– "Кто владеет информацией, тот владеет миром". Эта известная фраза весьма актуальна в цифровой век. Как оцениваете степень влияния вашего ведомства на процессы, которые происходят сегодня в обществе?
– Здесь никакой оценки не нужно. Все очевидно. Роль информации ежегодно, ежедневно и ежесекундно растет. Мы действительно живем в век информации и технологий, поэтому сложно говорить о том, что мы чем-то владеем. Абсолютной монополии государства на информацию нет и не будет. Поэтому говорить, что министерство управляет или правит…
– Но, наверное, контролирует все-таки…
– Как полномочный орган, однозначно координирует… и реализует государственную информационную политику. Правильно будет сказать – обеспечивает доступ к информации. В условиях новых технологий, когда появились новые коммуникации, говорить, что есть монополия государства на информацию, не приходится – ее и не будет. Мы сегодня видим, что даже обычный блогер является носителем информации и может формировать общественное мнение. Но я, как министр, буду всегда поддерживать только профессиональную журналистику, потому как профессиональный журналист несет ответственность за информацию.
– Он должен понимать, какие последствия могут быть после сказанного или написанного слова.
– Естественно! Блогер, конечно, может ту или иную информацию оперативно разместить, но при этом никакой ответственности не несет.
– Вы согласны, что сегодня официальные СМИ и блогеры находятся в неравных условиях в борьбе за аудиторию?
– Однозначно. Профессиональный журналист проигрывает по времени. Потому что должен проверить информацию на достоверность, обосновать, сделать полноценный материал. А блогер такой задачи не преследует. Поэтому важно, чтобы все несли ответственность за информацию, которую размещают. Нами предпринимаются меры законодательного регулирования. Закон, который действует на сегодняшний день, требует обновления. Мы подготовили концепцию нового закона о средствах коммуникаций, где будет расширен понятийный аппарат, то есть дали формулировки, кто такой блогер и что такое социальные сети.
– Россияне, насколько я знаю, недавно приняли такой закон.
– Да. И мы сейчас работаем над законопроектом. Наша задача – чтобы информация была достоверной и полезной. Важно, чтобы мы способствовали разоблачению фейков, что способствует стабильности в обществе.
– В негласной борьбе между официальными СМИ и блогерами соцсети оказывают все-таки большее влияние на общественное мнение. И, кстати, министр здравоохранения Алексей Цой, когда только вступил в должность, первыми собрал на личную встречу блогеров. Журналисты возмущались…
– Понятно, что блогеры влияют. Но в любом случае зрители будут искать подтверждение у профессионального журналиста. Я думаю, роль профессиональной журналистики будет расти, и мы этому будем способствовать.
– Очень интересно. Как будете способствовать? Есть планы?
– У нас есть план, который предполагает обучение, переподготовку кадров. В этом году с февраля мы начали работать над развитием отраслевой журналистики. Подписали меморандумы с отдельными вузами – будем готовить журналистов в сфере медицины, сельского хозяйства, экологии, религии и т. д. Понятно, что профессиональными врачами или экологами они не станут, но будут понимать специфику развития той или иной отрасли. Примерно 300 журналистов уже получили сертификаты, и эта работа будет продолжаться. Мы работаем с зарубежными медиашколами, чтобы повышать уровень квалификации журналистов как государственных СМИ, так и частных. Министерство заинтересовано в развитии журналистики. Здесь основной фактор – как обучаются на факультетах журналистики. В этом году стоит задача изучить учебный план и дать рекомендации МОН, если программа того или иного вуза, тех или иных факультетов не соответствует современным требованиям.
– Существует еще одна проблема. Как удержать квалифицированные журналистские кадры? Часто, проработав в профессии много лет, коллеги уходят в другую сферу только потому, что оклад там выше. Что с этим делать? Как оценить труд журналистов?
– Сейчас очень много вопросов поднимается по статусу журналистов. И как раз вот тот законопроект, который мы разрабатываем, затрагивает эти моменты, концептуально уже видение есть. Мы хотим статус журналиста повысить. Журналист должен иметь преференции и стимулы, чтобы оставался в сфере и рос профессионально. Наша основная задача – защитить интересы журналистов.
– Приятно слышать. Но вернемся к теме блогеров. В последнее время часто видим, как решение важных государственных вопросов, например законопроект о противодействии бытовому насилию или нашумевший Кодекс о здоровье, обсуждается блогсферой. Блогеры собирают экспертов, выкладывают все в Сеть. Причем это могут быть не самые компетентные люди, но у нас кто первый и больше говорит, к тому и прислушиваются. У госорганов, вероятно, не хватает времени на такие конференции и обсуждения, а если проводят, то в формате новостей, то есть в урезанном виде. Почему регулирование важных государственных вопросов отдали в руки блогерам?
– Никто им ничего не отдавал. Актуальность той или иной темы предполагает, что блогер заинтересован поднять проблему и тем самым увеличить свою аудиторию. Здесь стоит сказать, что все законы направлены на защиту интересов граждан, но некоторые нормы… спорные. Спорные в каком плане? Мнение населения поляризировалось – есть те, кто живет демократическими нормами, другая часть населения придерживается консервативных взглядов. На мой взгляд, произошел мировоззренческий конфликт. Здесь, конечно, есть степень ответственности и нашего министерства. Хотя мы тоже работаем, регулярно проводим заседания круглого стола с привлечением общественности. Еще раз отмечу, важно разъяснять, доносить суть и содержание того или иного вопроса, чтобы не было интерпретаций и инсинуаций.
– Потому что иногда прослеживается откровенное лобби.
– Инсинуации, интерпретации нивелируют нормы закона. По сути, многие нормы действуют. Попытка рабочей группы в том, чтобы объединить эти нормы в единый закон.
– Как в итоге планируете регулировать этот вопрос?
– С учетом актуальности мы создали совместную рабочую группу, и с депутатами, со всеми заинтересованными НПО, экспертами обсуждаем, как отрегулировать все вопросы, чтобы не было бурной полемики.
– При этом блогер блогеру рознь.
– Однозначно. Если взять, например, меня, то я, по сути, тоже блогер! Но я ответственный блогер!
– Вас должность обязывает!
– Поэтому призываю всех блогеров ответственно относиться к публикуемой информации.
– Кстати, сами ведете свой "Инстаграм"?
– Конечно. Если будет вести пресс-служба, то это будет официальная страница МИОР, а не мой личный блог.
– Сейчас появилась новая площадка – клабхаус!
– Кстати, интересная тема. Меня заинтересовало, как работает система и то, какие актуальные вопросы обсуждаются. Хочется посмотреть, изучить, но детально еще не разбиралась.
– Возможно, в скором времени МИОР окажется в клабхаусе?
– Вначале надо все узаконить. Понять, как работает, какую ответственность несет…
– И все-таки хотелось бы услышать, как министерство информации выстраивает отношения с блогерами.
– Вы знаете, специфика работы нашего министерства предполагает взаимодействие со всеми институтами и лидерами общественного мнения. Мы не делим – блогер, не блогер. Еще раз повторюсь, я тоже блогер, если так разобраться, если говорить о моей представленности в соцсетях. Фактически суть нашей работы заключается во взаимодействии со всеми сторонами общества.
– Коллеги жаловались, что из-за пандемии доступ к информации ограничен. Когда все это закончится? Как долго нам ждать свободный доступ, как говорится, к телу?
– Каждый руководитель, будь он министр или аким, начальник управления, неважно, должен быть заинтересован в том, чтобы все его стратегические задачи и цели были известны населению. Участие и вовлеченность населения – это успех того или иного дела, той или иной программы.
– Но, наверняка, знаете, что на деле это не всегда так?
– Это зависит от первого руководителя. Здесь я хочу сказать, что не МИОР определяет, насколько затянется этот режим. Вирус никто не придумал – весь мир сейчас испытывает неудобства. Но что касается доступа к информации, то в конце года президент подписал поправки в закон о доступе к информации, где МИОР определен как уполномоченный орган за эту сферу. Эти поправки предполагают, что во всех госорганах будет действовать подразделение или же определен конкретный сотрудник, который будет отвечать за доступ к информации. Если мы говорим о доступе к информации – это открытый портал нормативно-правовых актов, это открытые бюджеты, это личные блоги первых руководителей, это эффективная работа сайтов госорганов. Мы будем анализировать, определять степень открытости того или иного государственного органа. По итогам будем формировать аналитический доклад на имя президента. Это повысит ответственность первых руководителей в этом направлении.
– То есть не пресс-секретари несут за это ответственность? Будет создана новая должность?
– Возможно, пресс-секретарь будет наделен полномочиями. Задача перед пресс-службой ставилась проще – распространить информацию, а теперь они должны нести ответственность за своевременное обновление. Немаловажно – соответствие казахского и русского текстов, своевременность, чтобы люди, которые направляют запрос, обязательно получили на него ответ.
– Журналист может пожаловаться, если пресс-секретарь вовремя не дает информацию?
– Более того, у нас при МИОР функционирует комиссия по доступу к информации. На нашем телеграм-канале можно увидеть контакты, электронные адреса, по которым можно с нами связаться. Я думаю, ситуация должна улучшиться.
– Относительно сроков ответа на официальный запрос – семь дней. Это очень долго.
– Здесь можно поспорить. Иногда бывают настолько глубокие вопросы, что требуют тщательной проработки. Есть и оперативная информация, которую можно за семь часов отдать.
– Особенно страдает новостная служба. Через семь дней информация обычно уже никому и не нужна.
– Конечно, неактуально уже может быть.
– Пока официальные СМИ семь дней ждут ответ, блогеры уже что-то выкладывают!
– Поэтому министерство, как уполномоченный орган, заинтересовано, чтобы журналист своевременно получил ответ на тот или иной вопрос. От этого зависит и стабильность в обществе. Если тот или иной вопрос будут затягивать в госоргане, появится ложная информация, какие-то интерпретации. У этого тоже есть серьезные последствия. В рамках своих полномочий мы будем регулировать, добиваться, чтобы было обеспечено системное взаимодействие всех работников пресс-служб, ведомств, чтобы они работали более оперативно и ответственно.
– Не буду спрашивать, смотрите ТВ или нет. Но хочу узнать, что Вам нравится сегодня на ТВ, а что нет?
– Раньше, когда не была министром, то могла оценивать – нравится, не нравится. Сейчас я на все смотрю критически. Сразу после назначения собрала большой круглый стол, определили тему, как "Вопросы развития СМИ". Я тогда столько критики услышала! После этого мы сделали вывод, определили конкретные задачи. Любая критика дает возможность роста. Поэтому все меры, о которых мы говорили – засилье шоу-программ, засилье зарубежного контента, все это решается.
– Вы сказали конкурентоспособное ТВ. А с кем конкурируем? КЗ-каналы между собой или все-таки должны задуматься о конкуренции с ТВ других стран?
– Любые ТВ и СМИ борется за свою аудиторию. Важно представить качественный контент, который будут смотреть с интересом. В этом плане конкуренция должна быть и внутри страны, и, конечно, мы не должны вариться в собственном соку и должны развиваться и конкурировать с зарубежными СМИ. Нам важно поднять свой уровень, потому что наши граждане в основном смотрят российское ТВ.
Очень важно делать упор на качество. Недавно встречалась с послами Турции, Кореи, Японии. Ставили вопрос о профессиональной школе операторов.
– Операторы и осветители у нас, как правило, самоучки.
– Этому вопросу никто не уделяет внимание, а это важно! Мы договорились с турецкими коллегами, что будем обучать операторов, будем учиться у них снимать сериальную продукцию.
– Речь идет о госканалах? Кто будет обучаться и за чей счет?
– Госканалы. Это в рамках межправительственных связей.
– Не все каналы находятся в равных условиях.
– Здесь моя задача, если мы говорим о госинформполитике, чтобы наши национальные каналы росли и боролись за аудиторию. Потому что контент наших телеканалов, особенно когда речь о государственном информзаказе, многие критикуют. Но это единственная форма взаимодействия не только с государственными каналами, но и с частными. Мы размещаем контент, чтобы довести до зрителя те или иные задачи, которые стоят перед государством. Существует госинформзаказ на освещение тех или иных программ, инициатив президента, реализацию того же послания главы государства. Чтобы доносить системно и по всем направлениям, единственный метод – размещение госинформзаказа.
– От министра образования хотят, чтобы качественно учили, от министра здравоохранения – качественно лечили, а от министра информации ждут многого. Часть вопросов я уже задала сегодня. Не буду спрашивать обо всех сферах, давайте остановимся относительно СМИ. Какую одну или несколько задач вы должны решить здесь?
– Это развитие профессиональной журналистики! Я уже говорила, что есть конкретные планы развивать отраслевую журналистику. Повышать квалификацию наших журналистов, создавать условия для профессионального роста всех журналистов независимо от форм собственности. Моя задача – сделать хороший полноценный закон, который будет защищать интересы наших журналистов, повысит статус, даст стимулы, потому что большую ответственную задачу выполняют. Стабильность в обществе зависит от профессионализма и деятельности журналистов. Поэтому министерство, как уполномоченный орган, будет делать все, чтобы мы совместно работали и, соответственно, помогали населению формировать правильные приоритеты.
– Спасибо за время, которое нам уделили!
– Спасибо Вам за интересные вопросы!
Мадина Алмолдина
Подписывайтесь на Telegram-канал Atameken Business и первыми получайте актуальную информацию!
