В интервью inbusiness.kz известный экономист Айдархан Кусаинов рассказал, чем казахстанский опыт масштабного прощения долгов отличается от грузинского и какими будут для нас последствия.
Казахстанские банки списали долги более четверти миллиона заемщиков, еще четверти миллиона погашена часть долга в размере 300 тысяч тенге. И это еще не все – в Минтруда сейчас готовят дополнительный список тех, кому государство обязалось помочь погасить их кредит.
Разные истории
Между тем Казахстан не первая страна в мире, решившая таким образом выкрутиться из сложной ситуации. В истории достаточно примеров, когда погрязшему в долгах населению списывали кредиты, и шли на это как богатые, так и бедные страны, как финансово развитые, так и отсталые…
– Недавний пример – Грузия. Простым грузинам тоже списали миллионные долги, но сделано это было по другим причинам и совсем с другими целями, – говорит экономист Айдархан Кусаинов. – Списание долгов в Грузии и то, что сейчас происходит в Казахстане, можно сказать, совершенно разные истории.
– А конкретно в чем разница? Чем руководствовалась грузинская власть, когда приняла решение списать мелкие финансовые долги своему населению?
– В Грузии это была отчасти популистская мера олигарха Бидзины Иванишвили. О планах списать долги людям из черного списка грузинских банков было объявлено за десять дней до второго тура президентских выборов, поэтому многие отнеслись к этой акции как к способу перетянуть на свою сторону колеблющихся избирателей. Но на самом деле это был вынужденный шаг, который поддержали местные кредитные организации. Из той информации, которая была в прессе, долги списали порядка 600 тысячам грузин на более чем полмиллиарда долларов, могу сказать, что очень большая доля из того, что было списано, не живые деньги, а набежавшие штрафы и пени. В Грузии проценты по кредитам могли быть просто "безумными" и достигать 400% в год. В общем-то, этим и объясняется тот факт, что практически каждый третий совершеннолетний грузин находился в черном списке должников, то есть не просто имел кредит, а не мог по нему платить.
– Аппетиты казахстанских банков скромнее, но все равно Правительство тоже пошло на списание долгов.
– Главное отличие казахстанского списания от грузинского в том, что у нас долги списали только тем, кто подпадает под одну из шести категорий социально уязвимых слоев населения. У нас это изначально и афишировалось как разовая дополнительная помощь малоимущим…
Хотели как лучше, получилось как всегда
– Долги по кредитам списали и тем, кто об этом не просил и даже обиделся на то, что попал в категорию малоимущих. Ведь малоимущие – это не синоним многодетным или сиротам. У обеспеченных и высокопоставленных тоже может быть много детей…
– Начнем с того, что все, кому списали долги, в том числе и те, кто обиделся, так как не считает себя бедным, – все эти люди являются получателями социальных выплат от государства. Если многодетной семье не нужно социальное пособие, так как уровень жизни и благосостояния вполне устраивает, то легко можно отказаться от государственных денег в пользу тех, кто в буквальном смысле занят постоянными поисками средств к существованию. То есть если получаешь пособие, значит, не считаешь себя обеспеченным. И предъявлять претензии по поводу того, что попал в категорию малоимущих, бессмысленно. Работает госмашина.
– В Грузии долги списали тем, кто не платит по своим обязательствам, а у нас тем, кто получает госпособие. Какой подход более справедливый или более правильный с точки зрения экономики?
– С точки зрения социальной направленности однозначно лучше казахстанская модель. Вопросы технического исполнения у меня остаются, но, повторюсь, это госмашина, там всегда ошибки были, есть и будут. У нас в Казахстане акция направлена на предупреждение финансовых пузырей и действует с трех сторон: увеличение пособий малоимущим, погашение кредитной кабалы за них и третье – это недопущение к новым кредитам.
Ситуация очень интересная
– Нацбанк Казахстана уже сказал, что никакого черного списка не будет, доступ к новым кредитам для всех из полумиллионного списка получателей социальной помощи останется открытым.
– В самом начале планировалось ограничить или даже запретить выдачу новых кредитов. Нацбанк откатил назад, после того как выяснилось, что в армии получателей соцпомощи от государства много тех, кто считает себя людьми не бедными. Ситуация на самом деле открылась очень интересная.
– Заявки на новые кредиты будут рассматривать под лупой?
– Допускаю, что банки будут намного осторожнее давать новые кредиты всем, за кого долги погасило государство. Теперь многодетному человеку надо будет доказать, что у него высокий доход.
– Может быть, грузинский подход более правильный – погасить кредиты только тем, кто не может платить?
– В Грузии действительно списывали реально проблемные долги, которые никто и никогда бы уже не вернул. Это было в том числе и бизнес-решение самих банков, которые не могли кредитовать. Там банковская система просто остановилась. К слову, в Грузии вообще творился какой-то беспредел в финансовой сфере. Человек, взяв в долг 100 лари, мог стать должен тысячу. Многие просроченные должники из черного списка уже вернули банкам основной долг полностью или, по крайней мере, большую его часть, но, тем не менее, находились в черном списке, и ни один банк в стране не давал им кредит. В черном списке Грузии, повторю, было больше четверти экономически активного работоспособного населения. Теперь грузинские банки обнулились и могут снова раздавать кредиты. Кроме того, "справедливые правила игры", которые Центробанк Грузии решил внедрять после списания, в Казахстане уже давно введены.
Не про акт невиданной щедрости
– Интересно, насколько казахстанские заемщики лучше защищены законом от беспредела в финансовой сфере?
– У нас гораздо более "человечное" заемщико-ориентированное законодательство. К примеру, в Казахстане с 2011 года действует ограничение максимальной неустойки в размере 10% в год от суммы займа. На законодательном уровне было принято, что проценты не могут превышать 60% в год. В Грузии до сентября 2018 года пределов для начисления штрафов и пеней за нарушение сроков выплаты не было вообще. Проценты и штрафы могли достигать нереальных размеров. После акции списания был установлен максимальный лимит в 150% в год по процентам и штрафам.
Максимальная ставка за просрочку платежа в Казахстане в 2011 году была ограничена 0,5%, а с 2016 года вообще снижена до 0,03%. В Грузии с 1 сентября прошлого года максимальная ставка за день просрочки снижена с 0,41% до 0,27%.
В законодательстве Грузии до 2018 года не было понятия годовой эффективной ставки вознаграждения (ГЭСВ). С 1 января 2018 года такое понятие ввели и ограничили 100%, а после списания долгов населению ГЭСВ снизили до 50%. В Казахстане с 2011 года ГЭСВ ограничена 56%.
– Можно сказать, что грузинский опыт повлиял на их экономику положительно?
– В принципе, можно, но это до следующего "пузыря".
– По бюджету акция списания долгов сильно ударила?
– В Грузии списание происходило не за счет бюджета, а в Казахстане бюджет не разорился. В принципе, это было правильным решением. Надо понимать, что и в том, и в другом случае списание долгов не акт невиданной щедрости со стороны государства, а мера, скорее выгодная самому государству. Должники от этого богаче точно не станут.
Катерина Клеменкова
