В ночь на 11 августа 2012 года в американском городе Стьюбенвилл, штат Огайо, США, произошло групповое изнасилование. Два игрока футбольной команды колледжа (речь идет про американский футбол), Трент Мейс и Малик Ричмонд, изнасиловали 16-летнюю девушку, которая была на вечеринке с ними и, выпив много алкоголя, практически была без сознания. Приятели воспользовались этим состоянием девушки, также Мейс выложил в Сеть обнаженные фотографии жертвы насилия.
На видео Мейс и Ричмонд в крайне оскорбительном тоне говорили про девушку. Однако после изнасилования девушки и издевательства над ней ни в местной общине, ни в местных СМИ инцидент не получил огласки, и его тщательно скрывали, не придавая ему значения, так как никто не предъявил членам футбольной команды никаких обвинений.
И только спустя несколько недель газета "Нью-Йорк Таймс" узнала про этот инцидент и осветила его. Футболистов привлекли к уголовной ответственности. Но самое интересное началось, когда вся община города Стьюбенвилл начала обвинять девушку, в том что она добровольно отправилась на вечеринку и злоупотребила алкоголем. И даже тот факт, что жертва насилия была в практически бессознательном состоянии, не оправдывал ее в глазах общественности города Стьюбенвилл, ведь "благодаря легкомысленности" девушки репутация футбольного клуба была подпорчена.
Во время оглашения приговора насильникам-футболистам 17 марта 2013 года (Ричмонду дали один год, а Мейсу – два года) корреспондент телеканала CNN сокрушался по поводу того, что карьере двух молодых и перспективных футбольных звезд пришел конец. Ситуация в Стьюбенвилле стала образцом проявления "культуры изнасилования", где сексуальное насилие над женщиной считается нормальным явлением – СМИ игнорируют проблему, а жертва автоматически превращается в обвиняемую.
"Культура изнасилования" недавно проявила себя и в Казахстане, во время кейса по изнасилованию пассажирки в поезде "Тальго". Благодаря активисткам общественного движения #Немолчи, героизму самой девушки, а также активности лидеров мнения виновников сначала задержали и осудили, а позже общественность добилась увеличения срока их заключения, хотя на первичном заседании судья вынес довольно мягкое наказание.
"Культура изнасилования" особенно ярко проявила себя в социальных сетях. Многие пользователи, преимущественно мужчины, обвиняли саму жертву в том, что она выпила с проводниками алкоголь и спровоцировала их на насилие.
В чем суть феномена сексуального насилия?
Согласно психологическим исследованиям, большинство насильников не имеют психических заболеваний и являются вменяемыми обычными людьми. Насилие они совершают по разным причинам: стресс, низкая самооценка, влияние алкоголя и наркотиков, вымещение злобы, мести, стремление ощутить власть и контроль, доминирование и унижение, социальные нормы и т. д. Причин, почему мужчины насилуют женщин, очень много. И самое интересное – это то, что акты сексуального насилия в большинстве случаев совершаются знакомыми или близкими жертвы.
Согласно статистическим данным американской организации RAINN (Rape, Abuse & Incest National Network – Национальная сеть по изнасилованиям, насилию и инцесту), 59% жертв были изнасилованы знакомыми, 34% – членами своей семьи, и только 7% были изнасилованы чужими людьми. То есть насильники в подавляющем большинстве знают своих жертв. По данным RAINN, в США из 1000 случаев сексуального насилия только в 230 жертвы обращаются в полицию, то есть почти про 75% случаев сексуального насилия полиция не знает.
Причины, почему жертвы не обратились в полицию, могут быть разными. Согласно исследованию того же RAINN:
- 20% жертв боялись мести со стороны насильников или их семей;
- 13% считали, что полиция не сделает ничего, чтобы помочь;
- 13% считают, что это личное дело;
- 8% сообщили другому чиновнику;
- 8% считали, что это недостаточно важно, чтобы сообщать в полицию;
- 7% не хотели, чтобы преступник попал в беду;
- 2% считали, что полиция не может ничего сделать, чтобы помочь;
- 30% назвали другую причину или не указали ни одну.
В восточных странах, включая Казахстан, к этим факторам подключается такой нюанс, что жертва боится общественного осуждения, феномен "уят".
Как видно из результатов исследования, как на Западе, так и в других странах женщины, являющиеся жертвами сексуального насилия, боятся говорить о фактах изнасилования в отношении них, так как чувствуют себя одинокими и беззащитными, не верят в правосудие. Если к этому прибавить еще и "культуру изнасилования", когда общество принимает сторону насильника, упрекая жертву, то становится понятным, почему в США 75% женщин не обращаются в полицию (в Казахстане этот показатель, скорее всего, выше).
Что можно сделать?
Как признает ВОЗ, решение проблемы лежит не только в рамках законодательства, необходимо менять многие факторы. Если обращаться к той ситуации, что произошла в Казахстане, по сути, необходимы не только законодательные реформы, но и коммуникационные программы.
Первое направление работы, как и требуют правозащитники и как отмечал Президент Касым-Жомарт Токаев, – это перевести изнасилование в разряд особо тяжелых преступлений, не проявлять гуманизма по отношению к насильникам, а также наказывать сотрудников МВД и судей, которые "дают спуск" таким делам. Необходимо создавать механизмы и институты защиты жертв сексуального насилия, поддержки, консультации, посещения жертв дома, оказания им психологической и юридической помощи. Тут, в принципе, все ясно, и многие юристы, лидеры мнения, общественники писали про это направление.
Второе направление, про которое мало кто говорил, – это необходимость подавить культуру так называемой поддержки насилия. Сейчас виновницей в изнасиловании часто считают саму женщину – "спровоцировала", и это исходит частично и из социальных норм и особенности менталитета. Поэтому государству, НПО, международным организациям необходимо разработать и провести долгосрочную коммуникационную кампанию по изменению норм. В обществе должна быть сформирована культура нулевой терпимости против насилия. Факты насилия должны широко освещаться в СМИ и социальных сетях. Насильник должен получать максимальное общественное порицание. Людей, которые совершили сексуальное насилие, нужно не брать на работу, публично порицать, и т. д. Если нужно, то можно делать баннеры с фото насильников, их портреты, составлять на них мемы, видео и др. Общественное порицание должо быть также направлено на тех, кто поддерживает насильника и обвиняет жертву в произошедшем. Грубо говоря, нужно сформировать новую общественную норму: насильник – это преступник, который совершил особо тяжкое преступление против личности человека, поэтому насилию нет оправдания. К примеру, в советское время в тюрьмах был негласный закон: за сексуальное насилие преступника "опускали" в тюрьме. Как ни парадоксально звучит, именно эта негласная норма до сих пор играет роль в том, что в Азербайджане уровень сексуального насилия один из самых низких в мире. Иными словами, насильник будет понимать, что безнаказанности не будет и за свое преступление он понесет тяжелое наказание не только в виде тюремного заключения, но и в виде общественного порицания.
Третье направление – это работа с жертвами насилия. Тут тоже должны быть реализованы коммуникационные мероприятия, направленные на то, чтобы поменять сознание женщин, подвергшихся насилию, чтобы они не боялись заявлять о совершенном преступлении в полицию и выступать перед общественностью. Нужно сформировать новую социальную норму: скрывать сексуальное насилие – плохо. Может звучать весьма рискованно, но из женщин, которые подверглись сексуальному насилию и не побоялись открыто рассказать об этом, надо делать ролевых моделей для подражания, чтобы другие жертвы сексуального насилия последовали их примеру.
Понятно, что в течение короткого периода времени ситуация не изменится, но если удастся запустить программу коммуникационных преобразований, то социальная норма будет меняться, по крайней мере, у подрастающего поколения, и в течение определенного времени будет достигнут реальный результат. На данный момент общество хаотично вышло на этот путь силами лидеров мнения в "Фейсбуке" и нескольких НПО, однако ресурсов общества не хватит, и государству вместе с международнымим структурами нужно взять патронаж и начинать реализовывать долгосрочную коммуникационную и институциональную программу.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора
