– Что подвигло создать ОД "Фермерский центр Актобе"?
– Грубые нарушения, я бы сказал, обман в отношении реализации госпрограмм в сфере АПК. Сами по себе программы хорошие и интересные, которые принимаются действительно для фермеров. Потом почему-то создаются невыносимые условия для участников. Аграрии попадают в натуральную кабалу. Я бы выделил три этапа, предшествующие созданию ОД.
Первый этап. Несколько лет назад приняли программу по развитию племенного маточного поголовья. Люди брали кредиты до 150 млн тенге на покупку маточного поголовья. А в марте 2017 года закрыли мясной пояс России из-за нодулярного дерматита. В 2018 году мы столкнулись с тем, что в Актюбинской области не субсидировался отечественный племенной скот. Тогда мы впервые подняли шум – с главой К/Х "РусАрт" Русланом Шуиншалиным (в настоящее время сопредседатель ОД "Фермерский центр Актобе) полетели в Астану, где на площадке депутата мажилиса Нуржана Альтаева этот вопрос обсуждали. И добились, что нам выделили деньги, а это более 7 млрд тенге на субсидирование отечественного племенного скота. Что это дало? Местные производители смогли продать свой скот. До этого они были поставлены в неравные условия. Ведь племенной КРС из-за рубежа субсидировался по ставке 225 тыс. тенге за голову, а наш нет. Теперь же при закупе местного скота фермеры получали субсидию 150 тыс. тенге за голову.
Второй этап. Фермеров области заставили платить НДС за ввоз чистопородного скота. То есть мы берем кредиты, закупаем племенной скот и еще должны НДС платить? С какого перепуга? Мы добились возврата 4,3 млрд тенге. В этом случае немного быстрее и легче решили вопрос, подключив РПП "Атамекен". Получается, что программы приняли для того, чтобы задушить мелкого товаропроизводителя. Но ведь 80% скота находится именно в небольших хозяйствах. На крупных товаропроизводителей приходится 20%, но никак не наоборот.
И третий этап. Опять-таки из-за закрытия мясного пояса России под надуманным предлогом нодулярного дерматита. Нам запретили ввоз племенного скота оттуда. В этот момент навязывается оператор, который будет ввозить племенной скот из Чехии. И почему-то он из Татарстана. Компания "КамАгро". К нам пришли материалы от следователя из этой республики. Оказывается, руководитель компании судим, и судимость не погашена. Это настоящее кидалово. 14 наших фермеров пострадали на общую сумму 1 млн евро. Ни денег у них, ни скота. В самом МСХ идет расследование.
Сюда же отнесем проблему с невыплатой субсидий. Это последняя капля, переполнившая чашу терпения. 10 октября прошлого года мы создали ОД "Фермерский центр Актобе". И уже после проведения митинга 4 ноября прошлого года и дальнейших наших действий, актюбинские фермеры получили субсидии. А если бы мы их не получили в декабре 2019-го? В нынешней ситуации с коронавирусом мы этих денег не увидели бы ни в феврале, ни в марте, ни в апреле. И областной акимат, и Минсельхоз признали: не было бы митинга, инициированного ОД, не было бы и денег.
– К вашему ОД присоединились и аграрии из других регионов?
– Да, это Уральск, Актау, Караганда, Жезказган, Павлодар, Восточный Казахстан. Мы обмениваемся информацией, поддерживаем друг друга.
– Какую цепную реакцию все эти проблемы могли бы вызвать, как в отрасли, так и в социуме?
– Если ты, как фермер не можешь найти денег на оплату кредита, что придется делать? Резать на мясо племенной скот. И потом ты остаешься без ничего. А это уже страдает экономика. На прилавках лежит красивый кусок мяса. Но за этим стоит тяжелый труд фермера и наемных работников. У нас 7,5 тыс. мелких и средних крестьянских хозяйств. Если их не поддержать 4 тыс. человек могут остаться без работы. Каждый день в Актобе из поселков 3-4 многодетные семьи переезжает.
В Казахстане нет опыта принятия комплексных программ. Чей-то опыт нам скидывают без адаптации к отечественным условиям. Поэтому мы настаиваем, чтобы без нас, аграриев ничего не принимали. ОД поставило вопрос перед областным акиматом о принятии региональных программ развития АПК. Ведь в каждом регионе разные климатические условия.
– Если сравнивать наш Минсельхоз и российский, в чем разница?
– Российский Минсельхоз стоит на страже своего АПК гораздо ответственнее, нежели наш. И узбеки, и киргизы – все наши соседи, не говоря уже про Китай, защищают своего сельхозтоваропроизводителя всеми силами. Если закрыть наш рынок от украинского и белорусского мяса, то возникнет ощутимый дефицит. Почему мясо этих стран, где нет энергоносителей, дешевле нашего? Это экономическая угроза нашей нации. Если мы потеряем сельское хозяйство, это будет катастрофа.
– Раз мы уже заговорили о коронавирусе, насколько сильно пандемия повлияет на региональный АПК?
– Очень сильно ударит. Во-первых, потому что у нас нет кормов. А семена для выращивания кормовых культур мы закупаем в России. Возможно, что весенне-полевые работы окажутся на грани срыва. Не сможем мы засеять необходимые площади. А корма дорожают. У нас потребность по области 40тыс. тонн семян элитной репродукции, а в наличии у ТОО "Агросервис" в наличии лишь 2 тыс. тонн. Во-вторых, взлетели цены на запасные части для сельскохозяйственной техники. Например, глава К/Х "Мендыбай Карагаш" Марлен Баймагамбетов планировал взять сельскохозяйственный комплекс за 1,5 млн евро, а теперь он стоит 1,6 млн евро, к тому же курс доллара и евро вырос почти на 20%. В 2016 году он тоже "пролетел" из-за резкого скачка курса. Это только начало. Но проблемы уже ощущаются. В Казахстане сельскохозяйственная техника не производится.
Теперь еще такая тема. Сейчас аграриям на время ЧП введена отсрочка на выплату денежных кредитов. А вот по лизингу техники нам все равно придется платить деньги. Теперь все эти проблемы умножьте на количество фермерских хозяйств. У меня техника в лизинге. АО "КазАгроФинанс" по любому за него деньги потребует независимо от того, чрезвычайное положение или нет. Техника белорусская, но привязана к доллару. Думаю, комментировать не нужно, какая проблема возникла.
Семен Данилов
