развития фондового рынка]? Это всегда "вау" или можем и без этого обойтись?"
Фархад Охонов: "Возобновление программы "Народное IPO" однозначно поможет, но оно не является средством оживления рынка. Это мое личное мнение. Я не вижу в этой программе панацеи. Объясню – почему. Что такое "Народное IPO", и как оно в свое время проводилось? Очень важно понимать, какой была главная цель – завести как можно больше людей в акции национальных компаний".
Андрей Цалюк: "Поделиться доходом национальных компаний с населением. Очень органичный и короткий путь, на самом деле".
Фархад Охонов: "И таким образом дать возможность розничным инвесторам, помимо увеличения своего капитала вместе с этими компаниями, становиться такими же акционерами, как фонд "Самрук-Казына" – они получили право на свою долю распределить чистый доход, дивиденды и т.д. В этом был принцип, но он был не единственным.
Основной мотив этой программы – научить людей, и в этом стремлении, я считаю, правительство пошло на ряд мер, которые сами по себе не являются рыночными. Согласитесь, это достаточно сложная и где-то даже опасная задача – научить 100 тыс. казахстанцев на примере какой-нибудь нацкомпании "сидеть" в акциях, торговать ими, расти и т.д. Почему это достаточно опасно? Потому что не известно, что будет с этой компанией через год, что будет с ценой на эту акцию через год. А получится ли вообще сделать этот урок, если через год все пойдет по-другому?
Андрей Цалюк: "Они же ответственно выбрали компании – тарифные. Подкрутил тариф – акция расти стала".
Фархад Охонов: "Это с одной стороны. Но с другой стороны, сохранялось очень много неопределенности".
Андрей Цалюк: "По "КазТрансОйлу" мы увидели эти неопределенности. Еще же важно, что когда государство запускает такую программу, оно берет на себя ответственность за судьбу инвесторов. Эти компании должны быть долго на рынке, акции должны быть долго и т.д. Нам все обидно за "Разведку Добычу "КазМунайГаз". Но там было не "Народное", а просто IPO, которое толкнуло рынок вперед, это 2006 год, огромное размещение – на $2 млрд в сумме, причем в Казахстане было размещено больше, чем в Лондоне. И потом компания ушла с рынка. Мы ждем, что придет "КазМунайГаз" – материнская компания, очень многие этого ждут. Инструмент сложный, не "народный", прямо скажем. Как думаете – будет или нет?"
Фархад Охонов: "С "Народным IPO" государство сделало ряд шагов, которые разбаловали (в кавычках) людей. Да, программа научила, но людям дали дисконт. За дивидендами очень пристальное внимание. Дивидендная политика КТО и KEGOC – это во многом социальный вопрос. При определении дивидендов во многом рыночные или экономические механизмы [не работают] с точки зрения того, куда направить деньги. Может, [лучше] в бизнес, на какой-то проект, который завтра даст больше. Но, тем не менее, дивидендная политика этих компаний имеет очень серьезный социальный фокус.
Почему я говорю – "разбаловали", потому что не весь рынок ценных бумаг представлен или завтра будет представлен подобными компаниями. Опасность такого подхода заключается в том, что розничный инвестор будет думать так: "В этот, как и в прошлый, раз мне дают хорошую историю, государство меня не обманет, никто не даст цене на акцию упасть.
Я считаю, что если программа и вернется, то у нее однозначно изменятся цели. Цели научить уже не будет. Что такое IPO вообще? Это привлечение денег продающим акционером или самой компанией, главная цель здесь – продать акцию как можно дороже и получить как можно больше денег. А государство в лице правительства сейчас размышляет о возвращении программы в рамках приватизации. Программа приватизации стоит в приоритете, по сравнению с программой "Народного IPO", в бюджете дырка уже который год. Государству нужны деньги.
Что изменится, так это подход к ценообразованию ценной бумаги – оно будет классическим".
Андрей Цалюк: "За бугор [компаниям] нужно идти?"
Фархад Охонов: "Я считаю, местный рынок готов работать чисто с локальными IPO без двойных листингов. Но акционерные истории должны быть другими – понятными, в том числе народу, если мы говорим в контексте "Народного IPO".
Многие держат акции KEGOC. Я уверен, очень мало людей могут доступно рассказать, что такое эта компания и в чем ее бизнес. Что такое диспетчеризация, например? Как может эта история быть понятна розничному инвестору? Многие ассоциируют KEGOC с электричеством, свет дали-отключили, хотя это не KEGOC. То же самое – "КазТрансОйл". Это, кстати, специфика национальных компаний – у нас нет нацкомпаний с простыми акционерными историями. За исключением, может быть, авиакомпании.
Понятная акционерная история – это когда человек, не прибегая к аналитическим исследованиям, брокерам, навскидку может понять – все хорошо у компании или все плохо.
"Народное IPO", как мне кажется, вовсе не должно означать принадлежность государству. Мне кажется, это могут быть и частные компании. Какие локальные IPO без двойных листингов были бы понятны, и можно было бы продать компанию на рынке? Это истории, которые розничный инвестор может видеть. Например, моллы или ТРЦ. Торговля самый главный сектор, по которому очень сильно ударила пандемия. Сейчас идет восстановление. Народ ходит в ТРЦ и моллы и видит: вот здесь бутики закрылись, а здесь – все торговые площади забиты, посетителей стало больше. Хорошо это или плохо?
Это пример понятной акционерной истории. Ни в коем случае не говорит о том, что человек походил по ТРЦ, посмотрел и принял разумное решение, покупать эти акции. Нет. Ему все равно нужно будет проконсультироваться с аналитиком. Но то, что он увидел глазами, в любом случае поможет освоению этой акционерной истории в его голове. Это важно. Когда инвестор не понимает, что покупает, он начинает зависеть от большого количества других людей, им можно манипулировать и т.д.".
Елена Тумашова
Подписывайтесь на Telegram-канал Atameken Business и первыми получайте актуальную информацию!
