Об этом в эксклюзивном интервью inbusiness.kz рассказал заместитель акима региона Алмас Айдаров.
– Алмас Айдарович, во-первых, поздравляю Вас: 29 июня исполнилось два года, как Вы занимаете должность "министра инвестиций" Карагандинской области. Во-вторых, давайте начнем сразу со ставшей уже любимой цифры: во время нашего позапрошлого интервью в сентябре 2018 года Вы сказали, что "наша цель – ежегодное привлечение в регион частных инвестиций не менее миллиарда долларов. Это тот минимум, который будет поддерживать рост экономики. Без этого будет стагнация". В 2019 году сохраним "Карагандинский золотой миллиард"?
– Спасибо за поздравления и за то, что inbusiness.kz лучше всех отслеживает динамику наших инвестиций. Помните, как мы в 2015-2016 годы падали на 10-15% к предыдущему году, а в 2016-м достигли дна? В 2017 году удалось этот тренд преодолеть, и мы вышли на 348 миллиардов тенге привлеченных инвестиций в область, то есть плюс 12% к 2016 году. Прошлый год, когда мы говорили о миллиарде долларов иностранных инвестиций, хорошо закрыли, 489 миллиардов тенге, рост 25% мы дали к 2017 году. За нынешний год переживали, но за первое полугодие показали 72% плюса.
– Плюс 72%?
– ИФО 172% по итогам шести месяцев. И это без учета газопровода "Сарыарка": строительство только началось, и они инвестиции еще не показали. Эту базу нужно поддерживать, но миллиард долларов – смело. Даже к концу года где-то к отметке 1,4 миллиарда частных инвестиций подойдем. А в целом показатель прямых инвестиций в область, я думаю, за 1,55 миллиарда уйдем.
– Из них по традиции порядка 70 миллиардов тенге – государственные?
– Да, это социалка наша, строительство соцобъектов.
– Сколько в 2019 году у нас будет вводиться проектов и сколько в работе?
– Всего в работе 37, из них 15 с иностранным участием. Вводиться будет девять. Остальные – переходящие, в перспективе до 2023 года. Ферросплавный завод запустили, Linde Gas в Темиртау, думаю, в конце года уже закончат вторую очередь.
– В количественном выражении доля казахстанских проектов в регионе больше, в финансовом же пока иностранные инвестиции превалируют над местными.
– Деньги не пахнут, но нам бы хотелось, чтобы было больше зарубежных проектов, потому что, помимо денег, в нашу область приходят и новые технологии, и новые компетенции.
Солнечный круг, деньги вокруг
– Караганда сейчас производит половину солнечной энергии Казахстана. Есть еще проекты гелиостанций?
– Давайте сначала посмотрим, как это работает. Все квоты, которые раньше за пять-семь лет раздали и которые не строились, мы по рынку прошлись и все забрали: выкупили и предложили иностранным инвесторам. Они сначала сомневались. Но когда по СЭС Сарани увидели, что государство возмещает, тогда они проявили интерес. Агадырь, где требовались рабочие руки, мегастройку мы закончили. Она в тестовом режиме уже работает. Когда мы эту квоту на станцию в Агадыре выкупили у частника, срок ее действия оставался три месяца. 30 июня был крайний срок, когда мы должны были подать электроэнергию, иначе лишат тарифа. И мы в ночь с 29-го на 30-е монтируемся и подаем. Счет шел на часы.
Сейчас три станции общей мощностью 190 МВт мы построили. Теперь будем участвовать в новых аукционах, чтобы подойти комплексно, есть у нас предложение для Минэнерго, но для этого нужно законодательство менять.
– Предложение исходя из "полевого" карагандинского опыта?
– Да. Мы понимаем, что период, когда мы просто строили и подключали станции в сеть, уже прошел. Давайте уже с балансом, с сохранением электроэнергии разберемся и так далее.
"Юниоры-юниоры. Зови меня так, мне нравится слово"
– Недавно в Каркаралинском районе на месторождении Озёрное проводили комплексные геологические изыскания: на земле работали электроразведочные машины, в воздухе – дроны, ведущие аэромагнитную съемку.
– Эту парную технологию использует ТОО Kazakhmys Barlau для поиска медной руды. Самое главное, что ребята-геологи молодые. Когда приезжали канадцы и австралийцы, они только технологию давали. А это молодые алматинцы, всего два года компании, средний возраст 27 лет, когда можно поля проходить.
– Они как положено геологам выглядят: свитер, борода и гитара?
– У них форма у всех, безопасность, заезд в лагерь в несколько кругов, чтобы траву утоптать: в случае пожара чтобы огонь не перекинулся на лагерь.
Сейчас все известные месторождения уже разведаны, приходит время, когда надо уходить в глубину. Мы идем пилотом с "Тау-Кен Самрук", у них новая программа для юниорских компаний. Сейчас мировой тренд такой, что 70-80% всех открытий делают новые компании, юные авантюристы. И вот сейчас юниоры могут создать СП с "Тау-Кен Самрук", который поможет с системными вещами, может помочь деньгами – войти в долю и помочь с правом недропользования.
У нас много старых советских карт вертится, много людей купи-продайщиков месторождений, так что, если есть желание заняться разведкой серьезно, то "Тау-Кен Самрук" в этом может помочь. Одно время наша СПК "Сарыарка" это делала, но она лишь давала возможность в прямых переговорах получить право на недропользование, а сертификация и техническое сопровождение отсутствовали. Задача юниорской компании – найти месторождение, а "Тау-Кен Самрук" поможет ей, сопроводит, выставит. Если вы что-то реально крупное найдете, вы потом еще вместе можете пойти за поиском крупного инвестора.
– Но уже на разработку.
– На разработку. Это сейчас новая волна юниоров, которую мы должны поддержать. Крупные разведчики сами знают, как работать, какие двери и как открывать. А юниоры все мечутся, им надо помогать.
– То есть юниор может сказать: я могу, я хочу, а "Тау-Кен Самрук" поможет?
– Это национальная компания. И для нее это тоже авторитет.
– Карагандинская область и в этом деле опять в лидерах?
– Первый такой проект презентовали на горном конгрессе в Нур-Султане в мае. Затем они приехали к нам на Mining Week Kazakhstan 2019 в Караганду, и здесь президент компании Канат Кудайберген озвучил, что "нам интересна именно Карагандинская область и работа здесь юниорских компаний".
"Обработай меня полностью"
– Пожелаем молодым успеха. А что с уже разведанными запасами, ГОКи как у нас строятся?
– Жайрем уже практически вырисовывается, основные здания уже стоят. Хотели в этом году первую фабрику запускать, но потом посмотрели, что технически запуск первого этапа будет мешать наладке второго, поэтому отложили на весну. 5 млн тонн свинцово-цинковой руды в мае заработает, абсолютно новая фабрика по Индустрии 4.0. Там очень хороший игрок – Glencor, шикарный партнер, социальные вопросы все выстроил. Мечеть построили, дом культуры, поликлинику и несколько пятиэтажек отремонтировали. Шикарную доплату делают медикам от ГОКа – более 100 тысяч тенге к официальной зарплате врача. И размер инвестиций – помните, мы говорили о 100 млрд, сейчас он вырос до 145 млрд тенге.
– В Кайрактах с вольфрамом как дела?
– Этот год на проектирование, плюс еще несколько иностранных игроков зайдут. На месторождении "Алайгыр" в Каркаралинском районе строим новый ГОК, производство свинцового концентрата, порядка 70 млрд инвестиций. Сейчас ведутся переговоры о вхождении туда крупного турецкого инвестора. Этот холдинг занимается и альтернативной энергетикой, и производством готовой продукции, туризмом, торговлей. Говорят, что если мы в ваш регион зайдём, то дальше будем расти и с Карагандой сильно работать: им интересна и керамика, и стройматериалы, гостиницы и прочее.
– Из всего объема инвестиций в Карагандинской области у нас впереди обрабатывающая промышленность. Мы не зациклились?
– 85% – это частные инвестиции, из них половина – иностранные, если 2018 год взять. Обработка 40% занимает. Но малый и средний бизнес третий год 20% роста дает, у промышленности начинает отыгрывать долю. У нас всегда исторически была маленькая доля МСБ в структуре, порядка 12%. А в 2018 году показали 15,8%, это тоже важно, там треть населения области работает. И все программы на МСБ нацелены, чтобы его развивать.
Жезказган, Сатпаев полностью за счет "Казахмыса" – якоря существуют.
Но возьмем, например, Улытауский район, всего 13 000 населения. Там находится могила Джучи [старшего сына Чингизхана]. Потенциал этого места нам может дать, по самым скромным подсчетам, 100 000 туристов за сезон. Это отдаленный район, значит, у путешественников будет как минимум одна ночевка.
– То есть им надо где-то есть, пить, спать.
– Это минимум $100 турист оставит. Умножаем их на 100 000 туристов и понимаем, что этот район может жить только туризмом. Поэтому мы с "Казахтуризмом" и Министерством культуры в этом направлении работаем, чтобы организовать там большой туристский форум для иностранных гостей.
Олег И. Гусев
