Задолженность казахстанских предприятий, находящихся на стадии банкротства, по итогам I квартала 2018 года составила порядка 5 трлн тенге. Об этом abctv.kz сообщила руководитель Управления реабилитации и банкротства Комитета государственных доходов (КГД) Министерства финансов РК Айгуль Уалиева, презентуя под занавес минувшей недели законопроект "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты по вопросам совершенствования процедур реабилитации и банкротства".
Структура задолженности из озвученных в ходе мероприятий цифр, исходя из реестра требований кредиторов следующая: залоговые кредиторы (то есть вторая очередь) – 853 млрд; налоговые обязательства (третья очередь) – 570 млрд; гражданско-правовые отношения (четвертая очередь) – 1,2 трлн тенге. Сама по себе цифра не статична, так как процесс динамичный, однако, по ее признанию, размер задолженности имеет тренд роста.
В ходе презентации законопроекта, г-жа Уалиева обратила внимание, что его появление вытекает из поручений президента о необходимости совершенствовать процедуру реабилитации и банкротства. Документ содержит пять концептуальных подходов, которые нашли неоднозначную оценку в глазах участников публичной дискуссии, передает abctv.kz. И в первую очередь участники мероприятия отметили организационные наработки, выраженные в поздних сроках предоставления справочной информации.
Смена понятий с большими последствиями
Ключевым пунктом законопроекта станет упрощение условий для применения процедур реабилитации банкротства. В частности, для открытия процедуры банкротства суду следует зафиксировать факт "отрицательного" баланса предпринимателя/бизнеса. Другими словами, под банкротом будет пониматься не платежеспособность, а превышение обязательств над стоимостью активов бизнеса/предпринимателя на дату подачи заявления о банкротстве.
В свою очередь, для реабилитации суду будет достаточно установить наличие неисполненных обязательств у субъекта свыше трех месяцев и факт наличия "положительного" баланса брутто активов над пассивами.
"[Законопроектом] предлагается предоставить возможность индивидуальным предпринимателям (ИП) восстановить свою платежеспособность через реабилитационную процедуру", – говорится в пресс-релизе КГД.
Вместе с тем, чтобы не допустить злоупотребление должником этим правом со стороны фискальных госорганов, проект закона предусматривает "запрет на повторное обращение должника в суд до истечения одного года с момента отказа судом в применении реабилитационной процедуры или несогласования плана реструктуризации".
"На сегодня данная норма (реабилитация для ИП) отсутствовала, что приводило к тому, что предприниматели, у которых есть активы и некая кредиторская задолженность, не могут применить реабилитацию и вынуждены идти на банкротство, прекращая свою деятельность. Поэтому мы считаем, это будет большим преимуществом – имея кредиторскую задолженность, продолжать свою деятельность", – подчеркнула г-жа Уалиева.
Управляющий директор Ассоциации финансистов Казахстана (АФК) Алиби Утеулов, отметив в законопроекте переход от понятия неплатежеспособности к несостоятельности, заострил особое внимание на базовом критерии – превышении обязательств над активами.
"Я не знаю, делался ли анализ [регуляторного воздействия от принятия законопроекта, АРВ] Минфином, но сегодня большая часть субъектов предпринимательства имеют такую ситуацию [когда обязательства превышают активы]. Если мы говорим о клиентах банков, то это тем более, ведь бизнес приходит в банк за кредитом, и, получая заем, его активы однозначно [становятся] меньше, чем обязательства", – подчеркнул он.
Другой немаловажный фактор – это конъюнктура рынка, которая прямо влияет на параметры несостоятельности, включая как стоимость денег, так и активов во времени. И в текущем понимании жесткий критерий может закрыть для бизнеса кредитный ресурс вообще.
"Если кредит выдается на 20 лет бизнесу, то [за эти годы] изменяются ценовые показатели залогов, и [бизнес] тем более попадает под это определение. Но в то же время он является хорошим плательщиком, платит по графику, у него [рабочая] бизнес-модель и так далее. Единственный критерий не должен оставаться один. Надо как-то закрепить его дополнительными формулировками. Может быть размером превышения [обязательств над активами]. Иначе мы всех наших субъектов предпринимательства поставим под вопрос – ты ли клиент этого закона? И бизнес, приходя в банк, просто не будет получать кредиты, поскольку банки просто будут не выдавать, потому что несут ответственность перед депозиторами [за возврат средств]. Зачем выдавать кредиты, если через три месяца после просрочки [бизнес будет] уходить в реабилитацию, успешной целью которой является погашение 80%?" – пояснил представитель АФК.
Каждое третье предприятие-банкрот из двух тысяч ежегодно не имеет активов, рассказывает Марияш Кабикенова, президент РОО "Союз профессиональных управляющих в процедурах банкротства "Жетысу".
"Считаю, что это всего лишь термин (определение несостоятельности), который в бухучете должен присутствовать, но не в целом в законе. Процедура банкротства для чего применяется? – задается вопросом г-жа Кабикенова. – Чтобы были удовлетворены требования кредиторов. Если нет активов, нет оснований применять активы, то зачем мы ее применяем?"
Проблема в стране стоит остро, в ответ заявила замруководителя профильного управления КГД Елена Мотовилова, и новые критерии несостоятельности "выстраданы и вымучены", и "позволят на ранних этапах запускать под крышу закона предприятия, которые хотят закрыться".
"Сейчас в понимании судебных органов банкрот – это тот, у кого нет ничего. Но я хочу сказать, что мировая практика, если вдуматься в вопрос, говорит, что банкрот – это совсем не тот, у кого ничего нет, а только если он не может отвечать по своим обязательствам. Если он сам считает, что не может продолжать деятельность и нужно сворачиваться, никакой реабилитации, он просто захочет закрыть, но у него накопились обязательства такого размера, что он, даже если продаст все активы, не рассчитается. Вот в этом смысл банкротства и есть, а не когда ничего уже нет", – парировала представитель КГД.
Мониторинг платежеспособности
Другой новеллой законопроекта предполагается вменить обязанность для всех субъектов бизнеса по предоставлению ежегодного отчета о своей платежеспособности. По мнению разработчиков в лице КГД, это позволит "своевременно реагировать на ухудшение своего финансового состояния", "прогнозировать доходную часть бюджета", "выявлять отрасли, нуждающиеся в господдержке", лучше понимать ситуацию со стороны правительства.
Представители банков, присутствовавшие на круглом столе, позитивно отреагировали на эту новость, поделившись примерами на практике, когда банкроты используют схемы вывода залоговых активов.
"Бывают такие клиенты, предоставляют сведения, что все хорошо, кредиторов нет. В дальнейшем они, грубо говоря, рисуют кредиторов по зарплате (другими словами, долги перед работниками). Причем по налогам они никак не отражаются, поскольку потом они дополнительные декларации сдают. И у нас задолженность выходит по 200-300 миллионов тенге по зарплате. В итоге мы, как залоговые кредиторы, не можем претендовать на наше залоговое имущество. Хотя изначально все покрывало. Для чего они делают – чтобы потом вывести активы и себе оставить, ведь задолженность порой на 1,5 года растягивается", – указал на проблему представитель АО "Банк ЦентрКредит".
В этом плане, продолжает собеседница, мера по ежегодному мониторингу – хорошая вещь, причем можно "делать оценку не раз в год, а раз в полгода, так как они за год могут все отрисовать, как им нужно".
Не обошел вниманием г-н Утегулов и вопрос "добросовестного приобретателя", добавив, что в ассоциации могут предоставить соответствующие факты, в которых неожиданно образовывается полуторагодовой долг с зарплатами по 500 тысяч тенге и более месяц на сотрудника.
"[По законопроекту он] встает впереди очереди залогового кредитора. Мы [рискуем] создать такой механизм, где все будут договариваться, ходить в суды, оспаривать сделки и освобождаться от залогов. По сути, мы залоговые кредиторы, будем стоять позади недобросовестных приобретателей. Мы создаем огромную массу схем, которые будут использоваться, [откроем] прямую дорогу это делать для всех. [Поэтому] хотели бы этот момент детально обсудить, в том числе с судебными органами", – освятил г-н Утегулов из АФК интересующий его пункт законопроекта.
По его словам, законопроект должен препятствовать таким схемам вывода залогового имущества, предложив как вариант ограничить размер задолженности по зарплате работникам в пределах одного-трех месяцев.
Банкротство в сжатые сроки
Важным направлением законопроекта является сокращение сроков проведения процедуры банкротства. Достичь цели предполагается за счет передачи ряда полномочий от собрания к комитету кредиторов, оставив за первым только полномочия по выбору банкротного управляющего и согласование заключительного отчета.
Кроме того, новелла оптимизирует порядок получения временным и банкротным управляющим информации, содержащей банковскую тайну, минуя уполномоченный орган и прокурора, а также предусматривает норму, по которой кредиторы могут заявлять свои требования исключительно в пределах срока исковой давности. Однако на деле наделяет администраторов правом включать те или иные требования в реестр, отметили в АФК.
"Вы предлагаете, чтобы они [то есть администраторы] стали оценщиками того, какую сумму включать в реестр и какую не включать. Сегодня это компетенция судов, Гражданский кодекс и суды рассматривают этот вопрос в рамках судебного заседания. Причем исследуя все обстоятельства по делу. Потому что там очень сложный инструментарий используется механизма сроков исковой давности и приостановление или прекращение сроков исковой давности. Например, у нас кредиты, которые мы даем на 10 лет. Он платит начиная с 2009 года, долго-долго, мы их реструктуризируем, потом он уходит на банкротство и говорит: давайте мне долги только за последние три года. Это неправильное понимание исполнения сроков исковой давности. Поэтому, если суды разобраться порой не могут, отдавая администраторам, они погрязнут в судах со стороны кредиторов", – акцентирует Алиби Утегулов.
Если стороны контактируют постоянно между собой, подтверждают свой долг актами сверок, писем и согласия, то сроки исковой давности вообще не текут, полагает он, озвучив опасения банков, что использование сроков будет идти по другому назначению. Необходимо делать АРВ по этому вопросу, чтобы лучше понять, как это повлияет на бизнес и кредиторов.
"Спасать должников, наверное, надо, но надо думать и о кредиторах. Кредиторы зачастую оперируют деньгами не своими, и если мы говорим про банки – это и деньги депозиторов, в том числе и государства. Как мы это будем возвращать? Считался ли потенциальный объем невозвратов, который может произойти? – резонно спросил г-н Утегулов. – Может быть, взять перечень крупных компаний в стране, где условно свыше 10 тысяч человек сразу, отдельную главу для них вписать в закон? И чтобы они существовали, пусть и убыточные. Не будем банкротить. Государство будет их поддерживать, но это будет сигнал кредиторам, чтобы не давать кредиты. Это ведь тоже риск".
Ликвидационная упрощенка и субсидиарная ответственность
Самым положительным пунктом законопроекта стала упрощенная процедура ликвидации бездействующих должников без возбуждения процедуры банкротства. Она будет доступна для должников двух категорий: признанные отсутствующими (по текущему законодательству – отсутствующие по месту нахождения более года) и бездействующие более трех лет.
"[Под последними понимаются те, по которым] отсутствуют какие-либо финансовые операции, какие-либо активы. И их кредиторская задолженность не будет превышать 2500 МРП (около шести миллионов тенге), и не важно, перед какими кредиторами", – отметила г-жа Уалиева.
Инициатором в отношении "отсутствующих" в таком случае будет выступать УГД, имея данные по налоговой отчетности и других госорганов, которое сможет проводить упрощенную ликвидацию. В отношении бездействующих право инициировать упрощенную ликвидацию через обращение в суд будет дано должнику.
"Это будет существенно отличаться от процедуры банкротства. Если на сегодня банкротство [длится] девять месяцев, и оно может бесконечно продлеваться по определенным основаниям, то здесь не будет участия временного администратора. Здесь все будет осуществлять уполномоченный орган и по срокам завершаться в четыре-шесть месяцев. Для бездействующих субъектов, которые просто болтаются в экономическом поле, мы поможем расчистить", – добавила начальник управления КГД.
Отдельное внимание в законопроекте уделено вопросу субсидиарной ответственности лиц, фактически виновных в доведении должника до банкротства, путем ввода понятия "контролирующее лицо банкрота".
"Есть юрлицо, руководитель и учредитель. И если накануне банкротства была замена директора либо учредителя намеренно, чтобы в процедуре банкротства при привлечении к субсидиарной ответственности действующего учредителя либо директора мы не могли взыскать. Мы предусматриваем дополнительную субсидиарную ответственность для контролирующих лиц банкрота. Это существенно будет для кредиторов в части защиты их прав и удовлетворений требований", – считает Айгуль Уалиева.
В процессе обсуждения свои претензии озвучили и администраторы. По словам представителей, в "90% случаев администратор не получает вознаграждения" ввиду отсутствия залоговой массы, а выхода нет. По их расчетам, 90% единственным кредитором выступают налоговики, и если администратор не согласен работать за такое вознаграждение (15 МРП), то последствия, согласно правилам, которые утвердил Минфин с подачи КГД, два отказа и выход из реестра.
"В законе не определяется вопрос вознаграждения администратора. Чтобы он был заинтересован в краткие сроки и эффективно [выстраивать процедуры] в интересах кредитора, указал г-н Уразаков. – Необходимо сделать как в России. Прямо пропорционально от результатов работы должно зависеть вознаграждение администратора. При погашении 75% задолженности, допустим, 10% или 7%".
В ответ представители отметили, что в законопроекте эти аспекты нашли отражение.
"Мы предусмотрели, что в случае, если вами будет проведена работа с субъектами бизнеса, процедура банкротства. И в ходе нее вы выявляете, что нет у него активов, нет активов у должностных лиц, каких-либо контролирующих юрлиц. В этом случае госорган по завершении процедуры банкротства, мы пишем ходатайство и выплачиваем основное вознаграждение за счет бюджета", – отметила г-жа Уалиева.
По окончании дискуссии стороны пришли к мнению, что необходимо провести еще ряд встреч в расширенном составе с участием более широкого круга причастных к законопроекту лиц. Согласно плану законопроектных работ на текущий год, сроки предоставления законопроекта в Минюст, правительство и Парламент приходятся на июнь, август и ноябрь этого года соответственно.
Султан Биманов
