В Казахстане подведены итоги трёхлетнего проекта EUCJ, целью которого является содействие правительству страны в проведении реформ в области уголовного правосудия в соответствии с международными стандартами. Это первый проект в нашей стране в области институциональных изменений, реализованный при поддержке Европейского союза. На его реализацию было выделено 5,5 миллиона евро.
В полицию обращается только каждый пятый
По словам профессора виктимологии Тилбургского университета Ян Ван Дейка, в ходе реализации проекта были проведены интервью с участием четырёх тысяч казахстанцев от 16 лет и старше, которым задавались вопросы, сталкивались ли они с вопросами преступности на протяжении последних 12 лет.
12% респондентов сообщили, что они были жертвами преступлений в течение последних 12 месяцев. Для сравнения, в Европе этот уровень составляет 15%.
"Мой вывод в этой части исследований заключается в том, что Казахстан является относительно безопасной страной. Только 20 процентов из тех, кто был жертвами какого-либо преступления в течение года, приняли решение подать заявление в полицию. Поэтому на самом деле уровень преступности в пять раз больше в Казахстане, чем об этом знает служба полиции. Это гораздо ниже западного среднего уровня, потому что в большинстве западных стран почти 50 процентов преступлений обязательно доносится до сведения полиции, и это, наверное, такая более разочарующая часть нашего исследования", – сообщил зарубежный эксперт.
По его мнению, полиции нужно попытаться улучшить количество подачи заявлений, и единственный способ это обеспечить – обращаться должным образом с жертвами, которые пошли на это, и эту сферу нужно улучшать.
По данным исследования "Оценка уровня безопасности населения и доверия к правоохранительным органам", к наиболее распространённым видам правонарушений в Казахстане относится обман потребителей (на него пожаловались 13% респондентов) и взяточничества среди чиновников (5,2%). Почти 12 процентов респондентов отметили факты краж автомобилей, из автомобилей, кражи велосипеда, кражи со взломом, факты ограблений, кражи личного имущества, преступления на половой почве, а также нападение и угрозу насилия.
Причём, как оказалось, так же, как и в других странах мира, в Казахстане риски виктимизации уменьшаются с возрастом. Риск стать жертвой почти вдвое выше для лиц в возрасте от 16 до 24 лет, чем для лиц старше 55 лет. Это чаще всего связано с образом жизни – молодые люди, как правило, демонстрируют более активный образ жизни, тем самым открывая себя общению с большим количеством незнакомцев, включая потенциальных преступников. Более высокие показатели автомобильных и велосипедных краж среди молодых людей отражают более высокие показатели владения такими транспортными средствами.
Респондентам, недавно пострадавшим от того или иного преступления, были заданы дополнительные вопросы касательно характера этого преступления. 78% жертв кражи автомобилей смогли получить свой автомобиль обратно. Этот показатель показывает, что в большинстве случаев автомобиль брали попользоваться без разрешения, нежели действительно хотели украсть.
Как следует из ответов о случаях кражи личного имущества, 62% были карманными кражами – потерпевшие держали или носили с собой вещь, которая была украдена. Это означает, что ежегодно 2,3% граждан Казахстана становятся жертвами карманников.
В исследовании отмечено, что похищение невесты женихом и друзьями является традиционным явлением в этом регионе. 4,5% опрошенных замужних казахстанских женщин утверждают, что вышли замуж после похищения. (Для сравнения, в Кыргызстане этот процент составлял 14%). Две трети женщин отметили, что похищение было сделано с их предварительного согласия. Это означает, что 1,5% замужних казахстанских женщин были похищены без их согласия, но ни одна из этих женщин не заявила об их похищении в полицию.
Треть опрошенных утвердительно ответили на вопрос, обеспокоены ли они тем, что член их семьи может быть похищен для вступления в брак. В Кыргызстане эта статистика была 50% опрошенных. Причём если в соседней стране доля респондентов, обеспокоенных этой проблемой, выше в сельской местности, то у нас этим вопросом больше всего обеспокоены жители Алматы – самого большого города страны.
Казахстан в глазах главы МВД не полицейское государство
Притом что полиции, по словам исследователей, нужно работать над тем, чтобы казахстанцы стали им больше доверять, самих людей в погонах в стране немало. По официальной статистике, представленной Интерполу, в нашей стране на 100 тысяч человек приходится 445 полицейских, тогда как во многих странах на это же количество человек зафиксировано 300 людей в погонах.
В исследовании "Трансформация судебной и правоохранительной системы Казахстана: современный этап" напоминается, что полиция, тогда ещё милиция, в советском государстве была создана почти 94 года назад. В то время она отвечала за защиту государственных предприятий и учреждений, обеспечивая общественный порядок и расследование. Но с годами полиция не потеряла ни одной из этих функций. Напротив, почти за 100 лет существования они только усиливались. К ним добавились такие крупные сложные институты, как безопасность, расследование терроризма, чрезвычайные ситуации, надзор за освобождёнными заключёнными, которые совершили серьёзные преступления, развитие системы ведомственного образования, весь набор средств контроля и патрулирования, связанных с дорогами.
В ходе международной конференции в Астане "Будущее уголовного правосудия в Казахстане: от гуманизации к управлению переменами" правозащитник Жемис Турмагамбетова задала министру внутренних дел Калмуханбету Касымову вопрос, когда МВД планирует отказаться от непрофильных функций.
"Вообще-то работа полиции должна быть сосредоточена только на охране общественного порядка, защите прав и свобод гражданина. Нынешнее МВД в себе, и Комитет по чрезвычайным ситуациям, и охранные, и миграция. В общем, очень много несвойственных функций. Если их передать в конкурентную среду или в другие министерства, то количество полицейских в стране резко упадёт. То, что нам даст право говорить о том, что мы не являемся абсолютно полицейским государством. Сейчас на каждые 100 тысяч жителей у нас очень большое количество полицейских", – отметила она.
Глава МВД считает, что ведомство в течение последних 10 лет уже избавилось несвойственных ему функций – и от техосмотра, и от охранных структур.
"Даже медицинские вытрезвители мы отдали", – подчеркнул министр.
И теперь на местах полиция существует чисто в виде департамента полиции, а на республиканском уровне МВД объединили и передали в одно руководство пенитенциарную систему, функции МЧС в виде комитета в целях модернизации. По мнению Калмуханбета Касымова, это не говорит о том, что полиция внизу занимается вопросами КУИС или ЧС: каждый департамент занимается своим делом, и нет никаких вопросов смешивания этих функциональных обязанностей.
"Когда мы занимались проектным офисом, действительно возникло несколько предложений, с которыми мы соглашаемся – это вопросы передачи охранных функций. Вообще, охраной полиция не должна заниматься. У нас есть огромная армия гражданских охранных структур, она очень в Казахстане хорошо развита. Поэтому мы отдали бы все наши охранные полицейские службы, чтобы этим занимались гражданские организации", – отметил министр.
По его сведениям, в качестве полицейских в стране работает "всего" 83 тысячи человек, из них 15,5 тысячи занимаются не вопросами охраны общественного порядка или безопасности, расследования дел, а чисто охраной объектов.
"Если мы от этой функции избавимся, то численность нашей полиции составит 70 тысяч, и если мы разделим их по требованиям, которые Управление по борьбе с наркотиками ООН определяет, полицейское это государство или не полицейское, если мы избавимся от охранных функций, то численность полиции в Казахстане на 100 тысяч составит 240. Это среднеевропейская страна. Поэтому я считаю, что здесь у нас нет таких прямо сильно полицейских структур чисто за счёт того, что мы выполняем эти функции", – подчеркнул глава МВД.
"И ещё бы хотел сказать, что где-то неправильно, может быть, подсчитывают. По методике подсчёта полиции количество полицейских на 100 тысяч должны учитывать те полицейские структуры, которые занимаются расследованием, задержанием преступников, охраной общественного порядка. Эти полицейские, которые охраняют, они не занимаются этими функциями. Поэтому здесь может быть даже методологически неправильно произведён расчёт. Но в любом случае мы эту проблему знаем", – резюмировал он.
Представители надзорного органа задумались о своей миссии
Пока главный полицейский страны рассуждает, достаточно ли у него подчинённых, председатель Верховного суда Жакип Асанов, который на протяжении трёх лет каждую неделю посещал проектный офис проекта EUCJ, подчеркнул, что долгие годы работал в органах прокуратуры. Поэтому в своём выступлении он решил остановиться на том, как должен работать надзорный орган.
"Мы долго искали ответ на вопрос, какова должна быть миссия прокуратуры. Оказалось, это было самой сложной задачей. Мы видели, что система распыляется, нет конкретной зоны ответственности. Есть только одна обязанность – объять необъятное. Потому что по Конституции мы были обязаны следить за соблюдением законности. Но ведь нет сферы, которая не регулируется нормативно-правовыми актами. Взвалили на себя обязанности всех 60 контролирующих органов, проверяли, кого хотим, кого угодно, что угодно. Прокуроры даже измеряли температуру в школах, детсадах, заглядывали в школьные журналы. То есть, не говоря уже о тендерах, проверках частного бизнеса. Каждый проверял и работал в меру своей фантазии. Поэтому и деятельность не была достаточно эффективной", – отметил он.
По его мнению, очень своевременной была конституционная реформа, после которой были определены две главные миссии прокуратуры: осуществлять уголовные преследования и проводить высший надзор, но с чётко ограниченными пределами и границами надзорной деятельности. Теперь прокурор не может по своей инициативе проверять бизнес. Новая структура системы прокуратуры похожа на модель западных государств.
В свою очередь заместитель генпрокурора РК Марат Ахметжанов напомнил, что при обретении независимости Казахстан находился в тройке лидеров по тюремному населению. В момент обретения независимости в наших колониях находилось 100 тысяч людей, надо было с этим решать. Почти в каждой седьмой семье Казахстана имелся осуждённый.
Решить вопрос помог проект "10 лет по снижению тюремного населения". Благодаря системным мерам тюремное население сократилось с 48000 в 2012 году до 32000 в 2018 году, Казахстан улучшил своё положение с 35-го до 82-го места в международном тюремном индексе, было закрыто восемь колоний, сэкономлено 12 млрд тенге, которые удалось направить на другие социально значимые проекты.
"Этот проект был закрыт в 2017 году, мы тогда находились на 66-м месте, но мы продолжали темп и дошли до 82-го. В связи с принятием в этом году закона о гуманизации и снижении репрессивности на волю вышло более 4000 тюремного населения. Скептики негативно высказывались, не верили. Я бы хотел сделать акцент на её концепции – она была такова, что изоляции должны подлежать только те, кто реально представляет угрозу обществу. Остальных мы должны были ресоциализировать и вернуть в общество нормальными полноценными гражданами", – отметил представитель надзорного органа.
По его словам, реформы были реализованы не в ущерб правам и безопасности общества.
"Поэтому те, кто должен сидеть в местах лишения, это особо опасные преступники, убийцы, грабители, разбойники, насильники, педофилы. Они и содержатся в тюрьмах. Но остальных мы должны сделать полноценными членами нашего общества. Эти меры ни коим образом не отразились на криминогенности нашей страны – по сравнению с 2012 годом на 22 процента снизились тяжкие и особо тяжкие преступления, разбои, изнасилования, повторная преступность", – добавил он.
Тем не менее, директор центра прикладных исследований "Талап" Рахим Ошакбаев обратил внимание на статистику, в соответствии с которой преступления, как правило, совершаются ранее осуждёнными.
"То есть порядка 50 процентов краж, грабежей, разбоев совершаются теми, кто ранее был осуждён, убийства – 38 процентов. По уровню убийств в Казахстане их 5,2 на 100 тысяч населения. В сравнении со странами СНГ в Азербайджане в два раза меньше – 2,1, в Грузии – одно убийство на 100 тысяч. Безусловно, неотвратимость наказания – очень важно, но также важно оградить общество от людей, склонных к криминальному поведению. Это вопрос не только ужесточения наказания, но в том числе контроля за ранее осуждёнными", – отметил он.
Сфера семейно-бытовых отношений стала основным фактором роста убийств
По словам Калмуханбета Касымова, в Казахстане действительно есть тенденция увеличения убийств, но в основном они происходят в сфере семейно-бытовых отношений – их число выросло на 26% по сравнению с прошлым годом.
По его словам, в 2015 году были внесены изменения в законодательство, в соответствии с которыми все побои были отнесены к уголовным проступкам. И если в семье происходил конфликт и супруг в нетрезвом состоянии наносил побои, то этим занимались участковые, которые его задерживали на короткие сроки, и суд применял административное нарушение.
"Исторически так сложилось, что за эти дни супруги обычно заканчивали примирением или, по крайней мере, конфликтная ситуация снималась. А коль мы приняли новый Уголовно-процессуальный кодекс, где отнесли их к уголовным проступкам, то здесь уже мы не могли действовать как в старые времена. Мы в течение трёх часов с ними разбирались и предлагали им разбираться в судебном порядке. Естественно, конфликт продолжался. И в прошлом году мы имели рост бытовых убийств, и в этом году эта тенденция сохраняется. Поэтому мы принимаем меры, изменения в закон внесли, перевели обратно все эти нарушения на административные, и я думаю, эта тенденция будет уменьшена. В основном у нас убийства совершаются на семейно-бытовых отношениях, это показывает статистика", – подчеркнул министр.
Что касается опасений о том, что после массового освобождения заключённых уровень преступности в Казахстане может возрасти, то, по словам Жакипа Асанова, наша страна является одной из немногих в СНГ, где практически не применяется амнистия.
Притом что в Казахстане сократилось тюремное население, число осуждённых осталось таким же, как и прежде. Это связано с тем, что заключённым предложили формулу "Заслужи свободу сам", по которой освободить могут по трём основаниям – по его законопослушному поведению, возмещению ущерба и отсутствию повторных правонарушений. При таких условиях они могут попасть по условно-досрочному освобождению или к ним может быть применена замена более мягким наказанием.
По статистике, сегодня к лишению свободы в нашей стране осуждается примерно 25% привлекаемых к уголовной ответственности, дела в отношении которых поступили в суды. В нашей истории были разные цифры. Было время, когда к лишению свободы приговаривались 60% подсудимых. В мировой практике этот уровень составляет 15-20%.
"Страны СНГ периодически (один или два раза в год) издают акты об амнистии заключённых. Но после таких амнистий картина почти всегда одинаковая. То есть это работает где-то, может быть, максимум полгода, после этого опять тюремное население растёт, потому что те, в отношении кого была применена амнистия, они хороший жест государства не совсем воспринимают, выводов не делают. Поэтому Казахстан пошёл по другому пути и исключил амнистии, но в то же время у нас пошла интенсивная работа индивидуальной профилактики, когда каждый осуждённый к лишению свободы или к наказанию, не связанному с лишением свободы, имеет право, соблюдая установленные процедуры, обращаться в суды и получать досрочное освобождение от дальнейшего наказания", – резюмировал глава Верховного суда.
Айсулу Тимурова
