Почему придется пересмотреть политику в отношении банков и лишить их самостоятельности? Как посткарантинная экономика сформирует новый тип гражданина – "нового блокадника"?
Об этом в завершающем интервью по теме, как последствия пандемии повлияют на экономику и о том, каким будет ЕАЭС после коронавируса, inbusiness.kz свое мнение высказал политолог, эксперт в сфере евразийской и союзной интеграции, политэкономии и элитологии постсоветских республик, шеф-редактор проекта "Союзный нарратив 2050" Семён Уралов.
Философская сущность эпидемии
– Семён, сейчас внимание "широкой общественности всего мира" приковано к эпидемии, а не к витку глобального экономического кризиса, который разворачивается под дымовой завесой пандемии.
– С одной стороны, может, и неплохо, что эти события совпали, потому как граждане по мере выхода из карантина начнут сталкиваться с новой реальностью, получая удовольствие от простых вещей: свободы перемещения, прогулок в парках, общения с друзьями и знакомыми.
Экономический кризис не будет чувствоваться так остро.
– Как в древней притче, когда крестьянин сначала ввел в свой дом домашних животных и начал страдать от неудобств, а потом испытал счастье, просто избавившись от них.
– Однако сути вопроса это не меняет: жить так, как мы привыкли, получая сверхдоходы от продажи ресурсов и распределяя нефтегазовую ренту, уже не получится. А в целом мы увидели крах либеральной модели экономики. И сегодня те, кто вчера умничал о невидимой руке рынка и свободной конкуренции, требуют господдержку.
Смена экономического мышления
– Итак, за этой пандемической завесой…
– …Происходит самое главное – коллапс либерального экономического мышления, которое было заточено на безудержное потребление в кредит. Доходило до абсурда: вчерашний студент, устроившийся на первую работу, ставил себе целью приобретение в кредит самой новой модели мобильного телефона. Перегретый рынок недвижимости подталкивал граждан к 20-30-летним ипотечным кредитам под непонятные проценты. И люди влезали в долги и кредиты, не задумываясь о последствиях.
– И появились свои мемы: "Ты можешь про еду забыть, но вот iPhone купить обязан".
– Формирование потребителя, который считает главной экономической ценностью доступ к кредиту, а не собственное развитие, привело к тотальной инфантилизации общества. Особенно страдали от этого крупные города, где сформировалась целая индустрия потребления, которая была ничем не обеспечена.
Теперь, когда гражданин испытал в ходе карантина проблемы с бытовым обеспечением, пресловутая пирамида Маслоу перевернулась. Думаю, что посткарантинная экономика сформирует новый тип гражданина – "нового блокадника", который тысячу раз подумает, прежде чем возвращаться к докризисной модели экономического поведения.
Конфликт труда и капитала, финансового и промышленного капитала
– Но смена экономического мышления и поведения человека неизбежно приведет к его конфликту с умирающей, но пока еще существующей системой.
– В общем-то, мы имеем дело с классической ситуацией кризиса – между трудом и капиталом. На рынке окажутся десятки тысяч граждан с непонятной трудовой квалификацией, которые будут готовы на любую работу. Рынок труда будет перегрет, и те, кто сохранили капиталы в кризис, смогут достаточно быстро восстановиться. Пострадает сфера услуг, посредники, так называемый средний класс крупных городов и мелкая буржуазия. В каждом конкретном случае, конечно же, будет идти речь о человеческой трагедии. Что, безусловно, выразится в социальных конфликтах и росте преступности. Надеюсь, что не зря последние 10 лет у нас наблюдался рост силовых структур.
– Но поскольку протесты будут носить социальный характер, то простыми разгонами тут уже не спасешься.
– Конечно, придется и создавать рабочие места, и вести более внятную политику разъяснения, и задействовать технологии сглаживания социальных противоречий. Каждая страна ЕАЭС пройдет свой путь.
– Когда и где нам это ждать?
– Первые социальные издержки экономического кризиса нам предстоит испытать осенью 2020-го и весной 2021 года. Более всего пострадают Кыргызстан, Армения и в меньшей степени Беларусь, которые ориентировались на выдавливание рабочей силы за пределы республики. Трудовые мигранты столкнутся с серьезной конкуренцией с "местными". Они либо будут вынуждены возвращаться домой, либо очень сильно потеряют в заработках. Главное, чтобы не дошло до всплеска преступности и бытового национализма, направленного против трудовой миграции. Россия и Казахстан являются импортерами трудовой миграции, и нам предстоит пройти этот этап.
– Вы считаете, что хороших выходов из кризиса для нас нет?
– Мы попали в ловушку догоняющего развития и будем расплачиваться накопленными резервами. Поэтому государству уже надо думать о смене экономических приоритетов и инвестиционной политики: приоритетом должно быть создание рабочих мест в сфере производства, а не поддержание потребления.
– В этой рейганомике для нас был еще один минус: деньги за купленные в кредит стиральные машины, телефоны и авто в конечном итоге уходили за границу, стимулируя зарубежные экономики.
– А значит, государству придется делать выбор между финансовым и промышленным капиталом. В текущем раскладе финансовый капитал не может выступать союзником ни обществу, ни государству. Поэтому придется пересмотреть политику в отношении банков и кредитных учреждений – они должны снова стать финансовыми операторами, а не самостоятельными экономическими игроками.
Чем похожи Россия и Казахстан
– И это еще одна точка напряжения, но уже с элитами…
– Надеюсь, что политическая элита осознает бесперспективность такой модели и будет кардинально менять подходы. В России и Казахстане очень похожи структуры экономик – сильная зависимость от нефтегазовых доходов, металлургии и сверхлиберальный банковский сектор. Эта модель привела к тому, что в Британии и Швейцарии о российских и казахстанских коммерсантах рассказывают байки. Можно долго и умно рассуждать о несправедливости такой модели, но история не знает сослагательного наклонения, поэтому придется выходить из кризиса в текущих условиях.
– В своем прошлогоднем интервью Вы говорили о том, что нынешняя либеральная модель не позволит создать полноценный союз: "Восстановление полноценных кооперационных связей – ключевое условие устойчивости союза. Потому что только промышленный капитал заинтересован в прочных экономических связях, в то время как торговый и финансовый капиталы рассматривают союзников преимущественно как место извлечения краткосрочной прибыли".
– Внутри союза нам необходимы замкнутые производственные контуры – начиная от товаров народного потребления и заканчивания станко- и машиностроением. Поэтому в первую очередь нам придется заняться тотальным импортозамещением в рамках ЕАЭС. Для этого придется менять политику приоритетов, серьезно ограничивать возможности для оттока капитала и самое главное – изменять логику государственного инвестирования. Если этого не сделать, то финансовый капитал сожрет всю "подушку безопасности" под различными предлогами.
– Сейчас много разговоров о панрегионах, которые образуются на обломках либеральной системы. Каковы, на Ваш взгляд, возможности Евразийского союза?
– В ходе кризиса мир будет разлагаться на экономические зоны, и ЕАЭС имеет неплохие шансы стать одной из таких зон. Ресурсы, научная и инженерная база у нас еще имеются – вопрос лишь в воле и целях. А также смене приоритетов финансовой и банковской политики. Многие технологии придется заимствовать (да и промышленный шпионаж никто не отменял) – мы отстали во многих направлениях.
– Китай в свое время активно этим занимался.
– И на руку ЕАЭС может сыграть конфликт между США и КНР. Нам необходимо занять позицию невмешательства в глобальные конфликты и извлечения максимальных выгод их них.
Прагматизация межгосударственных отношений
– Предстоит нелегкий ответ на вопрос: "С кем вы, товарищи?"
– Думаю, надо просто свести дебет с кредитом, посмотреть на структуру и объемы товарооборота, и любому здравомыслящему человеку будет понятно, кто друг и союзник, а кто просто любит поговорить о многовекторности. Как это будет выглядеть? США по мере давления на КНР будут создавать проблемы с доставкой китайских товаров морским транспортом. Значит, вырастет значение сухопутных коридоров КНР – Западная Европа и КНР – Ближний Восток, большинство из которых проходит через ЕАЭС. Следовательно, надо уже вкладываться в расширение магистральных авто- и ж/д дорог для движения товаров.
Аналогично обстоят дела в нефтяном секторе. Уже очевидно, что мы вошли в эпоху "дешевой нефти", следовательно, приоритетом должны стать инвестиции в нефтехимическую промышленность. У нас есть ресурсы, дешевая рабочая сила и технологии – все составляющие для производства. Вещи, которые нас окружают, на 70% состоят и пластика, который является продуктом переработки нефти. Почему наш гражданин должен покупать ведро, произведенное в КНР из нашей же нефти?
– Регионализация под девизом прагматизации?
– Мы входим в этап тотальной прагматизации – тренды задаются в США и Китае. Эпидемия и выход из нее сожрет значительную часть запасов, которых, кроме как у России и Казахстана, в ЕАЭС особо не было. Подушка безопасности серьезно сдуется, и начнется этап национального эгоизма. В экономических союзах начнут считать каждую копейку и торговаться.
– И передоговариваться. Такого же мнения придерживаются и наш Айдархан Кусаинов, и Денис Бердаков из Кыргызстана, и Дмитрий Беляков из Беларуси.
– На первом этапе нам даже будет казаться, что ЕАЭС на грани развала. Но рано или поздно мы придем к такой хорошо забытой практике, как отраслевые балансы – когда производство и потребление будет просчитываться на этапе заключения договоров. Цифровизация позволяет просчитать и смоделировать большинство экономических процессов – корпорации давно живут по этим правилам. Государству придется также осваивать эти практики.
Надеюсь, что отдельным направлением станет создание зерновой корпорации, которая давно напрашивается между Россией и Казахстаном. Сельхозпроизводство – это сфера, где у всех участников ЕАЭС просматривается прямое совпадение интересов. Нам всем стоит поучиться у наших белорусских союзников в сфере молочного производства: ни Россия, ни Казахстан еще не вернулись на советские показатели производства.
– Но тогда начнется жесточайшая конкуренция в сфере продуктов питания, которая по обыкновению приведет к торговым войнам.
– А должна привести к созданию евразийских сельхозкорпораций. В целом ЕАЭС ждут очень серьезные испытания, которые начнут проявляться уже осенью. Еще одним испытанием станет смена поколений правящих элит – но это тема отдельного разговора.
Олег И. Гусев
