Общественный деятель, член президиума Национальной палаты предпринимателей "Атамекен" Раимбек Баталов рассказал в "Эксклюзивном интервью" abctv.kz о том, что поможет малому бизнесу больше зарабатывать и становиться более конкурентоспособным. А также поделился мнением, как сделать заемные средства более дешевыми для бизнеса и почему ответственность за развитие МСБ должна лежать не только на Астане, но и на акиматах.
– Раимбек Анварович, длительное время Вы занимаетесь проблемами малого и среднего бизнеса в Казахстане. Какие изменения в этой сфере Вы наблюдаете?
– Малый и средний бизнес за период формирования независимого Казахстана устоялся и имеет достаточно крепкую основу. Немало было сделано для того, чтобы эта основа была. И мы, безусловно, благодарны главе государства, который постоянно акцентирует внимание на развитии малого и среднего бизнеса.
Другой вопрос – с какими проблемами сегодня сталкивается МСБ. Есть и большие проблемы, и мелкие, как в любом бизнесе.
– Какую работу вы проводите для решения проблем МСБ?
– Мы в палате ставим вопрос о более четком понимании сегодняшнего положения малого и среднего бизнеса. По этому поводу провели масштабные исследования, которые подтвердили наше видение проблем МСБ.
Сделано немало, но еще предстоит сделать очень много. Я считаю, что достаточно большую работу палата "Атамекен" провела в части поддержки малого бизнеса. Например, внедрила так называемые скорые помощи. И на региональном уровне руководство постоянно докладывает о том, какое количество предприятий обратилось с проблемами и как эти проблемы решались. Это те случаи, когда бизнес, к сожалению, не смог самостоятельно справиться с теми или иными трудностями: где-то – с правоохранительными органами, где-то – в судебных вопросах, где-то – с другими государственными органами. Статистика оказанной помощи достаточно хорошая. Это был важный период в становлении самой палаты, в завоевании того авторитета, который на сегодняшний день сложился.
Сейчас мы пересматриваем подходы и вообще отношение к малому бизнесу, как в самой палате, так и в тех предлагаемых подходах, которые, как мы считаем, необходимо изменить и в государственных органах.
– Одно из актуальных направлений – цифровизация малого и среднего бизнеса. Расскажите, пожалуйста, подробнее об исследовании, которое вы проводили.
– Исследование действительно было проведено масштабное – думаю, больше чем за 20 лет в Казахстане не делалось работы в таком объеме. Через это исследование прошло более 10000 малых предприятий, было организовано более 40 конференций, где обсуждались проблемы малого бизнеса.
Ключевые задачи нашей работы – понять проблемы, связанные с нахождением малого бизнеса в серой зоне, и разработать комплекс, так сказать, "пряников" для вывода МСБ из тени. Я считаю, что в первую очередь должны быть "пряники", а потом, возможно, определенное усиление администрирования.
Мы разработали пакет предложений, как мотивировать малый бизнес выходить из тени и становиться более эффективным. Это же очевидно: если бизнес ведется по тетрадке, то в реалиях сегодняшнего дня он становится неконкурентоспособным из-за большого количества издержек.
Сравнили предприятия, которые встали на рельсы "цифры", то есть начали работать с учетными системами, онлайн-кассами, POS-терминалами и увеличили объем безналичных платежей, и предприятия, которые продолжают вести свой бизнес по тетрадке. Разница по показателям огромнейшая. Те компании, которые перешли на "цифру", сократили свои издержки на 200%, увеличили доходы на 20-30%. Одним словом, бизнес стал больше зарабатывать, он стал более конкурентоспособным и эффективным. И это самое главное.
Безусловно, есть большие плюсы и для потребителей. Потому что многие уже пользуются приложениями – это дает возможность оплатить товар или услугу любой формой безналичных платежей, подключиться к программе лояльности производителя или дистрибьютера и получить скидки или кешбэки. Более того, сейчас запускаются приложения, через которые потребитель может понять, когда и кем был произведен товар, каковы его составляющие.
Безусловно, когда бизнес цифровизируется и становится более прозрачным, государство также получает огромные плюсы, например понимание на региональном и страновом уровнях, какие продукты и в каком объеме покупаются, увеличение налогов.
Немаловажный вопрос – легализация наемных сотрудников. Я считаю, это одна из ключевых проблем. В исследовании мы сравнили статистику, которую нам предоставили Комитет госдоходов Министерства финансов и Комитет статистики Министерства национальной экономики, и свои полевые данные. По государственной отчетности получается, что в торговой точке числится один наемный сотрудник. Но мы прекрасно понимаем, что таких небольших магазинов, которые имеют одного наемного сотрудника, процентов 10, максимум – 20. Все остальные имеют двух-трех и более сотрудников. А когда статистика показывает, что меньше одного, это говорит о том, что большой пласт людей остается вне социальной защиты государства – без отчислений в ЕНПФ, в Фонд социального медицинского страхования. Это серьезнейшая проблема, которую нужно решать.
– Что вы увидели на местах, когда проводили исследование – что происходит с малым и средним бизнесом в регионах, как он развивается?
– Откровенно говоря, больших новостей в том, что происходит в регионах, для нас не было. Мы, как комитет, который в палате занимается МСБ, четко понимаем сегодняшние проблемы малого и среднего бизнеса.
Самое важное: мы увидели, что предприятия, которые перешли на "цифру", явно стали более эффективными, они стали больше зарабатывать. Мы прочувствовали текущее состояние IT и телекоминфраструктуры. Пять-семь лет назад, когда внедрялись онлайн-кассы, со стороны МСБ было много недовольства, потому что на рынках практически не было обеспечения Интернетом, и это вызывало технические затруднения. Сегодня видим: малый бизнес в целом готов к цифровизации. Многие предприятия, которые так или иначе переходят на "цифру", понимают: потребителю нужны программы лояльности. Покупательная способность казахстанцев не растет, и бизнесу – в первую очередь малому – приходится быть конкурентоспособным, для того чтобы удерживать имеющихся клиентов или привлекать новых. А для этого нужны современные формы обслуживания клиентов.
К сожалению, есть, конечно, и сдерживающие факторы. Прежде всего наличие серого товара на рынке. Через ту же самую барахолку проходит достаточно большой объем товара, полученного, скажем так, не совсем легальным путем, и его вынуждены продавать. Но эта проблема вполне решаема.
Вот почему я говорю, что государственно-частное партнерство – одна из правильных форм, в том числе для выработки политики по выводу бизнеса из тени и по вопросам, связанным с увеличением безналичных платежей. Есть инфраструктурные и законодательные моменты – они зависят от государства. Но есть задачи продвижения и внедрения, их решение зависит от бизнеса и общественных организаций, таких как палата.
Другой момент – важно единое понимание того, что делает государство в законодательной части, в части использования тех или иных возможностей цифровизации по учету товара, маркировке, сейчас это активно обсуждается в правительстве, в бизнес-среде. Мы достаточно глубоко изучили опыт соседних стран – Беларуси и России – и увидели, что они в этом плане продвинулись более профессионально и глубоко. Мировая практика показывает: это работает и в этом есть потребность.
В Казахстане в направлении цифровизации уже сделано много. Изучив и поняв лучшую мировую практику, мы можем доработать видение государства и бизнеса по всем проблемам, связанным с увеличением безналичных платежей и прозрачности компаний.
– Какие препятствия Вы видите в вопросе цифровизации МСБ?
– Препятствий становится все меньше. Пока все еще присутствует нежелание самого малого бизнеса выходить из состояния комфорта. Это главная проблема, но она абсолютно решаемая. С этим нужно работать. Нужно объяснять владельцам предприятий преимущества цифровизации, и это важно делать на законодательном уровне.
Хотя я согласен с нашими чиновниками, которые говорят, что у нас для малого бизнеса, если сравнивать с другими странами, достаточно льготные условия. Но, тем не менее, требуются законодательные "пряники", чтобы подтолкнуть бизнес к цифровизации, и мы такие предложения подготовили.
Еще один важный момент – необходимо мотивировать потребителей требовать фискальные чеки. Предложения, как это сделать, мы тоже дали. Например, можно сделать кабинет налогоплательщика и налоговый кешбэк со стороны государства размером в 1% с безналичного оборота. С тем чтобы человек мог потратить эту сумму на уплату своих налогов на транспорт, имущество, землю. Если таковых не имеется, то чтобы смог перевести сумму кешбэка через налоговый кошелек любому гражданину Казахстана. Можно также использовать механизм лотереи с разыгрыванием не телефонов, кофеварок и чайников, а квартир и машин. И население будет мотивировано требовать фискальные чеки. Необходим комплекс мер.
– Обращаются ли бизнесмены лично к Вам?
– Лично ко мне, откровенно скажу, достаточно сложно обратиться в связи с тем, что я занят своим текущим бизнесом, и не считаю, что это было бы правильным. Но я постоянно контактирую с малым бизнесом не только через общественную деятельность, но и через мой бизнес. В нашей бизнес-модели основная работа в части дистрибуции и продвижения продукции идет именно с малым бизнесом. Поэтому я понимаю малый бизнес и его проблемы, поскольку вижу ситуацию не только "из кабинета", но и на практике.
Что касается палаты, то у нее накопилась достаточная статистика взаимодействия с бизнесом на региональном уровне, и, подчеркиваю, руководство палаты постоянно работает в этом направлении.
Кроме того, есть центры обслуживания предпринимателей, через которые происходит обслуживание бизнеса по вопросам налоговой отчетности, составления бизнес-планов и так далее.
– Вы говорите, что ответственность за развитие МСБ должна лежать также на акиматах, не только на Астане?
– В рамках нашего исследования мы очень тщательно проработали, как говорится, в поле вопрос того, как государство помогает МСБ через местные исполнительные органы. Первое – выяснили, как формируется статистика. Второе – проанализировали, кто в акиматах занимается проблемами малого бизнеса. Третье – какие программы развития малого бизнеса есть в акиматах. И поняли, что требуется кардинальное изменение подходов.
Президент ставит перед госорганами задачи развития малого бизнеса. Но как можно их решать, если у акиматов нет обобщенной статистики? Например, знает ли условно акимат Бостандыкского района Алматы топ-5 видов деятельности малого бизнеса, которые дают ключевые показатели по району: рабочие места, налоговые отчисления, обороты, количество легальных рабочих мест? Возьмем, например, магазины у дома – они дают рабочие места. Каково их количество? Вот такого обобщения, к сожалению, нет. Это первое замечание.
Второе – а сколько специалистов задействовано в акиматах в работе с МСБ? В районном акимате – два-три человека. Далее: каковы внутренние процессы сбора информации, как эти специалисты работают с Департаментом госдоходов, с Комитетом по статистике? В основном все идет "по бумажкам" – позвонил, узнал, записал. Системность отсутствует.
Более того, мы сравнили данные акиматов, Комитета по статистике, других госорганов и данные 2ГИС. Возьмем те же магазины у дома. В Алматы, по данным электронного справочника, количество магазинов у дома ближе к 3000, что абсолютно реально, у акимата, условно говоря, 800, у Управления архитектуры и градостроительства – чуть побольше, у налоговиков – совсем по-другому. Куча мала получается. Реальной картины нет ни у кого. Поэтому говорить о том, что идет реальная помощь малому бизнесу, к сожалению, не приходится.
Теперь программы. Если нет реальной статистики, нет людей, которые этим вопросом занимаются, о каком качестве программ может идти речь? Это все в большей степени, к сожалению, декларативные вещи. И так – в целом по всей системе. Поэтому я и говорю, что все должно зависеть не только от Астаны, но и в первую очередь от местных исполнительных органов, потому что они на местах должны знать реальную картину и помогать малому бизнесу.
Понятно, что аким района акиму района – рознь, у одного – одно видение, у другого – другое. Поэтому мы определенные системные вещи по поддержке приоритетных видов бизнеса в районах прорабатываем. Я считаю, что вот такое изменение в подходах может вывести малый бизнес на совершенно другую ступеньку развития. И это в первую очередь даст устойчивость рабочих мест, стабильность доходов, что очень важно в целом для стабильности в стране.
– Три года назад Вы говорили о том, что "деньги дорогие" для бизнеса. Как за это время изменилась ситуация, по Вашим ощущениям?
– Банкиры говорят: некому давать, бизнес говорит: денег нет, они дорогие, никто их не дает. Опять же, если перейти в плоскость малого бизнеса, мы понимаем, что малый бизнес получает самые высокие и самые тяжелые ставки. Вопрос: почему? Если у бизнеса много рисков, потому что он ведет дела по тетрадке, не может нормально показать отчетность, то понятно, что банк будет на него и провизии создавать, и все риски закладывать в ставки.
Поэтому то, о чем мы сегодня говорим, то, чем занимается сегодня палата – вывод малого бизнеса по эффективности на совершенно другой уровень, в том числе через цифровизацию, – поможет решить вопросы финансирования.
Нацбанк говорит: ликвидность есть, если нужно больше денег, тенге, они будут. Вопрос как раз в минимизации рисков. Я считаю, что основная задача, как палаты, так и государства, в снижении этих рисков.
– Как реагирует малый бизнес на ваши предложения?
– По-разному. И в правительстве по-разному реагируют. Мы встречались с 10 тысячами малых предпринимателей, провели 40 с лишним встреч, на которые приглашали представителей IT-бизнеса, так называемых вендоров (онлайн-кассы, учетные системы, современные формы оплаты – весь этот сервис они предлагают), им это было интересно, и нам тоже. Но первое, что мы увидели: малый бизнес боится этих процессов. Может быть, это связано с недостатком знаний. Может быть, кому-то в силу возраста сложно работать со всеми этими безналичными платежами, учетными системами и прочим. Но что интересно, оказалось, что состояние дискомфорта длится один-три месяца, после наступает понимание – как с мобильным телефоном, не знаешь, как ты раньше без него жил.
Это очень важный момент – сам малый бизнес пока не полностью понимает весь процесс цифровизации. Объяснить его пользу – это наша с государством общая задача, и здесь как раз и нужно ГЧП в части образовательных, обучающих программ и в целом образования.
Второй момент: малый бизнес говорит, вот мы сейчас сделаем у себя облачные учетные системы, а вдруг к нам придут из налоговых органов или финансовой полиции, и если раньше мы показывали только 10% своего оборота, то теперь вынуждены будем показать 100%.
Мы объясняем, что на сегодняшний день основная задача не увеличить налоговые сборы, а сделать бизнес более эффективным. Государство это понимает. По крайней мере, когда мы этот вопрос обсуждаем в правительстве, находим понимание. Налоги – это следующий этап.
В любом случае очевидно, что когда ты принимаешь больше безналичных платежей, включая мобильные платежи, оплату карточками, то ты вынужден эти суммы показывать в своем обороте. И вот здесь очень важно, что ты на "цифре". Потому сдавать налоговую отчетность становится возможным нажатием одной кнопки, и не нужно тратить время на бухгалтеров, накладные и прочее. Эффективность более очевидна.
Общая задача палаты и государства, я считаю, заключается в том, чтобы сделать масштабные обучающие программы. И здесь роль акиматов очень важна. Мы все должны пересмотреть свои подходы. Палата пересматривает подходы и работает над этим серьезно. Мы готовы помочь государству в синхронизации информации и подходов. Но и сам бизнес должен меняться. И еще раз подчеркиваю, немаловажно, чтобы мы, как потребители, также менялись. Мы хотим видеть товары в разных приложениях, в маркетплейсах, чтобы понимать их происхождение и стоимость и где можно купить дешевле. Это сегодняшний день, даже не завтрашний. Нужно соответствовать реалиям дня, и над этим мы очень активно и плотно работаем.
Елена Тумашова
