Подробности – в прямом эфире на телеканале ATAMEKEN BUSINESS в 12:00.
О мерах поддержки бизнеса в кризисный период расскажут председатель правления нацпалаты "Атамекен" Аблай Мырзахметов и директор центра прикладных исследований "Талап" Рахим Ошакбаев. Бизнесу непонятно решение правительства поддержать только 361 предприятие. По какому принципу они отнесены к системообразующим? Смотрите сегодня в 12:00.
– Рахим, как Вы считаете, возможно ли, что данный неутвержденный перечень был специально обнародован?
Рахим Ошакбаев: Я думаю, что для таких подозрений есть основания. Мы живем в эпоху фейк-ньюс, в эпоху хайпа, поэтому выдернуть из контекста какую-либо информацию, наверное, кому-то это выгодно, кто-то на этом ловит лайки, подписки.
Что мы имеем базово? НПП по закону выступает интегратором мнений различных отраслей, различных регионов, слоев предпринимательства. Палата предоставила свою площадку для обсуждения. Один из подходов, который обсуждался на протяжении последних двух недель по инициативе МНЭ, – это создание реестра системообразующих предприятий по аналогии с российским опытом. Они создали реестр, включили в него ключевые предприятия, которые играют критическую роль в обеспечении занятости и являются градообразующими.
В Казахстане различные предприятия давали свои предложения, и на сегодняшний момент, насколько я понимаю, он просматривается правительством, решение еще не принято, но сегодня глава государства поставил точку в этом вопросе: выпущено его заявление. Цитирую: "Чтобы избежать сокращения людей и зарплат, формируется реестр системообразующих предприятий, которым будет оказана соответствующая поддержка". Проблема связана с тем, что в Казахстане есть как минимум две важные программы, которые поддерживают предпринимательство. Это дорожная карта бизнеса, которая существует более 10 лет, сейчас продлена до 2025 года, которая в основном охватывает малые и средние предприятия, и не так давно запущенная программа "Экономика простых вещей". Инструментарий программ, суммы по ним увеличены, максимально расширен доступ к ним, но получилось так, что системообразующие предприятия из них выпали. Поэтому я думаю, что эта дискуссия уместна.
Давайте возьмем для примера строительную отрасль. У нас порядка 200 действующих строительных объектов в двух столицах, в которых, по оценкам нашего центра, вместе с субподрядчиками занято около 200 тысяч человек. Это молодые люди, в основном из регионов, средний возраст которых от 18 до 40 лет. И если сейчас эти стройки встанут, то сотни тысяч этих людей одномоментно останутся без работы. Этого ни в коем случае нельзя допустить.
МНЭ должно было объяснить, что это черновой вариант
Аблай Мырзахметов: Ключевое, о чем говорим мы: системообразующие крупные предприятия есть, нельзя отрицать их роль, они формируют 80% бюджета, налогов и обеспечивают около 600 тысяч рабочих мест. Поэтому к ним какие-то меры должны быть. Но ключевое, что мы сказали: давайте определим критерии, принципы. По каким критериям, а не субъектно, это вызвало всех недовольство – то, что опубликовали конкретные списки, в которых оказались какие-то группы компаний. Я уверен, что эти группы компаний, их акционеры тоже ко мне выходили, в частности Нурлан Смагулов, что они тоже не подавали, и недоумевает почему, чтобы их не подозревали в лоббизме, почему они попали в эти списки и кто в этом виноват?
Я уже сказал, наверное, министерству надо разобраться, и эксперты, которые готовили из своих рабочих материалов черновой вариант, должны дать пояснения, а не прятаться. К сожалению, эти эксперты пошли путем, вы правы, может, специально, когда шум поднялся, вместо того чтобы выйти внятно объяснить, что это рабочий документ, если даже кто-то нарочно ненарочно снял (на фото. – Ред.) – принять соответствующие дисциплинарные меры. Вместо этого они начали скриншоты переписок по заполнению с нашими экспертами выставлять и передавать определенным блогерам и пытаться стрелки перевести на "Атамекен". Наверно, это просто недопустимо. Мы не говорим, что это МНЭ виновато, но, если эти списки вышли от вас, вы должны объяснить. Мы не обвиняем, мы говорим, что анкеты давались, мы заполняли. И правильно, сначала нужны критерии. О чем сейчас глава государства говорит, будет такой реестр, но ключевое будет занятость, то есть в конечном счете через эту меру поддержать население, рабочие места и доходы населения.
"Объединить все дочки "КазАгро" и сделать одно большое финансовое учреждение"
– Вопрос из социальных сетей. В настоящее время с/х производители приобретают технику через "Казагрофинанс" с 25%-ной предоплатой за счет инвестсубсидий, сроки посевов ограничены и ввиду погодно-климатических условий сдвинулись на ранний срок, просим оказать помощь в рассмотрении субсидий на весенние полевые работы, а именно по приобретению техники.
Рахим Ошакбаев: Абсолютно согласен. Все понимают, что необходимо обратить особое внимание на проведение ВПР. Это вопрос не только поддержки отрасли, но и в целом продовольственной безопасности. Вы знаете, что Елбасы на прошлой неделе проводил совещание и особенно сделал акцент на сельском хозяйстве, поскольку после карантина одна из тех отраслей, которая должна нас вытащить, – это сельское хозяйство. Поэтому здесь, к сожалению, мы видим, что из-за бюрократических процедур принятие решения по финансированию ВПР чуть задержалось. Здесь надо максимально ускоряться. Это первое. Второе – в целом финансирование сельского хозяйства. Сейчас мы не можем полноценно опереться на банковскую систему, она не может донести своевременно деньги до всех, особенно это касается малого, микробизнеса, для сельского хозяйства. Здесь нужны совершенно другие подходы, сейчас беспрецедентный кризис, и надо рассматривать идеи вплоть до создания агробанка. Может быть, надо объединить все дочки "КазАгро" и сделать одно большое финансовое учреждение, которое бы специализировалось на кредитовании сельского хозяйства под низкие ставки. Надо уйти от вопросов залога, надо кредитовать под бизнес-план, например, китайский промышленный рост был немного опосредован не только слабым юанем, но и тем, что финансы были доступны. Были госбанки, которые под очень низкие проценты без залогов широко кредитовали различные отрасли, в том числе сельское хозяйство. Я считаю, что нам нужно использовать этот опыт.
Аблай Мырзахметов: Крайне важно в срок провести ВПР – дорога ложка в срок. Мы хорошо знаем проблемы того, что по линии КАФ на лизинг техники не выделяется средств, у них нет фондирования. В этом нас уведомило руководство КАФ, также мы получаем информацию от многих компаний, что они не могут воспользоваться этими мерами поддержки, конечно, это серьезная ситуация. Поэтому одним из наших предложений в "Экономике простых вещей" было увеличение суммы до 1 трлн тенге, из них почти половина средств, понимая, что продовольственная безопасность – это приоритетная задача, направлена на кредитование сельского хозяйства.. Если говорить о постпандемическом периоде, то, безусловно, одна из отраслей, которая будет притягивать инвестиции и где будут перспективы, – это сельское хозяйство и пищевая промышленность. Важно, чтобы все меры вовремя и четко доходили. Здесь наши предложения простые, из этих 500 млрд тенге, которые выделены, 100 млрд – на ВПР. Я буквально сегодня попросил МСХ и Аграрную кредитную корпорацию – одного из операторов – дать сводку уже ко вторнику, эта программа неделю как вступила в силу, как идет освоение, потому что осталась неделя-другая сельхозникам к ВПР, и важно все четко провести.
По ГСМ подготовка прошла, удешевленные ГСМ получены, 70 млрд тенге из бюджета уже освоено. Теперь важно эти 100 млрд тенге оперативно довести. Для этого важно поменять залоговую политику. Рахим здесь прав, банки, наверное, сейчас не будут кредитовать этот сектор, потому что он высокорисковый, залогов нет, мелкие фермерские хозяйства – они не клиенты банков, поэтому они в большинстве будут пользоваться мерами системы "КазАгро". Залоговый подход должен быть более гибким, и мы обратились в МСХ, чтобы они еженедельно держали нас в курсе, им придется подходы менять и чаще информировать. Это было наше обращение к руководству МСХ, к сожалению, мало информации и к нам часто обращаются сельскохозяйственники. Надо ежедневно брифинги устраивать, крайне важно ключевым топ-менеджерам МСХ и "КазАгро" каждый день пояснять и четко давать информацию. Поэтому этот вопрос мы знаем и дальше будем отрабатывать.
Как выжить ресторанам
– Вопрос из соцсетей: выделяются ли кредитные линии для ресторанного бизнеса, чтобы восстановиться?
Аблай Мырзахметов: ресторанный бизнес – одна из отраслей, которая больше всех пострадала, и, наверное, тяжело будет восстанавливаться, потому что рестораны подразумевают определенное нахождение людей внутри помещения. Сейчас санитарные нормы, которые надо будет соблюдать, эти дистанции, второе – уже определенные привычки потребителей тоже поменяются, потому что психологический страх будет сидеть: не посещать места скопления людей и, наверное, ожидать, что в постпандемический период рестораны наполнятся, как в прежние времена, этого, скорее, не будет, к этому надо быть готовыми. По кредитам – специальных программ для ресторанов нет, единственное, хотел бы сказать, что в дорожной карте бизнеса сняты все отраслевые ограничения, под 6% можно получать кредиты в банках, государство субсидирует, поэтому рестораны ими также могут пользоваться.
Рахим Ошакбаев: 100% всех вопросов, которые пишут зрители телеканала, связаны с кредитованием, и это возвращает нас к фундаментальной теме – доступность финансов для бизнеса. За все эти годы, несмотря на усилия, не получилось сделать, чтобы кредитные ставки были низкие, чтобы те требования, которые предъявляет агентство финансового надзора в отношении требований по залогам, документальному обеспечению, они на самом деле не спасают банки. В случае ухудшения экономической ситуации эти залоги тоже несильно помогают, это мы видим по тому, как в банковской системе идет перманентное ухудшение качества активов. Это возвращает к большой фундаментальной теме, которую мы не можем обойти: если мы хотим реального становления экономики, нам нужно существенно повысить доступность финансов для предпринимательства, для микро-, малого, МСБ, крупного бизнеса. Ставки должны быть низкие. Текущие ставки 17% это абсолютно неадекватно. Ставки должны быть 3-4%, у нас с Аблаем Исабековичем идет спор, что монетарная политика – это важно, но это не самое главное. Я все-таки, как экономист, настаиваю, что без этого мы обречены все время спотыкаться, по сути, все программы, за которые мы боремся: ДКБ, ЭПТ, новый реестр системообразующих компаний – это все об одном и том же, мы, по сути, пытаемся субсидировать ставку вознаграждения и сейчас без кардинального пересмотра основ монетарной, курсовой политики, функционирования финансовой системы никуда не уедем. Нужно брать опыт Китая, госбанка, которые директивно обеспечивали финансирование по очень низким ставкам фондирования на развитие промышленности, сельского хозяйства, сферы услуг. Если мы резко не перейдем на эти рельсы, я считаю, мы также обречены стагнировать.
Аблай Мырзахметов: На самом деле большого спора нет. Просто я всегда говорю Рахиму, что не надо объяснять экспертными словами, как монетарная политика. Вы говорите, вам предприниматели задают вопрос, можно ли получать кредиты без залога, а Рахим говорит о монетарной политике, на самом деле это об одном и том же. У нас спор такой, что надо просто доступно объяснять. Я согласен, правильно говорит Рахим, у нас 90% – это малый и микробизнес в структуре всего бизнеса. До начала ЧС у нас было около 1,2 млн субъектов бизнеса. Фактически, по нашим данным, из этого миллиона субъектов только 200 тысяч имеют кредиты, по данным Первого кредитного бюро. Это о чем говорит? Они имеют потребительские кредиты либо займы микрофинансовых организаций. 200 тысяч ИП имеют кредиты примерно на 900 млрд тенге. Примерно 700-800 тысяч МСБ даже трудно понять, где они кредитуются, понятно, что масштабы бизнеса небольшие, и, наверное, они применяют ломбардную схему, у родственников занимают, в общем, каким-то образом эта система работает.
Понятно, что в этих условиях банки не могут кредитовать сектор малого и микробизнеса, и правильно ставит коллега вопрос. Я уже вчера в ФБ кратко анонсировал, что мы три недели работаем, все проанализировали и внесли свои предложения в правительство. Категориям малого и микробизнеса теперь нужно отработать схему беззалогового кредита. В принципе, их могут кредитовать и банки, и МФО. Мы предлагаем добавить туда Фонд поддержки сельского хозяйства, он имеет такой опыт работы, к ним надо также добавить 2 млн самозанятых, которые тоже получают 42 500 тенге и выйдут после постпандемического кризиса в очень тяжелом состоянии. У них нет запасов, и для них тоже должна быть подушка, чем они будут заниматься? Быстро рабочих мест не появится. Поэтому, понимая этот пул, мы примерно считаем, что 3-3,5 млн граждан, для которых нужно открыть программу микрокредитования без залогов. Там две схемы, если банки участвуют, то государство должно давать за них гарантию, у них залогов нет, тогда банк выступает не как кредитор, а как агент, его риски застрахованы, и банк четко отрабатывает схему, у него есть филиальная сеть.
Второй вариант – идти через систему микрофинансирования, мы используем Фонд поддержки сельского хозяйства, так как он имеет опыт работы в районах. Такая программа нужна, она в работе, и в течение недели детали будут объявлены. Минимум считаем, что до 1 трлн тенге должны быть такая программа. Ставки должны быть не более 2-4% и без залогов. Если такую программу мы примем, понятно, что с участием банков, МФО это будет даже важнее, чем ДКБ и другие программы. Потому что социальное самочувствие – это важно, это окажет поддержку самозанятым и микробизнесу, которые выйдут после ЧС и будут испытывать сложности.
Записала Майра Медеубаева
