Хотя обсуждаемая тема на самом деле звучала иначе: "Перспективы развития нефтегазовой отрасли в условиях "зеленой экономики" как основы устойчивого развития Каспийского региона". Информационный портал inbusiness.kz представляет мнение двух наших казахстанских экспертов на эту тему.
Айдархан Кусаинов, экономист:
Развитие нефтегазовой отрасли как основы устойчивого развития Каспийского региона стало уже неким мифом. Не секрет, что есть некое разочарование в нефтяных месторождениях Каспия. Если говорить об истории, то для Казахстана это был большой фетиш – рассказывать всем о том, что у нас есть "Кашаган", и мы будем жить как в ОАЭ. Вся экономическая политика, инвестиции строились именно на этой великой легенде об огромном месторождении. Ожидания не оправдались. Нужно признать это и понять, что те месторождения, которые исторически есть вокруг Каспия – это и есть нефтегазовая отрасль. Но месторождения на море – это не столь интересно, не столь важно. Говорилось о себестоимости производства, о том, что экологические ценности выросли по сравнению с ценами на нефть. Соответственно изменились многие экономические оценки. Кроме того, потоки капиталов изменились, произошла деглобализация, не так охотно инвестируют за границу, в частности, в Казахстан. Если все это вместе собрать, то важно признать, что нефтяные богатства в морской части Каспия очень сильно переоценены. В связи с этим нужно перестать думать, что нефтегазовая отрасль, нефть Каспия будет как-то стимулировать экономику стран региона. Безусловно, "Тенгиз" у нас работает, "Кашаган" будет развиваться, "Лукойл" постепенно наращивает добычу. Но те объемы, которые "Лукойл" делает на Каспии, не определяющие для него, это, относительно, небольшие объемы. Мой первый тезис заключается в том, что чем раньше мы все поймем, что нефть – это не основа устойчивого развития этого региона, тем лучше будет для всех. Что с этим делать? Если мы признаем, что Каспий – это уникальный животный, растительный, морской мир, что Каспий - это замкнутый резервуар, который определяет экологию и климат вокруг, то забота о Каспии станет гораздо более экономически ценным, станет приоритетной задачей для всех стран вокруг. С этой точки зрения я предполагаю, что производство нефти и газа на шельфах будет стагнировать. И в силу экономических причин, и в силу наращивания экологических требований. Нам, странам Прикаспийского региона, стоит поменять свою политику вокруг этого в сторону экологического аспекта, в сторону сохранения самого водоема. Это может поменять и некие политические взаимодействия стран. Потому что когда делится шельф по месторождениям, то это повод для территориальных претензий. Потому что богатство вырастает из конкретной географической точки шельфа. Если переформатировать обсуждение в разговор об экологии, то территориальные споры исчезают, потому что экологические и биологические виды не знают границ. Только совместная работа позволит достичь успеха. Считаю очень важным, если мы постепенно начнем трансформировать общественное сознание, формировать новую общественную парадигму Каспия, что это действительно бесценный экологический объект, который требует реальной совместной работы. Если там что-то добывается, то хорошо, никто не запрещает и не выгоняет. Но приоритет именно общая экология.
Замир Каражанов, политолог:
Тренд "зеленой экономики" в прикаспийских странах стал отчётливо проявляться последние 5-10 лет, в то время как в 90-ых годах ХХ века здесь витали другие настроения. Регион рассматривался в качестве нового "нефтяного Клондайка" мировой экономики, призванный обеспечить энергетическую безопасность на глобальном уровне. Сюда пришли транснациональные компании, которые принесли сюда передовые технологии для увеличения нефтедобычи. Но мир не стоит на месте. И то, что сегодня мы обсуждаем вопрос по "зеленой" экономике, раньше никто не обсуждал, она считалась достаточно экзотичной. А если и обсуждали, то как гипотетический вариант. Сегодня же подписываются конкретные соглашения, принимаются программы по развитию "зеленой экономики". Страны присоединяются к Киотскому протоколу, Парижскому климатическому соглашению. Но в то же время механизм Соглашения о разделе продукции (СРП), по которому работают те самые транснациональные компании на Каспии, требует стабильности, возникает конфликт интересов между правительствами и недропользователями. Важно признать, что "чистой" добычи нефти в мире не существует. Любое оборудование допускает утечку ГСМ. Замеры компании "Каспийский морской научно-исследовательский центр" указывают на рост среднегодовой концентрации углеводородов в северной части моря. В 2013 году уровень ПДК составлял 1,2, в 2017 году- 4,6. Нефть попадает в море. И чем интенсивнее будет вестись добыча, тем больше углеводородов будет попадать в экосистему Каспия. Также никто не застрахован от техногенной аварии. Как бы не получилось так, что СРП станет дешёвой оплатой за плохую экологию. К счастью, сегодня в регионе растёт понимание того, что Каспий - это не только огромные запасы нефти и газа. Об этом недвусмысленно даёт понять подписанная в 2018 году Конвенция по правовому статусу Каспийского моря. В документе оговаривается сотрудничество государств в разных сферах: безопасность, развитие инфраструктуры, охрана окружающей среды и биоразнообразие моря. Кстати, в ходе подписания Конвенции, главы государств обсуждали развитие туристической сферы. При этом очевидно, что добыча энергоресурсов плохо сочетается с развитием туризма, где акцент делается на здоровом отдыхе людей. В эволюции сложившейся парадигмы нет ничего загадочного. Такой подход отвечает интересам устойчивого развития прикаспийских государств. Кстати, аналогичная тенденция наблюдалась в Персидском заливе, в другом крупном нефтегазовом Клондайке планеты. 30-40 лет назад большинство арабских государств связывали свои перспективы с добычей и продажей энергоресурсов. В настоящее же время Персидский залив известен не только в качестве поставщика нефти и газа, но и как крупный туристический и финансовый центр.
Кульпаш Конырова
Подписывайтесь на Telegram-канал Atameken Business и первыми получайте актуальную информацию!
